После смерти Ивана Грозного русское, быстро централизующееся государство Московское, вначале пассивно наблюдало за формированием южного казачества. Пока оно не представляло прямого интереса. Мимоходом исполнялись правовые нормы: «с Дону выдачи нет», работала процедура «застаривания» для получения статуса казака. Обычная бюрократическая возня.
Вольное Поле.
Главным получателем всех недовольных процессами в Царстве Московском стал Дон. Со времен последних лет жизни Грозного — утечка населения в Дикое поле пошла серьезная, впору говорить о нежелательной демографической тенденции даже. Но у бояр руки пока не доходили, было много других более сложных и важных проблем. К тому же, как бороться с явлением, не имея государственного аппарата, при полном отсутствии пограничных и полицейские служб.
Бояре и помещики пытались самостоятельно чинить розыск, возвращать беглых крестьян. Получалось только в землях Московии, стоило крестьянской семье добраться до первого казачьего разъезда в Степи — прощай старая жизнь, даешь волю! Казачество переживало сумбурный период роста, многие станичники сами недавно были беглыми крепостными. Выражали твердую солидарность с новичками. «С Дону выдачи нет!» стало общерусским манифестом и призывом одновременно. Поделать с такой наглостью Москва была не способна. Пока…
Достигнувши рубежей казачьих земель, крестьяне сразу становились свободными, да. Но не казаками. Процедура принятия беженцев в сословие из года в год становилась все более сложной, растянутой по времени процедурой. Чтобы стать полноправным членом казачьей общины и Войска, нужно было согласие Войскового круга или станичного постановления. Многие его не получали. Начала складываться ситуация, когда вновь прибывшие оказывались в подвешенном социальном статусе. Долго входили в местную жизнь, «застаривались».
Так копилась на Дону странная взрывоопасная публика. Количественно стала преобладать, не относящаяся к сословию — «неучтёнка». По старым актам того времени они назывались «бездольными людьми» и «бурлаками». Чтобы не болтались без дела, казаки формировали из них ватаги для ловли рыбы, варки соли, ухода за скотом, других войсковых и станичных работ.
Но власть приближалась к этим вольным землям. Границы Московского государства на юге, вплоть до конца XVI века, отделялись от Дона большими безлюдными пространствами. В царствование Федора Иоанновича (1584-1598 гг.) начинается быстрое продвижение Московского государства в Дикое Поле. В 1586 году были основаны Ливны, Елец, Воронеж; в 1593-м — производится новый бросок на юг, строится Оскол, Валуйки, Белгород.
Истоки конфликта.
Москва оказалась перед дилеммой государственности. С одной стороны: народ валом валил на «свободу», помещики и бояре заваливали царский двор жалобами и требованиями навести порядок, привести донцов в чувство. Обеспечить выдачу беглых. С другой, государству было крайне невыгодно менять установившийся при Иоанне Васильевиче статус-кво с буйными казаками. Около 12 тысяч донцов были в составе царского войска. Лучшая легкая конница Европ — была очень эффективна, обходилась дешево.
К тому же «лазный путь», которым крымские татары делали свои опустошительные походы из Крыма, проходил через донские земли. Только тамошние казаки могли предупредить о набегах, подробно рассказать маршруты движения орды. Постоянно угрожали татарам нападением с тыла. А то и набегом на сам Крым.
В 1591 году крымский хан Касим-Гирей по приказу турецкого султана с 150-ти тысячным войском (без комментариев) двинулся на Москву. Нежданно-негаданно проскочил (ага) все кордоны — вынырнул чуть ли не под воротами Москвы. Народ стал разбегаться по лесам, даже не успев спрятаться за стенами города. Борис Годунов лихорадочно собирал войска. Само собой, вытащили на свет божий икону Куликова Поля (Донской Божьей Матери). Сработало. Донские казаки рейдом по тылам татар спасли Москву. Эта казачья фишка частенько выручала…
Дело в том, крымские татары в набеге всегда шли двумя волнами. Первая — боевая, рассыпалась несколькими загонными корпусами. Вторая двигалась в пяти-шести переходах позади, была резервом, принимала от передовых отрядов добычу и пленных. Выделяла сопровождение для доставки «живого товара» в Крым.
Именно по второму эшелону и ударили донцы, пока наиболее боеспособные татары топтались под Москвой. Было захвачено семь тысяч пленных, 15 тысяч лошадей, казачье войско повернуло в сторону Крыма. Хан Касим, узнав о погроме, рванул следом, спасать свои кочевья. Уже по картине всей операции становится понятно: Москва с Доном на ножах. Казаки не оповестили Годунова о нашествии, не стали ловить главные силы крымчаков в очевидный капкан, просто выпотрошили тылы крымчаков, ушли с добычей…
В те года в Войске Донском было большое нестроение. После долгого правления донскими казаками Ивана Кишкина, атаманом войска был избран Семен Воейков (1593г.), спихнув некоего Ваську Жигулина. Не командовавшего и года. Еще до нашествия Касим-Гирея донцы самодеятельно грызли Турцию, нацеливаясь на захват заветного Азова. Доставалась постоянно и крымчакам.
Отношения с московским правительством, нацеленного на мирные переговоры с Портой, стали откровенно враждебные. Казаки категорически отказались признать над собой власть «казачьей головы» из Москвы, отобрали царскую казну у посла Нащокина. Перестали сопровождать московских послов, курсировавших между Россией и Крымом. Судя по всему, готовились к открытой войне против всех…
Суть конфликта.
В 1593 году посол в Турцию Нащокин привез донцам от царского имени грамоту. Там было указание, чтобы:
«Казаки с азовцами жили в мире и чтобы отпустили с Нащокиным в Азов своих «полоненников» без откупу, и проводили бы Нащокина до Азова».
Так же был прислан на Дон «голова», боярский сын Петр Хрущев. Под его чутким руководством казаки должны «царским делом промышлять». Был специально брошен вызов, Нащокин имел наказ «властно» предъявлять свои требования от имени царя. Он демонстративно отказался идти на Круг, потребовал донцам самим явиться к нему, против всех традиций и обычаев. Атаман Войска Воейков плюнул на спесь московита, силком притащил наглеца на Войсковой Круг. Там «чли грамоты вслух при сильном крике и возмущении».
Решение казаков было незатейливым: турецких пленников с шестью князьями черкасскими без выкупа не отдавать. «Мы верны царю Белому, но кого берем саблей, того не освобождаем даром». Царские дары султану были отобраны, «голова» из Москвы отправлен взад. Борис Годунов послал на Дон князя Волконского, угрожая от имени царя Федора опалой и казнями. Если безобразия против турок и крымчаков не прекратятся.
«И впредь вам к нам николи не бывать; и пошлем на низ Доном большую рать и поставить велим городок в Раздорах и вас гоним с Дону».
Фактически это было объявление войны Дону. Казакам запретили появляться в пределах московских владений, всем русским — торговать с Войском, хватать прибывающих донцов, казнить. Была начата стройка крепости на Северском Донце, Царев-Борисов. Годунов даже успокоил крымского хана, мол… не против тебя умышляем. Казачин к ногтю желаем прижать. Обратка прилетела немедленно, казаки сожгли Воронеж, воеводу князя Долгорукова-Шабанского убили.
Удавка против Донского Войска стягивалась и с другой стороны. Возгордившийся Годунов посчитал свое правление очень удачным на внешнем политическом контуре. С Польшей был мирный договор, Москва отстояла часть завоеванных земель. Со Швецией ладилось, мирный договор оставил за русскими протяженное балтийское побережье. Москве хватило ума не ввязываться в общеевропскую войну против Турции, выбрав пути мирных решений конфликтов.
Постоянно требуя от донцов прекратить терроризировать несчастных турок и крымчаков (без команды «фас»), Москва двигала свои пограничные линии в Дикое Поле. Крепостицы и острожки занимались служилыми казаками и стрельцами. По течению Волги были построены: Уржум, Царево-Кокшайск, Царево-Сангурск (против черемисы). Ниже: Саратов, Переволока, Царицын. Войско Донское попадало в полу-окружение, со всеми вытекающими.
Первый тревожный звонок
для Москвы гремел набатом церковных колоколов города Углича уже давно. В конце 1597 года царь Федор Иоаннович тяжело заболел, в начале января 1598 года умер. В воздухе повис самый главный вопрос Средних Веков — династический. А в 1591 году произошло трагическое событие, имевшее роковые последствия. В городе Угличе был зарезан царевич Дмитрий, сын царя Ивана Грозного, рожденный от шестой жены Марии Нагой. Убийство царевича среди бела дня взбунтовало город, народ расправился с дьяком Битяговским и его приближенными, которые обязаны были следить за царевичем.
Из Москвы спешно прискакала комиссия Василия Шуйского для разбора дела. Заключение было вопиющим и подозрительным — «самоубийство в припадке «падучей болезни». Вдовая царица Мария была отправлена в монастырь, многие угличане наказаны. А няньке-мамке Дмитрия Иоановича, допустившей такое, дали большое имение. Как и дочерям убитого дьяка Битяговского.
Народ в «самоубийство» не поверил, главным виновником назначил Годунова. Хотя законность права престолонаследия царевича Димитрия была призрачной (от шестой жены Грозного), с точки зрения церковного Устава, но он был Рюриковичем. После смерти последнего из славного рода царя Федора Иоанновича… прямая линия наследования прервалась… Он не оставил прямого наследника.
После пошла полная муть, народ присягнул жене царя Федора — Ирине. Ту быстро спровадили в монастырь, Годунов тоже демонстративно собрался следом, рыдая о «безначалии». Решено было присягнуть боярам, но кто-то крикнул: «Да здравствует Борис!». Что было дальше — не суть. Годунов долго ломался, торжественно провел Земский Собор, напугал народ великим набегом из Крыма. Мобилизовал под копьё всю Россию … и нашествия не случилось, татары стали просить мира. Хорошенько зачистив боярскую оппозицию, Борис венчался на царство 1 сентября 1598 года.
Распутывая узлы политики.
Перед описанием дальнейших драматических событий Смуты малость осажу. Потому что стоит крепко задуматься. Что в описании той поры является фактом, а что пропагандой махровой. Даже максимально взвешенные академические круги соглашаются: с приходом Романовых демонизация Бориса Годунова была проведена серьезная. В вопросе отношений с Доном — в том числе.
Во времена «Великой Смуты», сразу после нее, современники горько сетовали на жестокие преследования донцов «Бориской». Якобы, он запрещал не только торговать, но и вообще появляться в русских городах. Казаков, нарушившим царскую «заповедь», воеводы бросали в тюрьмы. С 1600-го года население пограничных с Доном земель не могло торговать«заповедным товаром», вином и военным снаряжением, товарами «двойного назначения». Грубо говоря, всем. Кроме хлеба.
На самом деле, все так… И не так. Годунов всяко относился к казачкам. Гибко. Например, есть запоздалый, но указ весны 1604 года. Воеводам Шацка и Ряжска приказано:
«...в городе и в слободах сыскивати донских и вольных атаманов и казаков и вновь казаков прибирать и давать государево жалованье».
Запрет торговать с Доном не стоит рассматривать, как людоедское страшное решение узурпатора, желавшего сгнобить казачество. Это обычная политика любого государства. Желание упорядочить торговлю, посчитать обороты, оформить правила, назначить пошлины. Запрет въезжать на территорию России? Тоже вполне логичное решение.
Оно даже документально. Имеется в договоре Новгорода со шведами 1611 года. Где Дон? Где свеи? Зачем такое прописывалось? Уж не затем ли, что вольные ватаги донцов расхаживали по Руси, как у себя дома? Подпитывая ушкуйников, в том числе? Какой власти понравится такое… Она мирные договоры заключает, а тут «сарынь на кичку!» и «айда за зипунами!» гремит непрестанно по границам.
Свое отношение к запретам и политике Годунова донцы выразили однозначно — силой оружия. Конфликт с московским правительством был, раскол между «вольным» казачеством и Годуновым имел место. Но дело не в торговле или закрытых границах. Это вторично, на мой взгляд.
Последняя капля.
В 1600 году, у татарского традиционного «перелаза» (впадение Оскола в Северный Донец), началось строительство самой южной русской крепости — Царева-Борисова, писал уже выше. Возмутились первыми крымчаки. Но наибольшую угрозу он представлял вольному Дону. Не фактом появления царских укреплений, дело в другом. Воеводы Вельский и Алферьев получили приказ провести перепись тамошних казачков:
«Кто в котором юрте атаман, и сколько с которым атаманом казаков, и которыми месты и которого юрту атаманы и казаки какими угодьи владеют».
Что это означает? Поминки по традиции «С Дону выдачи нет», вот что. Правительственный контроль личного состава людной казаками земли. Перехват привычного маршрута пополнения беглецами. Возвращение прежним владельцам. Перепись означала попадание списков казаков и «бурлаков» в «сыскные ведомости». Это первая ласточка была, ущемление прав «верхового» казачества. Понятное дело, со временем это коснулось бы «низового», самого боеспособного и хорошо организованного. Не понимать этого… казаки не могли.
Как назло, в те года пришла другая беда. Резкое повышение (в начале XVII века) цен на хлеб и другие продукты. Россия пережила страшный катаклизм, несколько полностью неурожайных лет. Дон, зависевший от подвоза хлеба, попал в тяжелое положение. Исправить ситуацию можно было более частыми набегами на турок, Крым… и Россию. Голод не тётка.
Весной 1604 года русские послы в Крыму сообщили Москве о разрыве крымским ханом мирного соглашения. Причины, наверняка, были комплексными: строительство Царева-Борисова и участившиеся набеги донцов. Но самое главное, что знали крымчаки.ю — казаки не помогут Годунову. Некоторые из «старшины» признали царевича Дмитрия — спасшимся чудесным образом. Так, с казачьим «Любо!» появился Лжедмитрий I .
Годунов поздно спохватился, тут же издав в 1604 году разрешение (по окончании голода) набирать «вольных» казаков в гарнизоны южных городов, платить им жалование. Дон уже бурлил, раскалывался, часть казачества готовилась выступить на поддержку «законному царю». Уже начавшему движение (с горстью казаков и поляков) на Москву. Правительство упустило своего естественного союзника. Как в борьбе с татарами, так и Лжедмитрием. Переход «вольных» казаков на положение «служилых» начнется через 11 лет, после Грамоты Михаила Романова 1615 года.
Появись этот давно назревший документ, регулирующий правовые отношения «Москва-Дон», не было бы Смуты, огромной крови, полной разрухи и политического ничтожества молодой державы. Уверен в этом. Кто не согласен — милости прошу в комментарии…
Продолжение будет, конечно…
Читайте по теме: