Несколько лет назад в российской прессе был опубликован материал о строительстве одного из самых секретных объектов советской эпохи - бункера Сталина в г. Куйбышеве (ныне г. Самара). Авторы публикаций, журналист Евгений Чубачкин и юрист Владимир Индирякин, обнародовали секретные документы о том, как шла в 1941-1942 гг. легендарная стройка, чем она закончилась для строителей объекта, о том, как "запасную столицу" дважды посетил Сталин (при том, что официальная история утверждает, что Сталин безвылазно сидел в Москве) и т.д. Авторы сенсации заявляли, что пролить свет на обстоятельства стройки века им помог житель Каменска-Шахтинского Николай Никитович Иванов. Мы продолжаем наш пост об "объекте №1" (начало здесь).
По утверждениям Николая Никитовича, первый раз Сталин в сопровождении Дмитрия Устинова, будущего маршала Советского Союза и будущего министра обороны СССР, и тогдашнего председателя Совета министров Вячеслава Молотова, который курировал строительство, появился в бункере 9 июля 1942 г. и находился там с 2 часов ночи до 7 утра. Начальник строительства Николай Маркович Эсакия был на тот момент в командировке в Свердловске, и вождя принимал упомянутый Островский, а Иванов при нем присутствовал в качестве секретаря. Иванов рассказал, что Сталин, в частности, дал указание переделать четыре двери в его кабинете. Все замечания он излагал Островскому, а Иванов стенографировал.
Второй раз Сталин появился в бункере 11 октября 1942 г. в 22 часа и находился в своем кабинете до утра. Иванову запомнилось, что глава государства потребовал снять со стены свой портрет. В этой поездке в свите уже был Берия, отвечавший за ряд строительств, в частности авиационного завода в Куйбышеве, который тоже возводили по большей части заключенные.
Благодаря тому что Иванов был стенографистом, достаточно точно сохранились все даты и факты, связанные с секретным бункером. Он также вел личный дневник и хранил копии посланий, которые, будучи секретарем, отправлял в Москву, в управление Метростроя. Много воспоминаний Иванов приводил об Островском. По его словам, он имел среди строителей кличку Погоди-ка, поскольку в беседах часто употреблял эти слова. По характеру он был ответственным, не любил, когда его перебивали, был постоянно в хлопотах, решал много вопросов на разных заводах, часто выезжал в Москву для согласований по строительству.
Лагерь в качестве награды
После завершения строительства объекта Иванов вернулся в Москву. Практически сразу, по какому-то надуманному поводу, его арестовали. Тогда же был репрессирован и Островский. Через Иванова чекисты хотели получить компромат на главного инженера стройки.
Когда молодого человека в первый раз привезли к следователю, тот без лишних слов сорвал с Иванова все награды. Николай Никитович сказал что-то резкое в ответ, но чекист жестоко избил его, выбив несколько зубов. Очнулся Иванов уже в камере. На Лубянке он провел три года, далее некоторое время сидел в других столичных тюрьмах, а затем его отправили отбывать наказание в так называемый Цимлянлаг.
Освободился в 1953 г., уже после смерти Сталина. Иванов рассказывал, что такая же участь постигла многих строителей бункера Сталина: с орденами и медалями они возвращались в столицу, а там их ждали камеры и лагеря. Уже в Куйбышеве у Николая Никитовича было плохое предчувствие, он не раз говорил другим строителям: вот, мол, закончим стройку, нас наградят, а потом посадят. Так оно и вышло.
По вашему запросу ничего не найдено
Осталось неизвестным, как Николай Иванов оказался в Каменске. Возможно, какие-то жизненные перипетии привели его в наш город из географически близкого Цимлянлага. В 1990-е, после того как бункер был рассекречен, он приехал из Каменска в Самару и вместе с Индирякиным спустился в убежище. По его словам, в нем мало что изменилось с военных лет.
Далее Иванов вернулся домой, и связь с ним была потеряна, во всяком случае после 2001 г. Индирякин писем от него не получал. Долгое время он как работник прокуратуры пытался заниматься вопросами реабилитации Иванова. Но сделать это ни самарской прокуратуре, ни другим инстанциям не удалось. Вся документация по Иванову, скорее всего, была в свое время уничтожена. Да и сам участник секретной стройки, пытаясь обезопасить себя от дальнейших репрессий, после освобождения долго исправлял в документах дату рождения и вообще, как мог, шифровался.
В следующем посте мы опубликуем еще одно интересное письмо - о том, как в Каменске нашли загадочного Николая Никитовича Иванова! Ловите наши публикации! Оставайтесь с нами!