- У нас мясо всё заканчивается, - сообщила я мужу, заглянув в морозилку. – Срочно надо купить! А то наш мальчик оголодает.
Муж смерил взглядом «мальчика» и хмыкнул:
- Это да… Такое количество сантиметров хлебом не прокормишь.
И поехал за мясом.
Тут надо сказать, что мясо… (На этом месте убеждённых вегетарианцев настоятельно прошу отвернуться от монитора или даже выйти в другую комнату!) ...Мясо имеет для нашего наследника особое значение. Мало сказать, что он его ест. Точнее – он бы ел мясное мясо в мясной подливке с мясным гарниром. И можно без хлеба.
У нас даже есть фотография, на которой едва вышедший из младенческого возраста отпрыск впивается всеми имеющимися зубами (в количестве восьми штук) в кусок шашлыка и явно намеревается съесть его вместе с шампуром.
А в возрасте пяти лет он как-то наблюдал за мной, пекущей яблочную шарлотку:
- А что ты делаешь, пирог?
- Да.
- С яблоками, что ли?!
- Да.
Ходит вокруг минут пять, пристально всматриваясь в процесс:
- А мясо куда положишь?!
- Это же яблочный пирог…
- Без мяса?!
Словом, ясно, почему мясо в нашем холодильнике есть всегда. Я не могу без молока, сын без мяса, муж ничего не ест без хлеба. В общем и целом мы имеем полноценный обед…
Когда муж ввалился с мороза в квартиру, имея в руках пакеты с мясом и картошкой, навстречу ему, как обычно, вылетела орава Чёкупил. Чёкупилы немедленно рассредоточились по прихожей.
Самый малоопытный член стаи ринулся к мешку с картошкой. Уж не знаю, что это была за картошка, где она росла, хранилась и в чём ехала, но, по всей видимости, пахла она божественно. Пуня так самозабвенно тыкалась носом в картофельные бока, что заинтересовался даже Мотя. И вот уже они вдвоём обнюхивают авоську.
Зёма же, выйдя последним, моментально оценил обстановку, мельком нюхнул в сторону картошки, брезгливо (но незаметно для остальных) дёрнул хвостом и передислоцировался к другому – непрозрачному – пакету. И надолго завис, закатив глаза и воткнув нос в пакет. Находился в нирване. В пакете, разумеется, было мясо.
Через пять минут муж – который всё это время держал пакеты на весу и терпеливо ждал – сказал:
- Ну что, Зёма, нанюхался?! Я устал, между прочим.
Зёма, вздрогнув, вернулся с небес. Ножки цискаридзе судорожно попятили его назад, но нос! Нос предательски впился в пакет с мясом и никак не желал уходить вместе с Зёмой. Пришлось отдирать буквально силой, за что была облита писклявым интеллигентным матом. Но мясо должно было быть в кухне.
«Ладно, - нежно прошептал Зёма мясу (полностью игнорируя меня как факт), - мы ещё увидимся. Непременно увидимся!» - и проводил пакет своим фирменным Взглядом.
А ещё потом я попросила ребёнка пропылесосить. Невинная просьба, в которой он мне не отказывает, но делает это «в свободное время», которое всегда наступает внезапно. Вот и в этот раз он схватился за пылесос в тот момент, когда я решила, что пора бы что-то приготовить. Потому что у моих домочадцев есть пренеприятнейшая привычка каждый день есть!
Пылесос бодро подвывал сначала в кухне, потом в спальне, потом в прихожей. Трикотаж наш не то чтобы пылесоса страшно боится, но всё же старается не находиться в одном с ним помещении. Так, на всякий случай. Да и вообще, во время работы пылесоса котики храбро лежат в укромных местах.
Я взяла доску, нож и мясо – совершенно машинально. Нет! Я вовсе не собиралась разделать мясные бока тайком от Зёмы, честно! Более того, я даже удивилась, что при доставании доски на пороге не материализовался из ниоткуда Зёма. Обычно это происходит на пятую примерно секунду. А тут прошло десять, потом пятнадцать – а Зёмы нет?!
«Заболел?!» - опять эта дурная мысль.
«Нет, - просемафорили мне из глубины спальни чьи-то отчаянно-несчастные голубые глаза, - там пылесос!»
А про пылесос-то я и забыла! Он у нас негромкий и из сынарника в кухне почти не слышно. Я хотела начать раскаиваться, но не успела. В этот момент сын выключил агрегат.
- Я тут! – через полсекунды оправдал Зёма все мои надежды. – И я жду причитающееся!
Несколько кусочков самого нежного филе (никаких плёнок, нидайбох!) – священный оброк, который сам себе назначил Зёма уже много лет назад. И я покорно его выплачиваю. И даже иногда по собственной воле слегка его увеличиваю. Рабская натура, чо. Кто котам не служил – меня не поймёт.
Через полминуты выплыл Мотя: проверить, чего там на сей раз нарыдал недомерок.
- Опять… - брезгливо понюхал Мотя и поморщился.
Мотя к мясу равнодушен, но исправно инспектирует всё, что выклянчивает Зёма. Из человеческой еды Мотя одобрил только йогурт (не всякий, только Данон), остальной дрянью, сказал он, сами травитесь.
Зёма терпеливо переждал инспекцию (знает, что Мотя не возьмёт, поэтому на рожон не лезет), осторожно протянул тонкую лапку и вытащил мясной кусочек из-под Мотиной морды. Я выдаю кусочки по одному. Потому что оказалось, что если выдать сразу два, например, то Зёма превращается в Буриданова осла. Абсолютно!
А если больше двух, то у Зёмы слетает крышечка и он от такого невероятного щщщщастья звереет и лупит мясо не жуя. А у него, между прочим, натура ранимая и тонкая! Тонкая настолько, что если мясо внутрь Зёмы попадает не «паровозиком», а кучкой, то эту кучку быстренько же назад и извергает. И тут, понимаешь, две проблемы – во-первых, не вляпаться, во-вторых, пережить такую бездарную трату дорогого продукта.
Такой вот у Зёмы пищеварительный пердимонокль…
Пуня, кстати, тоже мясо не сильно одобрила. То ли по собственной инициативе, то ли старший товарищ Мотя не велел. Но честно понюхала.
В момент сего действа Зёма напряжённо наблюдал: понравится – не понравится? Придётся делиться – не придётся делиться? О том, чтобы не делиться, если понравится, Зёма не помышлял: понимал, что уже сейчас весовые категории равны, а уж дальше… При этом Зёма всеми силами старался не показать, что нервничает. На всякий случай съел ещё кусочек. Для нервов (я тайком подбросила, не привлекая лишнего внимания).
Поэтому когда Пуня равнодушно отвернулась от кусочка, внутренний Зёмин еврей выдохнул и возликовал: не придётся!