Или как я открывал Крым для себя...
Первое знакомство с Крымом.
ЭДЕЛЬВЕЙС.
Дело было году, эдак, 88-89, чтобы не соврать. Мне было тогда (ну если я 76-го, то было мне тогда??? Годков-то, поди, 12-13…). Случилась ОКАЗИЯ: горячо любимому отчиму обломилась каким-то чудом путевка в пансионат на Черном море!!! По тем временам это было ОГО-ГО, КАКОЕ СОБЫТИЕ в жизни рядовых советских граждан… Бухта Ласпи, Черное море – все это звучало как нечто сказочное, чертовски уютное, классное, супер комфортное и т.д. Как-нибудь позже я это опишу подробнее… Сейчас меня заботит другой эпизод…
Нас поселили в странном строении, больше похожим на бытовку строителей современной Москвы… Удобства – за ближайшей скалой… Только умывальник близко. Зато один на всех. На крыльце. Наверное, это должно было быть эротично, что ли??? Толпа заспанных людей, с полотенцем и зубной щеткой в руках в очереди к умывальнику поутру… К ночи, кстати, та же картина… Разве что отдыхающие еще и ноги мыли… Зато путевка вне очереди и почти за бесценок. К тому же ТРЕХРАЗОВОЕ ПИТАНИЕ!!! ШИК!!! БЛЕСК!!!
В этих-то вечных очередях мы, пацанва 12-13 лет, и передружились, кто не передрался… Естественно, я был самый старший, пользовался неким авторитетом среди более мелких детишек. Мелкие – это и по возрасту и росту… Я всегда был длинной шпалой с дополнительной функцией «дам в глаз, если будешь ржать»… Пара бланшей решила проблему с излишним зубоскальством, а суровость мамаши гарантировала мне особый авторитет у соседских детей, родители которых к своим чадам относились не в пример трепетнее. Самые теплые и крепкие отношения завязались с соседскими детишками Ирой и Кириллом. К тому же мы были практически земляками! Из одного, считай, района г. Донецка, что за «тыщи верст» от дома означало чуть ли не кровное родство! Мы вместе играли. Правда, я предпочитал играть в футбол головами завистников или проходимцев, ломившихся к нам, на территорию пансионата, а Ира и Кирилл любили теннис. Особенно большой. У них даже ракетки были. Однако, это не мешало нам дружить. Со мной им было спокойнее. Нас уважали, боялись и обходили тремя дорогами… Я бы тоже стайку таких психов с большими железными ракетками обходил стороной. Непоседа, сорванец, выдумщик, неутомимый затейник – это далеко не все эпитеты обо мне… Это даже не вершина айсберга! И для Иры и Кирилла я был как Бог! Когда Войны, когда Игры, когда еще чего! Они долго и настойчиво учили меня играть в большой теннис, а я также настойчиво прикидывался не обучаемым в принципе только ради того, чтобы в одном сете уделать их обоих… Я опасался, что потеряю их навсегда, но оказалось, что у них пропал интерес к теннису. Даже к самому большому, несмотря на дорогие и ухоженные теннисные корты у еще более дорогих корпусов нашего пансионата…
Итак, время надоедливого тенниса благополучно кануло где-то вдали бухты под мерное бухтение прогулочного катера, на котором меня чаще катала их мама, нежели меня с сестричкой наша, ну да не об этом речь. Утратив всякий интерес ко всем теннисам и кортам на всей Земле, Ира и Кирилл, по сути, принадлежали мне, только мне и никому более на свете. За мной они готовы были идти свет за очи, хоть мои родители их наказали бы так же строго, как и меня! И вот тут-то началась настоящая ЖИЗНЬ!!! Беготня за территорию! Лазанье по валунам и скалам!!! Драки с соседским «бомондом», благо, дети толстосумов не отличались выживаемостью, бое пригодностью и вообще, в большей своей массе (и при массе тоже), были просто тюфяками, колотить которых нам наскучило быстрей, чем игра в теннис! Зато мы ходили тайком на запрещенные пляжи для взрослых (таким ГЕРОЯМ не пристало барахтаться в детском лягушатнике наравне с побежденными тюфяками! Не царское это дело!), прыгали с 11 м вышек и еще много-много чего, за что маменька оторвет мне башку и сейчас, даже по прошествии, считай, годков 30, а то и больше…
В своих детских забавах, в скачках по валунам я заприметил одну скалу у моря… По моим тогдашним меркам она была восхитительно высокой и я ну просто всенепременно должен был её покорить… Моё неуёмное стремление подстегивалось несколькими факторами… Во-первых, она казалась нам, а особенно Ире и Кириллу, ЧУДОВИЩНО огромной! Я, как предводитель нашей банды, просто обязан был покорить такую высоту любой ценой. Во-вторых, незадолго до поездки в Крым, по все союзно одинаково унылому кретиноскопу показали совершенно восхитительный выпуск «Клуба путешественников», в котором аккурат и повествовали о скалолазах. Точнее об одном скалолазе, покорявшем совершенно головокружительные скалы в одиночку, да еще и без всякой кучи барахла ( как потом убедительно разъяснил мне разлюбезный отчим, это было снаряжение, а не барахло… Впрочем, мне это было совершенно все равно, поскольку этот Герой все это барахло не таскал и лазал с голыми руками, вообще, в одних трусах. Спортивных, но ведь в трусах же? За внимание к «трусам» я был удостоен замечательного подзатыльника от отчима… Отчим дочитал свою мораль тогда, а её не вспомню и теперь). При виде этой скалы я уже ощущал себя не только именно этим скалолазом, но уже на вершине этой трижды неладной скалы… Я еще упомяну эту передачку. Чуть позже… В-третьих, на вершине этой скалы, лысой, как череп барана на вратах в американских киношках (а мы тогда были буйно помешаны на этой гадости), гордо раскачивался на ветру один единственный цветок. Я готов прозакладывать руку, даже вместе с левой и даже с головой вместе, но поклясться, что был это не много не мало, а эдельвейс, собственной персоной! Ирка и Кирка мою догадку подтвердили. Они тоже были уверены, что это именно эдельвейс! Ну и , наконец, в-четвертых, они меня раздразнили, я, как самый упертый баран на свете на это повелся: они готовы были побиться об заклад, что я (Я!!!) ТУДА (!!!) не долезу!!! Это я-то??? Это туда-то??? Да я … Да я… Да я 3 дня буду тренироваться (передачу-то про скалолазов смотрел? Смотрел! Значит всё: и знаю, и смогу!), да я эту скалу тыщу раз вокруг обойду-обползу, но путь к вершине либо найду, либо придумаю!!! У нашей разлихой компании появилось новое занятие… Все свое свободное время мы торчали на валунах и скалах… Постоянно менялись ролями… Мне было очень нужно и полезно побывать и в роли тренера, и в роли ученика… Даже пусть у таких совершенно домашних и неспособных к «серьезным» делам, как эти мои товарищи… Сами того не зная, они ИНОГДА, подсказывали мне то, что я сам видеть не мог.
Настал день «Х»! Пора карабкаться… Взялся за куш – так тебе и надо! Ирка с Киркой натянуто подтрунивали… Самому было не то чтобы не по себе… За 3 дня я очень прочувствовал, что шапка-то не по Сеньке… Но и пасовать перед малышами, маменькими сыночками с дочуркой??? Да уж лучше со скалы разбиться в лепешку!!! Эдакий вихрь веселых, не очень веселых, совсем не веселых, или наоборот, местами весьма бравурных мыслей носился в моей голове. Так я думал перед восхождением… Итак, ШТУРМ!
Суть штурма сводилась к тому, что карабкаться (именно карабкаться) надо было с подветренной стороны, чтобы ветер прижимал меня к скале и не давал мне упасть, если что… Как позже выяснилось этих самых «ЕСЛИ ЧТО» было хоть отбавляй!!! Скала была похожа на карандаш, со сломанным грифелем… Вместо грифеля у «карандаша» был небольшой пятак, на котором и возвышался цветок… Весь этот номер (вместе с цветком) посвящался горячо любимой маме. Правда, если бы она пронюхала, что мы тут затеяли – был бы я бит нещадно от большой материнской любви еще большим ременякой отчима… За идею сорвать эдельвейс порка была бы отдельной… Мама Закон чтила, даже если это касалось травинки из «Красной Книги». Под присмотром моих «подельников», их неподдельное восхищение и подсказки со стороны, я начал шкрябаться вверх. Прям, как в «телеке»! На руках, подтягиваясь, перебираясь на трех, а иногда и вовсе на двух пальцах, от уступа к уступу, я медленно, но вполне так, как мы рассчитывали, уверенно лез наверх. Пока я полз к вершине, мысленно возвращался к той злополучной передаче об альпинисте-психопате… Старательно повторяя все его трюки… Некоторые из них могли стоить мне если не жизни, то, как минимум, множества переломов всего, что можно сломать… После того как на достаточно большой высоте несколько уступов решительно не хотели меня держать и я оказывался над пропастью камней всего лишь на двух пальцах, мои единственные зрители (они же и страховка на случай не запланированного падения) не выдержали зрелища (да и о падающих на их головы камнях тоже, знаете ли, уговора не было), к тому же уже резко запахло их выпоротыми жопами за соучастие, - в общем, зрители спешно ретировались, смылись, слились, слиняли… Пусть на такой высоте я не слышал уже ни их, ни их подсказок, - пусть!!! Как же мне важно было знать, что я не один, и что внизу меня ждут… Черт, дело принимало пренеприятнейший оборот, скажу я вам! Мало того что группа поддержки доблестно сбежала (а ведь могли от страху и проболтаться – тогда порка мне гарантирована одна за всех, - такой расклад меня не устраивал никак!), оказалось, что на высоте ветер, сволочь не предсказуемая, чуть-чуть другой, не такой, как мы рассчитывали… Пришлось бросить первоначальный план вместе с очень удобным маршрутом и дальше штурмовать скалу больше по наитию… Можно ли было спуститься??? Можно. Но вот именно для этого мне и нужны были мои зрители: они-то точно видели, куда и как спускаться, тогда как я, вися порой на двух пальцах не видел ничего, даже если бы хотел… Забавная ситуация, когда вперед не получается и назад никак… А скала – как карандаш… Особо нигде не отдохнешь… Ну разве что пара выступов, на которых можно было взгромоздиться на четверть попы и сделать вид, будто ты тут, типа, отдыхаешь… Долго ли, коротко ли, легко ли – трудно ль, а до вершины я все же дополз. С вполне ожидаемым результатом! Между прочим… Руки-ноги целы, не шибко-то и оцарапался… Дни, проведенные на «тренировочных» камнях все же свое дело сделали… Опять-таки, везение и Божье Провиденье в первую, разумеется, очередь!
Ах, какой же вид открывался отсюда!!! Это же никакими словами не передать эту красотищу моря, заката и величие скал вокруг!!! И все это лишь антураж, прелюдия к совершенной простоте и невероятной красоте единственного жителя этой скалы… Гордо и легко на фоне всех красот крымских гор и моря красовался ЭДЕЛЬВЕЙС!!! Протяни руку – и он твой!!! И ты – единственный, кто до него дошел! Он твой!!! Это – твой заслуженный приз!!! БЕРИ ЕГО!!! Но! Во-первых, обе руки были заняты цеплянием за камни и выступы, поскольку особенно красиво все это воспринималось исключительно из положения вися на скале, отчего острые, как бритвы, выщербленные ветром камни до крови врезались во все мое живое и не очень… А во-вторых… Помните, я упомянул о «Красной Книге»? Вот и вторая причина не трогать эдельвейс… Ну и в-третьих… Потрясение от всего увиденного и воспринятого было столь велико, что я решил, что эдельвейс ну совершенно не виноват в том, что я, где-то там внизу, решил подарить его своей маме… Вот так вволю нависевшись на краю столь желанной вершины, я решился, наконец-то, залезть на неё полностью… Хотя полностью – это очень и очень громко сказано…
Вершина являла собой пятачок куда меньше, чем мне представлялось и еще меньше, чем хотелось… Тем паче, что приоритеты поменялись и теперь эдельвейс должен был выжить, а значит места поубавилось на одно живое существо… В итоге, можно было лишь посидеть на краешке вершины. О «полежать» речи и не было вовсе, ибо даже не будь здесь эдельвейса, мне, с моим-то ростом, тут не светило и калачиком прикорнуть… Сидя на вершине, я мысленно вернулся к телепередаче о скалолазе…
Лазал, он стало быть, по скалам без страховки, без снаряги... Очень интересно и познавательно! Все, что показали, рассказали в той передаче - все пригодилось! Они, правда, про спуск ничего не сказали... Суки… У них, по передаче, он поднимался по отвесной скале, а на вершине его ждала вполне проходимая тропа, и он без всякой опасности возвращался... А вот с моей скалой, как вы уже догадались, все было плохо... Она была как карандаш. Круглая, большей частью отвесная и пик. На пике - пятачок... Тут-то этот злополучный эдельвейс и устроился.... Выжил... Видать, я один до него долез...
Так вот, насколько легко я туда закарабкался... Ну , там, несколько раз оступился, камни выкрашивались - это все предполагалось. К этому я даже готовился на других скалах. Поменьше... Насколько нетрудно было подниматься по продуманному плану - настолько невыносимо тяжело было спускаться наощупь... Вот на спуске я ободрал все.... Ладошки, локти, колени, пузо... ДАЖЕ НОС!
Я шел один... Если бы я упал - искали бы меня долго-долго... Путь, по которому я поднимался для спуска не годился... Это я выяснил при первой попытке спуститься... Там было два места, на которые я забирался запрыгивая... Выступы, на которые надо было запрыгнуть были чуть выше меня и выдавались вперед, мне за спину. Надо было подтянувшись на руках, на руках же и выпрыгнуть вверх-назад, в полете ухватиться за выступ и закарабкаться на козырек... Там, свесив ножки, можно было посидеть на четверть попы... При этом попа ныла и стонала, потому что выщербленные ветром валуны оказались для попы шибко острыми... Я сильно удивился тому, что для пальцев рук эта острота не была столь невыносимой...
Так вот, по этому пути я дошел до первого козырька и стало понятно, что свесившись с козырька я не вижу, куда прыгать... А лететь вниз - да там дна не видно! И острые пики валунов не вдохновляли сыграть "в десантников"... Пришлось вернуться... Уже усталость начала предательски хватать за ноги, когда я опять поднялся на гору... Ни еды, ни воды я не взял - так что отдыхать в проголодь была затея, скорее, вредная, чем нужная... Нужно было форсировать события до того, как я устану окончательно... Иначе, ночевать пришлось бы на пятачке, где лечь я не вмещался даже калачиком...
Честно признаюсь, слезы отчаяния уже были на глазах...
Было страшно остаться одному черте где, к тому же стало холодать... Ветер был очень серьезный... Почти весь подъем был рассчитан именно на ветер... Ветер прижимал меня к скале и не давал соскользнуть вниз... При спуске ветер уже был скорее минус, чем плюс... Он поддерживал меня там, где мне ну очень надо было соскользнуть вниз... Ветер предательски удерживал меня в исходном положении - хоть плачь!!! К тому же, темень наступала стремительно... А спускаться в темнотище - лучше сразу головой вниз сигануть - и дело (или Тело???) с концом...
В состоянии, близком к истерике, в безжалостно набегавших сумерках, я с психу решил во чтобы то ни стало спуститься немедленно!!! Хотя бы потому, что сбежавшие Ира и Кирилл в любой момент могли привести сюда мою любимую мамочку, которая, вероятнее всего, закатит где-то там внизу, дикую истерику и тогда от зверской порки меня не спасет и ведро эдельвейсов...
Ползая на пузе вокруг пика скалы, удалось найти сторону, где ветер хотя бы не пытался меня по скале размазать или сдуть... Там -то я и пополз вниз... Вниз глянешь - ни черта не видать... Только острые вершины валунов и осколки скал, а вот куда тебе дальше спускаться - ни хрена не видать... Весь в слезах и в соплях, обдирая руки, ноги и пузо до крови, я сползал вниз... Этот спуск, казалось, тянулся целую жизнь... Во всяком случае большую часть своей бестолковой жизни где-то между соплями, слезами и порывами ветра я все же рассмотрел... Дальше, до самого низа все было вполне однообразно.... Слезы, сопли, кровь, ушибы, шишки... Менялись только мысли и картинки из прошлого... Большей частью это было про ремень, который мне достанется в случае неудачного спуска... Неудача - это не только разбиться... Тогда-то мне казалось, что разбиться было бы меньшее из зол... Это БАЦ - и уже не больно... Неудачей считалось обнаружение меня взрослыми за этим занятием... Они-то точно ничего геройского в этом не увидели бы и звиздюлина была гарантирована... При этом качество звиздюлины зависело от высоты, на которой меня застукают... Чем больше высота - тем сильней ждала звиздюлина...
Когда под пальцами ног стала прощупываться земля - я не верил еще довольно долго... Беда была в том, закончились все уступы, по которым можно было бы спуститься еще ниже - хоть плачь!!! Что, собственно говоря, я и сделал! Расплакался от души... Я не мог поверить, что это земля, но не мог и проверить... И наступил момент истины... Либо разжать пальцы и будь что будет, либо ползать вокруг да около, а то и вовсе назад карабкайся... Последний вариант неизбежно привел бы к первому...
Наскоро умыв в разгулявшемся море морду лица, стерев все следы "преступления" - еле доплелся до корпуса и дрых богатырским сном долго и счастливо.
И снился мне и этот эдельвейс, и море, и синее небо и горы...