1). За эпиграмму в адрес нижегородского головы известный клоун Бим (Радунский) был вызван к губернатору.
- Вы должны извиниться перед головою! - сказал он артисту.
- Хорошо, - ответил Бим, но извиняться не поехал, а послал губернатору письмо, в котором написал: "Весь день не могу разыскать городского голову, не у вас ли он случайно?"
Получает с рассыльным ответ: "Головы у меня нет". Подпись губернатора.
Вечером во время представления клоун рассказал эту историю под общий хохот публики, которая смеялась над своим губернатором, признавшим, что головы у него нет.
Конечно, клоун был тут же выслан из города.
2). - Что это вы пишите одну грустную музыку? - сказал однажды издатель молодому Брамсу. - Слушатель хочет отдохнуть, повеселиться, уйти с концерта с радостным настроением. Напишите что-нибудь бодрое, веселое.
- Попробую. - ответил композитор.
Через несколько дней он пришел в издательство с большим свитком.
- Ну что, получилось? - спросил издатель.
- Не знаю, - сказал, улыбаясь, Брамс и протянул издателю ноты.
Новое произведение называлось так: "Весело я ухожу в могилу".
3). На премьеру "Тангейзера" в парижской "Гранд Опера" композитор Вагнер пригласил коллегу Д. Мейербера.
- Что скажете, маэстро? - спросил Вагнер после спектакля.
Вместо ответа Мейербер указал на спящего зрителя:
- Смотрите сами.
Вскоре после этого была поставлена опера Мейербера "Пророк".
- Каковы впечатления? - спросил на этот раз Мейербер.
- Взгляните! - Вагнер с торжеством указал на спящего зрителя.
- А, этот?! - не задумываясь, воскликнул Мейербер. - Этот спит ещё с того вечера, когда шел ваш "Тангейзер".
4). Английский дипломат герцог Веллингтон, делая смотр войскам, воскликнул:
- Я не знаю, какое впечатление произведут они на противника, но на меня они наводят ужас!
5). Однажды Гейне получил от приятеля большое письмо наложенным платежом. В нем было много оберточной бумаги и маленький листок со словами: "Чувствую себя хорошо. Твой..."
Вскоре на адрес приятеля пришел большой ящик, за получение которого ему пришлось заплатить немалые деньги. В ящике лежал большой камень и коротенькая записочка:
"Когда я узнал, что ты чувствуешь себя хорошо, этот камень свалился с моего сердца. Твой Гейне".
6). Когда на вечеринке писателей и актеров Горький выступал по традиции с сольным номером, Чехова спросили:
- Скажите, почему Горький поет с зажмуренными глазами?
- У Горького очень доброе сердце, - ответил Чехов. - Он не может видеть, как другие страдают от его пения.
7). Каждый раз, когда киноактера Кирка Дугласа извещали о необходимости уплатить штраф за нарушение правил автомобильной езды, он посылал полисмену, записавшему номер его машины, букет орхидей.
Друзья были удивлены и потребовали, чтобы Дуглас объяснил, что это значит.
- Как вы понимаете, - сказал Кирк Дуглас, - полисмен эти цветы не оставит себе. Он подарит их какой-нибудь женщине. Ну, а женщина, получив такой букет, конечно, согласится провести с полисменом вечер. И конечно, этот вечер обойдется полисмену значительно дороже, чем мне штраф. Таким образом я буду отомщен.
8). Одесский градоначальник, адмирал Зелёный, увидя знаменитого дрессировщика и артиста Дурова в цирковом буфете, громко приказал ему встать. Дуров удивленно посмотрел на известного всей Одессе самодура и продолжал сидеть. Градоначальник крикнул сопровождавшему его чиновнику:
- Скажите этому олуху, что я - Зелёный!
Тогда Дуров поднялся и громким голосом сказал:
- Вот когда ты созреешь, я с тобой и поговорю.
В тот же вечер он вывел на манеж цирка свинью, выкрашенную в зелёный цвет, что сразу вызвало гром аплодисментов.
9). Как-то Дюма-отца спросили, что он думает о так называемых супружеских узах.
- Супружеские узы, - ответил Дюма-отец, - так тяжелы, что их можно нести только вдвоём, а иногда и втроём.
10). Оказавшись как-то в кругу петербургских академиков, среди которых находился и М.В. Ломоносов, молодой и хвастливый князь Иван Куракин решил напомнить, что и он величина.
- А вот я Рюрикович! Моё генеалогическое древо уходит корнями к Владимиру Красное Солнышко. Кто ещё здесь может заявить такое о себе? Вот ты, Михайло, сын Васильев, способен что-нибудь подобное сказать о своих предках?
- Увы, нет, - с грустью отвечал русский учёный. - Дело в том, что все записи нашего рода пропали во время всемирного потопа.