9845 подписчиков

Советы Чехова начинающим драматургам

5 минут

75 прочтений

11 февраля 2021

Магию чеховских пьес невозможно разгадать, и тем более повторить. Однако всем, кто мечтает увидеть своё произведение на сцене, полезно будет прочесть советы, которые Чехов давал своим современникам. К слову, напутствия свои Антон Павлович произносил лишь тем, кто сам его об этом просил, будучи человеком воспитанным и тактичным. Мягкость, юмор, доброжелательность, уважение к чужому труду и беспощадная требовательность к своему собственному — всё это не могло не привлекать новичков. К мнению Чехова не просто прислушивались, его часто воспринимали как руководство к действию. Правда, сам писатель считал себя вправе советовать лишь авторам прозы, с театром всё было гораздо сложнее. Но и для драматургов в его письмах и высказываниях есть много ценного.

«Пытаться писать могут все без различия званий, вероисповеданий, возрастов, полов, образовательных цензов и семейных положений. Не запрещается писать даже безумным, любителям сценического искусства и лишенным всех прав», — то ли шутил, то ли всерьёз утверждал Чехов в 1885 году, в фельетоне «Правила для начинающих авторов» для юбилейного номера журнала «Будильник».

Между тем, работая над текстом «Иванова», он жаловался А.Н. Плещееву: «…когда мой "Иванов" провалится в Питере, я прочту в Литературном обществе реферат о том, как не следует писать пьес, и буду читать выдержки из своей пьесы для характеристики моих героев […] Пьеса плоха, я чувствую, что "Иванов" не пойдет. Желанием режиссера поставить его я польщен и тронут, но постановка не обещает мне ничего хорошего. Мне просто стыдно, что Савина в моей пьесе будет играть чёрт знает что…»

Факты чеховской биографии — от его первых посещений галерки городского театра в Таганроге в гимназические годы до его вхождения в театральный мир в качестве драматурга — свидетельствуют о его сильном интересе к театру. По-видимому, ему, любившему различного рода розыгрыши, шутки, представления, была близка сама природа театральности. Театр представлялся сферой увлекательной, дающей пищу уму и фантазии. Но в результате соприкосновения с реальной театральной практикой, когда кассовые сборы становились важнее художественных задач, Чехов испытывал досаду и раздражение: «Все это так шумно и так мало удовлетворяет, что в результате не получается ничего, кроме утомления и желания бежать, бежать…»

«Нужно много нервной энергии и устойчивости, чтобы нести бремя российского драмописца!»

Чувствуя себя чужим в театральном мире, Чехов жаловался: «Беллетристика — покойное и святое дело. Повествовательная форма — это законная жена, а драматическая — эффектная, шумная, наглая и утомительная любовница». Тем не менее, он постоянно бывал в театрах в качестве зрителя. Переломную роль сыграл в судьбе Чехова-драматурга Художественный театр — об этом написаны тома исследований и воспоминаний. Но и здесь несомненные творческие удачи то и дело сменялись горькими переживаниями. Чехов постоянно говорит о своей нелюбви к театру, и возвращается к работе для сцены снова и снова. Афористично высказался кто-то из современников: «…театр любил Чехова более, чем Чехов театр…»

9 правил драматурга от Антона Павловича Чехова:

Чтобы писать для театра, надо любить это дело, а без любви ничего путного не выйдет. Когда нет любви, то и успех не льстит. Надо делать только то, что хочется, к чему тянет. Время потом разберет лучше всякого критика, что хорошо и что дурно.
Искусство, особенно сцена — это область, где нельзя ходить не спотыкаясь. Впереди еще много и неудачных дней, и целых неудачных сезонов; будут и большие недоразумения, и широкие разочарования, — ко всему этому надо быть готовым, надо этого ждать и, несмотря ни на что, упрямо, фанатически гнуть свою линию.
Кроме изобилия материала и таланта, нужно еще кое-что, не менее важное. Нужна возмужалость — это раз; во-вторых, необходимо чувство личной свободы.
Нельзя жевать все один и тот же тип, один и тот же город, один и тот же турнюр. Ведь, кроме турнюров и дачных мужей, на Руси есть много еще кое-чего смешного и интересного.
Читайте больше серьезных книг, где язык строже и дисциплинированнее, чем в беллетристике. Ведь это и есть самое главное — простота. […] Надо выбрасывать лишнее, очищать фразу, заботиться об ее музыкальности.
Все, что только есть в природе самого страшного, самого горького, самого кислого и самого ослепительного, драматургами уже перебрано и на сцену перенесено. Герои и героини бросаются в пропасти, топятся, стреляются, вешаются, заболевают водобоязнью… Умирают они обыкновенно от таких ужасных болезней, каких нет даже в самых полных медицинских учебниках. Никаких сюжетов не нужно. В жизни нет сюжетов, в ней все перемешано — глубокое с мелким, великое с ничтожным, трагическое со смешным. Вы, господа, просто загипнотизированы и порабощены рутиной и никак не можете с ней расстаться.
Что касается психологии и психопатии, на которые так падки все наши новейшие драматурги, то тут идет дым коромыслом. Тут те же провалы, пропасти, скачки с пятого этажа. Взять к примеру хоть такой фокус: героиня может в одно и то же время плакать, смеяться, любить, ненавидеть, бояться лягушек и стрелять из шестиствольного револьверища системы Бульдог... и все это в одно и то же время!
Когда изображаете горемык и бесталанных, то старайтесь быть холоднее — это дает чужому горю как бы фон, на котором оно вырисуется рельефнее. А то и герои плачут, и вы вздыхаете.
Художник должен быть не судьей своих персонажей и того, о чем говорят они, а только беспристрастным свидетелем. Мое дело только в том, чтобы быть талантливым, то есть уметь отличить важные показания от неважных, уметь освещать фигуры и говорить их языком.

МОСКОВСКИЙ НОВЫЙ ДРАМАТИЧЕСКИЙ ТЕАТР ПРИГЛАШАЕТ:

«ЧЕХОВ.ПРОЕКТ» (14+)

Уникальная сценическая тетралогия из 4 версий. В каждой версии 4 акта, по одному из «Чайки», «Дяди Вани», «Трех сестер» и «Вишневого сада». 47 персонажей пройдут через все спектакли проекта, исполненные 28 актерами.

Каждая версия — и отдельный спектакль, и часть проекта!