Французские корни в русской культуре давно ни у кого не вызывают никаких сомнений. Но русские корни во французском искусстве (русские, словно вернули французам "должок" за жеманство), тоже весьма существенны. Особенно в ХХ веке.
Пример?
Пожалуйста, известный французский режиссер Роже Вадим, он же Вадим Племянников.
В недавней замечательной статье киноведа Валентины Роговой "Варвар в парижском смокинге" (Ex Libris, 10.02.2021) читаем: "Летопись «Общего гербовника дворянских родов Всероссийской империи» рассказывают о доблестном служении бояр Племянниковых, осевших в Киевском княжестве, Полонии и Загорье (Восточном Бирюлеве) на Московии, царскому престолу. Постельничий и дворцовый дьяк, воеводы, наместники, сенаторы… Генерал-аншеф Петр Племянников – кавалер ордена Александра Невского, первый кавалер ордена Святого Георгия II степени…"
Француз по образу жизни и подобию, и наполовину русский по крови, мать Вадима была француженкой, Роже Вадим любил вспоминать о своих корнях, погружаясь в предания старины глубокой: клан Чингизида, боярский род, Загорье, что почти в километре от царской резиденции в Царицыно.
В своей книге "От звезды к звезде" (или "В постели со звездами"), выпущенной во Франции, позже он напишет:
«Я никогда не мог себе представить, что благодаря своему предку, сжигавшему города и отрубавшему головы, буду принят в парижском буржуазном салоне ХХ века/ Я был странной прививкой на древе этой семьи. Я не принадлежал к их расе».
Но это обстоятельство не охладило пыл Вадима. Одной из первых жертв потомка чингизидов была не кто иная, как Брижит Бардо:
"Было три часа дня, когда Брижит впервые пришла на свидание.
– Я должна была бы быть на уроке алгебры, – сказала она. – Но выбрала свободу.
Она прижалась ко мне и протянула губы. Я всегда поражался удивительной в ней смеси невинности и женственности, бесстыдства и застенчивости".
Книга и по сей день читается с упоением. У своей исторической родины Роже Вадим, видимо, унаследовал не только любвеобильность, но умение обращаться со словом:
"На обратном пути дорогу мне перегородила консьержка мадемуазель Мари, пятидесятилетняя и 95-килограммовая особа, которую боялись все жильцы.
– Это что за малышка? – спросила она со своим типично парижским говорком.
– Подружка, – ответил я. – Очень приличная девушка.
– Это респектабельный дом, – проворчала она, – надеюсь, вы не превратите его в бордель.
У меня была купюра в тысячу франков, которую я сунул ей в карман. Деньги производили на м-ль Мари болеутоляющее действие..."
Впрочем, Европа в те времена еще не избавилась, как нынче, от последствия патриархального уклада, согласно которого мужчина может жить с женщиной, только сочетаясь с ней узами брака. Поэтому родителями Бардо Роже Вадиму была поставлено условие: он должен был выучить Катехизис и найти работу.
Роже Вадим, немедля, взялся за дело. Ведь впереди вырисовывался своими ослепительными силуэтами долгожданный приз:
"Мои отец и мать были вольнодумцами. Но, чтобы доставить удовольствие бабушке Племянников, меня трех лет какой-то поп окунул в купель и объявил православным..."
После того, как условия были худо-бедо выполнены, состоялась церемония бракосочетания:
"Гражданский брак был зарегистрирован накануне в мэрии ХVI округа. Новобрачная была в юбке и пиджаке, новобрачный – в синем костюме с галстуком в тон...
...Запутавшийся при произнесении моей фамилии, мэр выступил с речью, в которой подчеркнул значение международных браков для дела мира во всем мире. Он приветствовал наш союз как символ франко-русской дружбы. Брижит с трудом сдерживала смех. Выйдя из мэрии, она бросилась мне на шею.
– Наконец-то это случилось! Я госпожа Племянников…"
Плодотворным итогом этого союза станет фильм с Брижит Бардо в главной роди "И Бог создал женщину".
Роже Вадим любил пугать новых родственников рассказами о своей родословной:
«По-русски фамилия Племянников происходит от степени родства – сын брата. Подойдя в своем рассказе к происхождению фамилии, я предложил семейству Бардо отправиться в очень далекие времена, в ХIII век, во времена владычества Чингисхана. На своем смертном одре Чингисхан поделил империю между сыновьями. Младший получил часть Польши и Украины. После его смерти наследником стал не сын, а племянник. Фамилия Племянников так и осталась за нашим родом, даже после того, как он прекратил царствовать».
Впрочем, радость Бардо была недолгой. В последствие она напишет: «Надо было послушаться бабушки и поостеречься русских!»
Но потомок чингизидов не унывал, памятуя о роскошных гаремах его далеких предков. Он жил и любил по-царски. В его объятиях побывал роскошный букет звезд первой величины: Катрин Денев, Джейн Фонда и даже по слухам Сильвия Кристель.
«Мои дети живут в разных столицах мира со своими матерями. Я получаю их на yukend и потом отправляю самолетами назад в Рим, Лос-Анджелес и т.д. Но при этом, разумеется, путаю. И каждая из матерей часто получает на руки ребенка другой!»?
Писал Роже Вадим. Такой талантливый, в том смысле, какой мы придаем этому эпитету применительно к умению жить.
Если будете в Бирюлево или даже в Загорье, помяните эти забытые богом и людьми места добрым словом...