После того, как большевистский переворот разрушил Россию, на бывшей территории империи начали появляться новые национальные государства. Огромной проблемой было смешанное расселение народов и отсутствие признанных границ между ними, а также наличие многочисленных спорных территорий. Это привело к армяно-азербайджанским и грузино-армянским войнам в Закавказье, а в западных областях бывшей империи – к ожесточённому противостоянию поляков с украинцами и литовцами.
Поляки исторически считали Литву своей землёй. В 1569 г. Польша и Литва объединились в единое государство (Люблинская уния), после чего началась быстрая полонизация Литвы. Литовцы были намного малочисленнее поляков, они были сельскими жителями, не имевшими городской культуры, системы образования, собственной литературы и искусства. Литовская знать перешла на польский язык, переняла польские обычаи и традиции, и к XVIII веку считала себя поляками: принадлежность к литовскому народу было для шляхтичей данью традиции, примерно так же, как русские дворяне хранили память о том, что их предки когда-то вышли из Золотой Орды (или той же Литвы), английские лорды помнили о предках-норманнах, а испанские идальго гордились голубой кровью вестготов.
Во времена Речи Посполитой в быстрорастущие города Литвы переселилось множество евреев – они превратились во второе по численности (после поляков) этническое городское сообщество. Евреи оставались чужими и для поляков, и для литовцев, что стало причиной их трагической судьбы в ХХ веке.
Литовский на долгое время стал «деревенским» языком, он не имел литературных норм и практически не использовался для письма. После Польского восстания 1863 г., охватившее и Литву, императорское правительство запретило литовцам использовал латинский шрифт для печати, что должно было заставить литовцев перейти на русский язык. Эффект, разумеется, был обратным: в Литве началось национальное возрождение. В 1860-е гг. появилась образованная прослойка из крестьянских детей; общеевропейский процесс национального возрождения захватил и Литву. Книги и газеты на литовском языке издавались в Германии и в большом количестве поступали в Литву. Процесс национального возрождения развивался быстрыми темпами, и после объявления Манифеста 17 октября 1905 г. в Вильно состоялся Великий Вильнюсский сейм – общенациональное собрание литовцев, заявивших о себе как об отдельной нации, потребовавших признания своего языка и политической автономии.
Эта история имеет прямое отношение польско-литовскому конфликту последующих времён . Дело в том , что польское общественное сознание продолжало считать литовцев частью единой польской нации, использующей в быту местное наречие. Причём поляки ( и , кстати , русские ) в то время считали литовцев славянами , а литовский язык – славянским , т . е . близким во всех отношениях . Если использовать аналогии, литовцы для поляков были примерно тем же, что казаки для русских – своими, но с некоторыми местными особенностями. Выдающийся польский военачальник XVII века Павел Ян Сапега, почитаемый в Польше как Суворов в России – по происхождению литовец, как и величайший польский поэт Адам Мицкевич (равный по культурному значению Пушкину в России); как поделить их между двумя народами?
Польский генерал Люциан Желиговский, сыгравший большую роль в польско-литовском конфликте 1920 г., уроженец Вильно, писал о Литве в 1944 г.: «Литва была сердцем славянства. Была им морально. Она одна из славянских народов могла легко поговорить со всеми. Как с Польшей, так и с Россией, так и с Украиной. Психическое устройство литовских народностей как бы было создано чтобы примирить всех. В нем никогда не было враждебности, ни национальной, ни религиозной, ни культурной». Разумеется, это было его личное представление о Литве и литовцах, не имевшее ничего общего с мнением самих литовцев. Но так, как он, считало большинство поляков – как в Литве, так и за её пределами.
Литовское национальное возрождение не затронуло историческую столицу Литвы Вильнюс (по-польски – Вильно) по простой причине: литовцев в городе почти не было. В 1909 г. в городе жило 37,8% поляков, 36,8% евреев, 20,7% русских (включая белорусов) и всего 1,2% литовцев. Евреи, вторая по численности национальная группа Вильнюса, для общения вне пределов своей общины пользовались польским языком (как и белорусы), а литовского не знали совсем. Таким образом, около 90% жителей исторической литовской столицы были польскоязычными. Более того: сельское население в окрестностях Вильнюса тоже говорило по-польски, и только за пределами Виленского уезда жили литовцы.
Стоит ли удивляться, что поляки искренне считали Вильнюс-Вильно «своим» городом? Виленщина, она же Средняя или Срединная Литва – вся восточная часть этой страны – признавалась поляками исторически литовской, но этнически – польской (примерно как русские считают своей землёй Сибирь , признавая е ё исторические особенности ).
Но литовцы (кроме полонизированной шляхты и горожан) поляками и славянами себя не считали. Их романтизированными героями были докатолические литовские князья – Миндовг, Тотивил, Будивид, Гедимин и Витовт, сами имена которых показывают отличия литовцев от поляков и вообще славян. Рост образования усилил национальные чувства литовцев, которые начали чётче отличать себя от поляков .
Во время Первой Мировой войны российская часть Польши и Литва были оккупированы германскими войсками. В обеих странах немцы создали марионеточные органы власти (Регентский Совет в Королевстве Польском и Литовская Тариба), но ни поляки, ни литовцы не поддерживали Германию, а стремились создать свои национальные государства после прекращения войны. Что и произошло в октябре-ноябре 1918 г.: в условиях краха Германской империи Польша и Литва объявили независимость, и между ними сразу выявились территориальные противоречия.
Юзеф Пилсудский, бывший социалист, вставший во главе Польши во время е ё государственного восстановления в конце 1918 г., был уроженцем Вильнюса, считал его польским городом, а родную Виленщину – исконно польской землёй . Он был вождём польских националистов , мечтавших о возрождении Речи Посполитой от Балтийского до Чёрного морей , в идеале включавшую в свой состав Литву , Украину и Белоруссию , а как минимум – Виленщину ( Срединную Литву ), украинскую Галицию и Волынь , и Гродненскую губернию (Западную Белоруссию). При этом вхождение Виленщины в состав Польши было для Пилсудского (в т.ч. и по личным психологическим причинам) первостепенной задачей.
Пилсудский видел возрождённую Речь Посполитую в виде федерации , в которой литовцы , украинцы и белорусы будут иметь автономию. Но народом-гегемоном, разумеется, должны были стать поляки. Это поддерживалось большинством польского общества, но отвергалось большинством литовцев, украинцев и белорусов.
Проект Пилсудского предполагал создание Литвы, состоящей из трёх автономий ( Западной , Срединной и Восточной ), и находящейся в унии с Польшей . Западная Литва – это Жемайтия и прилегающие районы с городом Каунас ( Ковно ), Срединная , как указывалось – Виленщина , а Восточная – Гродненщина , т . е . Западная Белоруссия.
После поражения Германии поляки и литовцы спешно создавали свои органы власти и вооружённые силы. Полякам было проще: прогерманский Регентский Совет в Варшаве располагал солидными военными формированиями, к которым присоединились воинские части, укомплектованные поляками из бывших российской, германской и австро-венгерской армий. Гораздо менее многочисленные литовцы сформировали собственную армию из числа бывших солдат российской армии (поначалу пришлось даже привлекать немецких наёмников – настолько не хватало офицеров и даже рядовых-литовцев). Литовское правительство обосновалось в Каунасе, поскольку этот город был административным центром Ковенской губернии – единственной, где литовцы составляли большинство населения. При этом в самом городе более 1/3 населения составляли евреи, 1/4 - русские, почти столько же – поляки, и только 6% - литовцы.
31 июля Пилсудский приехал в контролировавшийся Польшей Вильнюс на переговоры с представителем Литвы Аугустинасом Вольдемарасом. Он заверил литовскую сторону об отсутствии планов аннексии Литвы и предложил провести плебисцит в Виленщине, объявив её «спорной территорией». Литовцы категорически отказались: несмотря на полонизацию Вильнюса, город оставался для них колыбелью литовской государственности, не говоря уже о его решающем экономическом значении для Литвы. По мнению литовских историков, параллельно с заведомо провальными переговорами Пилсудский знакомился с работой контрразведки (дефензивы) по организации переворота в Литве, и, возможно, встречался с представителями польского подполья в Литве.
В новогоднюю ночь с 1918 на 1919 г. Вильно, ещё контролировавшийся немцами, был занят местными поляками, но виленские евреи в основном поддержали красногвардейцев, и 5 января, после боёв , город оказался в руках красных . Но удержать его не удалось , и 19 апреля 1919 г. Вильнюс захватил польский (бывший австро-венгерский) генерал Станистав Шептицкий.
Заняв Виленщину, Польша обратила свои усилия на Западную Литву, которую контролировало национальное правительство Миколаса Слежявичюса. Захват Каунаса и всей Западной Литвы Пилсудский планировал осуществить пут ё м восстания местных поляков , объединённых ещё во время Первой Мировой войны в подпольные отряды самообороны (Польская организация военная - ПОВ) – если потребуется, при помощи регулярных польских войск. Т.е. налицо стратегия, получившая через сто лет в другой стране иронические названия «зелёных человечков» и «вежливых людей» .
Летом 1919 г. Литва приступила к формированию армии, численность которой достигла 8000 человек, чего было явно недостаточно для защиты территории, на которую претендовала Польша с примерно 1 миллионом обученных и имевших боевой опыт ветеранов Первой Мировой. Кроме того, молодая литовская армия воевала с Западной добровольческой армией П.Бермонта-Авалова, наступавшей на Литву с Севера, из Латвии, и Красной армией, сражавшейся на белорусско-литовской границе.
23 августа 1919 г. отряды ПОВ захватили Сувалки и город Сейны на левом берегу Немана недалеко от Каунаса. Однако литовцы перебросили туда почти все имевшиеся у них силы и 26 августа отбили Сейны. Но на помощь партизанам ПОВ пришла польская регулярная армия, и город был вновь занят поляками. Литовцы вели маломасштабные бои под Сейнами до 9 сентября, но их силы намного уступали польским.
Пилсудский и его дефензива были уверены в сочувствии большинства литовцев «польскому делу», но это было отражением их неверных представлений о национальных симпатиях литовцев. Те не только не желали воссоединяться с Польшей в рамках новой Речи Посполитой, но и готовы были отстаивать независимость с оружием в руках.
При этом среди литовцев всё же существовала пропольская тенденция: дефензиве удалось сформировать группу активистов в составе Станислава Нарутовича, Юозас Габриса, Юргиса Аукштолайтиса и Клеменсаса Вайтекунаса, поддержавших объединение Литвы с Польшей. Согласно плану, Литва входила в состав новой Речи Посполитой как автономное государство. Главой пропольского кабинета заговорщики намеревались назначить командующего армией генерала Сильвестраса Жукаускаса – русского по национальности (Сильвестр Константинович Жуковский), который, как выяснилось впоследствии, не знал о подобных планах.
После боёв в Сувалках и Сейнах часть литовцев , занимавших пропольские позиции, отшатнулись от поляков, другие заняли выжидательную позицию. Восстание в Каунасе должно было начаться 1 сентября, но литовская контрразведка перехватила польские шифровки тремя сутками раньше и приняла превентивные меры. Литовцы сразу арестовали 23 офицеров, участвовавших в заговоре, а следом – ещё почти две сотни поляков , многие из которых ни о каком заговоре не подозревали .
Заговор был сорван. «Зелёные человечки» в Каунас не успели , а их местные сторонник оказались в тюрьмах . Генерал Жукаускас был снят с должности. Хотя впоследствии он сумел оправдаться и вновь возглавил литовскую армию, до конца жизни ему не удалось полностью избавиться от клейма изменника и заговорщика.
Впрочем, Западная Литва была менее важна для Польши, чем Срединная (Виленщина), находившаяся под польским контролем. Во время Советско-польской войны, в ходе летнего наступления 1920 г. 14 июля части РККА взяли Вильнюс. За два дня до этого Советская Россия заключила договор с Литвой, согласно которому Виленщина с Вильнюсом передавалась Литве, взамен чего литовцы обязались не препятствовать прохождению РККА в Польшу. Вряд ли правительство Ленина действительно намеревалось передавать Вильнюс литовцам: до катастрофы под Варшавой большевики, несмотря на имеющийся договор, не пускали в город ни литовскую администрацию, ни армию.
Под Варшавой Красная армия потерпела поражение, и поляки начали быстрое наступление по всему фронту. 27 августа 1920 г. советские части оставили Вильнюс, передав его литовским войскам, которые встретили наступающих поляков огнём, не дав занять свою историческую столицу. Начались переговоры, и 7 октября 1920 г . был подписан польско - литовский договор, согласно которому Вильнюс оставался литовским . Мнимая уступчивость Пилсудского объясняется тем, что Польша получала военную помощь от Франции и Великобритании, а эти страны не поддерживали аннексионистские намерения Варшавы относительно Литвы. «Линия Керзона», проведённая Антантой как восточная граница Польши, оставляла Вильнюс за её пределами .
Однако смириться с тем, что «малая родина» окажется в руках литовской «деревенщины», Пилсудский не мог. Причём таких , как он , в Польше и польской армии было много . Одним из них был упоминавшийся выше генерал Люциан Желиговский – виленский уроженец , бывший полковник российской армии, участник Первой Мировой войны. Его Пилсудский назначил командиром «зелёных человечков» - спешно созданной 1-й Литовско-Белорусской дивизии численностью в 15 393 человек, частично укомплектованной уроженцами Виленщины.
Польско-литовский договор должен был вступить в силу 10 октября 1920 г., но 8 октября дивизия Желиговского без приказа из Варшавы и якобы не поставив в известность командование, двинулась на Вильнюс. 9 октября польские «зелёные человечки» захватили литовскую столицу . Желиговский разослал радиограммы странам Антанты и Лиге наций, в которых уведомлял, что польские солдаты – уроженцы Виленского края отказались подчиняться командованию армии, и он принял командование ими на себя. Одновременно вышло воззвание военнослужащих дивизии, заявлявших, что, пока они живы и в силах держать оружие, их родной Вильно не достанется ни большевикам, ни немцам, ни литовцам, ни англичанам (тут явно имелась в виду Антанта со своей «линией Керзона»).
12 октября Желиговский объявил о создании независимого государства «Срединная Литва», дальнейшую судьбу которого должен был парламент (сейм) выборы в который генерал назначил на январь 1922 г. Тем временем севернее Вильнюса продолжались упорные бои: литовцы пытались вернуть свою столицу. Но «зелёные человечки» Желиговского получали из Польши оружие, боеприпасы и пополнения, а литовцам было получать нечего и неоткуда. К концу октября Желиговский имел под ружьё м от 20 до 30 тысяч солдат , а Литва – от 7 до 8 тысяч . Командовал литовцами злосчастный генерал Жукаускас (Жуковский), только что вернувшийся в строй и не пользовавшийся особенным доверием солдат и офицеров. 19 ноября под Гедройцами и 21 ноября под Ширвинтами литовцы смогли нанести полякам болезненные удары, но на польский контроль над Вильнюсом это не повлияло.
Лига Наций попыталась урегулировать конфликт при помощи «Плана Гиманса» (по фамилии его автора - бельгийского дипломата). Он предполагал создание Литовской федерации из Виленской Литвы и Ковенской Литвы с отдельными правительствами и парламентами, но объединёнными договором . Польша должна была получить определённые права в Виленской Литве , а также доступ к литовским портам ( которых у Литвы на тот момент не было ) и военный договор с Литовской федерацией . По сути, это был слегка отретушированный план Пилсудского по поглощению Литвы Польшей, и литовцы, разумеется, отказались его признавать.
«Срединная Литва» занимала площадь около 10 000 кв. км. с населением численностью в 647 тысяч человек . Польские власти считали, что поляки составляли 57%, литовцы - 12,8%, белорусы - 6 %, евреи - 4%. Правда, литовские власти считали эти цифры недостоверными.
Выборы в сейм «Срединной Литвы», назначенные на 8 января 1922 г., свободными не были. Перед ними польскоязычные районы Лиды и Браслава включили в состав призрачного государства, а населённый Литовцами Друскининкай – «выключили» . Объявленная правительством Желиговского свобода слова и собраний ограничивалась тем , что за агитацию против выборов полагался год тюрьмы . Кроме того, для участия в выборах было необходимо хорошее знание польского, что отсекало от участия литовцев-селян, часть белорусов и русских. Литва протестовала против проведения выборов в таких условиях, но е ё голос Лига Наций проигнорировала . В выборах участвовало 64,4% избирателей. Литовцев проголосовало всего 8,2%, евреев - 15,3%, белорусов - 41%. 77 мест получили сторонники аннексии Срединной Литвы Польшей, 22 - сторонники автономии в составе Польши, 4 - сторонники федерации с Польшей и лишь 3 места - сторонники союза с Литвой.
20 февраля 1922 г. Виленский сейм 96 голосами при 6 воздержавшихся направил в Варшаву просьбу о включении Виленщины в состав Польши, и 24 марта польский сейм ратифицировал воссоединение края с Польшей. Несмотря на протесты Литвы, Лига Наций в 1923 г. признала Виленский край частью Польши.
Призрачное государство «Срединная Литва» прекратила существование.
Спокойной жизни у «Срединной Литвы» не было. В регион проникали литовские партизаны, белорусские боевики-эсеры, обосновавшейся в Каунасе с разрешения правительства Литвы, и большевистские диверсанты Станислава Ваупшасова. После упразднения государства-призрака литовское правительство запретило партизанские акции ввиду их бесперспективности, а партизаны-коммунисты по приказу Разведывательного управления Штаба РККА прекратили «активную разведку».
В 1920-30-е гг. фактической столицей Литвы был Каунас, этнический характер которого сменился – город заполнился бывшими крестьянами титульной национальности. Но по Конституции столицей государства до 1938 г. считался заграничный Вильнюс.
После войны 1919-20 гг. дипломатических отношений между Польшей и Литвой не было, не работала даже почтовая связь. В 1927 и 1933 г. польские власти вели переговоры с Литвой, но литовцы были непреклонны: только возврат Вильнюса сделает возможным восстановление отношений.
17 марта 1938 г., после незначительного пограничного инцидента, Польша предъявила Литве ультиматум: отменить статью Конституции о Вильнюсе как столице и установить дипломатические отношения, угрожая войной. Ультиматум Варшавы был поддержан Гитлером. Так Польша в последние месяцы своего существования выступила в союзе с тем, кто вскоре её уничтожит…
В сентябре 1939 г. Красная армия заняла Виленщину и большую её часть передала Литве. А саму Литву вскоре включила в состав СССР. Евреи, вторая по численности группа населения Вильнюса, это в основном приветствовала – евреи справедливо опасались нацистов, да и польских погромщиков. О том, что литовские националисты тоже очень опасны, тогда не знали…
В время Великой Отечественной войны еврейское население Вильнюса было почти начисто уничтожено нацистами и литовскими коллаборационистами. В Виленщине действовали, помимо советских партизан, сильные отряды польской Армии Крайовой, принявшие участие в освобождении Вильнюса от немецких захватчиков.
После ухода немцев большая часть поляков покинула Литву и переселилась в Польшу, а разрушенный Вильнюс отстроили и заселили литовцы.
***
Драматическая история Виленщины между двумя мировыми войнами демонстрирует, как трудна и неоднозначна история национальных отношений. В том конфликте нет белого и чёрного , нет хороших и плохих . Могли ли литовцы отказаться от своей древней столицы, основанной легендарным князем Свинторогом, украшенной Башней Гедимина? А могли ли отказаться от него поляки, фактически построившие процветающий город на месте маленькой литовской крепости? Величественный Кафедральный собор, великолепные церковь Святой Анны, Бернардинский собор и монастырь францисканцев, старейший в Восточной Европе Университет – всё это памятники польской культуры. Без них нет Вильнюса, как и без старых еврейских кварталов, в которых иврит и идиш не звучат с 1943 г.
Могла ли польская армия в 1920-м не притворяться «зелёными человечками» и не имитировать «народное восстание»? Можно было организовать выборы в сейм без давления и притеснений по национальному признаку? Как Польша могла учитывать национальные интересы и права основателей города – литовцев, когда-то покинувших свою столицу и ставших «деревенщиной», русских, белорусов и евреев? Тогда, в 1920-е, такие вопросы решались силой оружия.
В Вильнюсе – множество туристических автобусов, и почти все – с польскими номерами. Толпы польских туристов ходят по улицам литовской столицы, и гиды на польском языке рассказывают им про польскую историю города. Горожане-литовцы проходят мимо, стараясь не смотреть на поляков. А поляки глядят на старые дома, на которых кое-где восстановлены старые таблички с именами владельцев (польскими, разумеется), очень внимательно. Поляков в Вильнюсе приезжает гораздо больше, чем немцев в Калининград, и для них город – родной до сих пор, и расставание с ним мучительно…
