Показом и обсуждением фильма Федерико Феллини «Голос луны» мы поспорили с двумя тенденциями.
Об одной из них высказался сам режиссёр незадолго перед смертью. «Мои зрители умерли. Практически все», - сокрушался творец. Но показанный в России спустя 20 лет после премьеры (!) фильм вызвал немалый интерес у посетителей кинотеатров.
Вторую продемонстрировал некий российский кинокритик, заявив о «несмотрибельности» фильма. Кто-то и вовсе называл Феллини старым ворчуном за его критику современности. Однако никто из наших зрителей не скатился до такого.
«”Голос луны” хочется пересматривать, чтобы снимать один за другим слои смыслов», - сказала одна из посетительниц. К этим слоям мы попытались дойти на обсуждении.
Многие зрители попытались воспринять фильм как лебединую песню Федерико Феллини, как финальное высказывание по многим волнующим его вопросам. Это абсолютно справедливый подход. Проблема народного инфантилизма, разложения мира под натиском «текучей современности» (телевидения, поп-культуры) – по этим темам режиссёр высказывается порой даже более резко, чем в предыдущих картинах.
Порой эти реплики сопровождаются отсылками к предыдущим работам Феллини. Трудно не углядеть в показанном городке черты провинциально-незрелого Римини, будто перешедшего из «Амаркорда». Карнавальные выборы «Мисс муки» - словно ухудшенная версия конкурса из «Маменьких сынков», где персонажи ещё не испорчены фирменным барокко. А гротескные образы еды взяты напрокат из антителевизионного памфлета «Джинджер и Фред». Таких аналогий можно узреть ещё очень много.
Другой зритель справедливо заметил: «вообще нормальных» людей в «Голосе луны» нет. Есть «как бы нормальные» персонажи и откровенно безумные герои (зачастую – те, кому посвящается больше экранного времени). «Как бы нормальность» порой оказывается ещё более странной, нежели выпавшие из неё «маргиналы».
Конечно же, не обошли вниманием и «лунную» тему, столь блистательно поданную Феллини. Символика луны по-своему интерпретируется разными народами и культурами. В фильме мы нащупали ниточки, ведущие от луны к глубинам бессознательного, истокам воображения и искусства (быть может, не всякого), а также особого рода женственности (на что неприкрыто указывает сам режиссёр с присущей ему иронией).
Наконец, был поставлен вопрос: ощущается ли в показанной на экране бурлящей феерии хоть какая-то надежда? Кто-то из зрителей ответил на этот вопрос утвердительно – правда, признав, что путь этот – внутренний и проходящий в «молчании», а об исправлении общества у Феллини не может идти и речи. А кто-то обратил внимание, что главный герой фильма Иво Сальвини влечется не только за луной. Он вообще ведомый человек. На «путь истинный» его не удаётся направить ни самой луне, ни упрямому параноику в исполнении Паоло Вилладжо.
