Этому событию уже лет тридцать пять. Кажется, это было на стыке перестройки с застоем. Я сел на электричку и отправился в Казань. Была зима. На улице уже темно. Хотя еще только около шести-семи часов вечера, но уже настоящая зимняя ночь. В ночных пригородных поездах народа мало. Поэтому на них царить зловещая тишина. Иногда эту тишину нарушает шум пьяного хулигана, или драка подростков. Я сам, например, однажды наткнулся на такое выяснение отношений. Хорошо то, что они, обычно, не обращают внимания на чужака, объясняются только сами. Главным аргументом, конечно, у них выступают кулаки.
В тот день в вагоне я был почти один. Вернее, на другом конце, кажется, есть еще кто-то. Вот он встал и направился ко мне. Телом словно медведь, руки как лопаты, глаза тусклые. Подошел прямо ко мне, протянул «лопаты», поздоровались, сел, тяжело вздохнув. «Ты послушаешь меня?» – начал он разговор. Скрывая дрожь в коленях, я выразил готовность его слушать. В таких случаях не послушать означает вынести себе суровый приговор. Мой спутник, хотя и выглядит молодым, уже, оказывается, приходится отцом двоих детей. «От детей уезжаю», – говорит он, от горечи сжимая кулаки. В глазах отражается глубокая тоска, от кручины морщится лицо. В складках морщин отражается щемящая мука, острая боль. «Жена моя учится в техникуме. Заочно. Знаешь, она изменяет мне. Открыто. Все об этом знают. Сначала я не заметил. Теперь все кончилось. Понимаешь, она ведь татарка… татарка!» На последние слова он вложил всю свою душевную боль, произнес их с особым логическим ударением. Сжатые кулаки колотят колени. «Эх, плюнул бы я на неё, детей жаль. Вот приехал сегодня, дверь заперта, дети сидят голодные. Смотрел на них из окна и уезжаю».
Прошло уже довольно много времени, но от боли искривленное лицо этого мужчины все еще стоит перед глазами. Слова: «Ведь она татарка… татарка!» раздаются эхом в ушах. Татарка чиста, благородна, скромна, верна в любви – наш менталитет был сформирован вот так. В те годы такое мышление еще не теряла свои позиции, хотя жизнь не раз уже доказала нам обратное, символический образ татарки жила в наших душах долго, и, наверное, помогал нам жить.
Ныне мы уже привыкли тому, что татарки работают в фирмах «Досуг». Правда, нередко встречаем мы и девушек в хиджабе. Но и их некоторые наши авторитетные лица критикуют и слева, и справа. По их мнению, татарка не должна так одеваться. Действительно, каким должна быть девушка-татарка. Идею освобождения татарки от законов шариата, кажется, высказал впервые классик татарской литературы Фатих Амирхан. Он впервые создал образ татарки в платье с декольте. Освобожденная татарка валила лес вместо мужчин, строила дороги, пахала землю, страдая от грыжи. Кто был виноват в этом? Вопрос остается открытым.