- Федь, а Федь! А ты меня любишь? - спрашивала Надюшка своего ухажера, сидя под раскидистой ивой, на берегу реки. Она потянулась к нему, нежно обняла за шею.
- Конечно, как же иначе! – отвечал ей Федор, горячо обнимая подругу. - Ты, моя единственная любовь.
Он был горд тем, что с ним встречалась самая красивая девушка на селе. Все друзья сгорели от зависти, когда он в клубе пригласил Надюшку на танец, и она пошла с ним. А Семену Климову, отказала. А Сенька то, покруче Федьки будет, красив лицом и повыше телом.
– Федь, а ты когда уже сватов ко мне пришлешь? Пора бы уж! – Опять начала говорить девушка.
- Подожди немного, вот отсеемся и жди сватов. – Он поцеловал ее страстно в губы и прижал к себе так сильно, что она запищала.
- Тише ты, медведь, заломаешь поди совсем. – И зарделась пунцовым цветом.
Сев прошел, а Федор не торопился сватать красавицу. Хотя, отец, по тихому, уже давно гнал в баньке самогоночку, часто пробуя ее на вкус, интенсивно готовясь к грядущему событию. Жили они так себе, средне, не лучше, но и не хуже других односельчан. Но свадьбу единственному сыну отпраздновать желали знатно, чтобы все помнили.
И тут фортуна, вдруг, сделала финт, изменив все их надежды и планы. Она улыбнулась парню, благосклонно одарив, неожиданным подарком. Матери пришло письмо из города от нотариуса, что ее сестра, которая не общалась с ней лет двадцать с лишним, скончалась, а в наследство оставила ее сыну дом в городе и все имущество в придачу. Других наследников у нее не было. Мать горестно сидела на кровати, держа исписанный листок в руках. Боль, тяжелым камнем, лежавшая на сердце, рассасывалась.
- Вот и все, Зоя. Вот и все! – говорила она сама себе.
Еще в молодости, Оксана, встретила в городе парня. Доброго, спокойного, хорошего. Умный был, учился он много, родители его преподавали в институте. Квартира у них трехкомнатная. Чем не жених? Стеснительный только был. Все мечтал о хорошей семье и нежной жене. Да где их таких девчонок найдешь. То пьют, то курят, то по дискотекам бегают. А тут Оксана подвернулась: скромная, нежная и красоты такой приятной – исконно русской, деревенской. Встречались они недолго, к свадьбе готовились, с родителями познакомились. Только вот Зойка, сестра – змея, каких свет не видывал, познакомилась с Вадимом так близко, что через две недели объявила его отцом своего будущего ребенка.
Теперь родители готовились к свадьбе Зои и Вадима. Оксана же лила горькие слезы по любимому и ее отправили к тетке, в деревню, чтобы не видела она перед глазами свою злобную разлучницу. Но счастье, вольная птица, летает путями неизвестными. Не знаем где, не знаем как, выбирает оно своих претендентов. Нашло ее и там. Правильно говорят: не было бы счастья, да несчастье помогло. Соседский парень Степан, так красиво ухаживал за Оксаной, так весело ее смешил, смотрел любящими глазами прямо в сердце ее разбитое, водил в поля пшеничные - слушать жаворонков, на луга широкие - дышать ароматом пахучих трав, ромашки приносил охапками, васильки. Как тут было устоять перед ним. Расписались они тихо в сельсовете, без свадебного застолья и звона колоколов, посидели вечером с родителями, да всю жизнь прожили мирно, спокойно, в добре и тихом счастье. А зачем кричать? Научилась Оксана радоваться в душе: вот и Феденьку своего растила в добре, песни ему колыбельные пела тихо, чтобы завистники не слышали. Но не-ее-ет! Вот ведь судьба: коснулась и ее сына ядовитое жало этой гадкой змеи. И с того света укусила, зараза, отравила ядом богатства и зависти неокрепшее сердце парня. Хотела она скрыть письмо от сына. Да где там? Документ - то не спрячешь. Знает уже все село: Люська, почтальонка растрезвонила всем. Это такой экземпляр, только новость узнает, все: считай, знают все. Помело, а не почтальон.
Парень радовался, как же: такое богатство с неба упало. Документ взял и на автобус. В городе нашел нотариуса, и тот повез его в нужное место.
Дом был довольно приличный, высокий, в три этажа, с двумя гаражами, в которых стояли две совсем новенькие машины. А, какой забор! Выше двух метров. Парень подпрыгивал, а увидеть, что за забором не смог. Хорошо. Ворота красивые, витые, открываются автоматически. Шедевр кузнечного мастерства. Ух, ты, красотища! – Удивлялся парень.
Федор осматривал дом и еще больше изумлялся. Это же надо, как люди живут. Столько комнат и все обставлены богато, красиво, со вкусом, а зеркала то, зеркала! От пола до потолка. Ну, тетка, дает. А, картины, какие. Красиво! Ванные комнаты на каждом этаже, спален море, гостиная широкая с большим круглым столом и камином.
Он сел в кабинете в мягкое кожаное белое кресло за стол из красного дерева. Вдоль стены стояли шкафы с книгами. Напротив стола висел телевизор.
- Вот это жизнь, - ошеломленно проговорил он. – Теперь это все мое! - надо было привыкнуть к такой мысли.
- Вы еще, Федор Степанович, бассейна не видели и сауну. – Проговорил нотариус, - пройдемте, покажу. Надеюсь, мы и дальше с вами будем сотрудничать. Все бумаги Зои Ивановны вел я. Вот моя визитка.
Федор млел от упавшего на голову счастья. Вот это жизнь! Вот это да!
Дома он не появлялся, богатство быстро затянуло его в свой омут и топило в нем, что есть сил.
Здесь он познакомился с обворожительной Эльвирой. Ее утонченный вкус, желание научить деревенского парня тонкостям городской жизни, ввести его в круговорот нового образа жизни, заставили забыть Федора о родительском доме, о Надюше, которая ждала его возвращения, верно и безропотно.
Новая любовь заворожила сердце юного богача. Веселье, развлечения в клубах, поездки по торговым центрам, новая одежда и нужные знакомства, быстро изменили Федора. Теперь его невозможно было узнать. Он, развалившись в кресле, сидел у бассейна с бокалом вина, покуривая сигарету, когда Анна, прислуга сообщила, что к нему пришла женщина.
Он вышел к воротам и увидел мать. Обрадовался, побежал открывать калитку, даже приобнял ее, слегка, не выпуская бокала из рук.
- Вот, мать, смотри, где теперь я, какой я! – Заносчиво, с гордостью, произнес он, расправляя плечи и обводя двор дома рукой. Он проводил ее в гостиную. Анна принесла чай и булочки с конфетами.
- Угощайся! – надменно произнес он и присел на соседний стул.
- Сынок, как живешь, работаешь? – заглядывая в его глаза, спрашивала Оксана, ей было неуютно среди этой роскоши, тем более она помнила: кому все это принадлежало.
- Нет, зачем мне работать, когда все и так крутиться без меня. У меня столько магазинов, управляющие следят за всем, вечером сами домой отчеты привозят. Ой, мать, теперь я ХОЗЯИН! Ха-ха! Ты понимаешь? У меня работников больше, чем людей в нашем селе. – Гордо произнес он.
- Ну, дай бог, дай бог, пойду я. – Тихо сказала она.
- А ты что приезжала то!
- На тебя посмотреть, соскучилась! Возвращайся, сынок! А? Зачем тебе это все! И Наденька ждет.
- Нет уж мать! Хватит меня учить! Мы сами с усами. – Надменно произнес он. – И зачем мне эта деревенщина? Я теперь с Эльвирой. Она такая красавица. Сама увидишь!
- Феденька! Чужое богатство - счастья не принесет. Как говорят: за свое вступайся, а за чужое не хватайся. Поедем домой! А?
- Ой, мать, хватит тебе причитать. Завидно, небось, вот и зудишь.
Мать остановилась, посмотрела на сына, и, махнув рукой, произнесла:
- За чужим гоняться - свое потерять. Живи, Феденька счастливо. Нас с отцом не забывай. – И ушла. За калиткой она зарыдала, приткнувшись к высокому забору.
- Укусила все таки, змея подколодная. Напоила ядом своим. - Потом, как то с отвращением, отдернула плечо, что- то невидимое смахнула с него рукой, и, утерев слезы, пошла на автобус.
Федя приуныл немного, но увидев веселую Эльвиру, побежал ее развлекать, они обнимались, целовались, а потом прыгнули в бассейн с криками, веселыми возгласами, плескались в освежающей прозрачной воде, радуясь своей прекрасной беззаботной жизни. Федора глодала только одна мысль: завидуют они все его счастью, завидуют и не понимают. Но она улетела вскоре далеко и безвозвратно.
На смену ей пришли новые хлопоты по приготовлению роскошной свадьбы. Эльвира руководила делами, Эльвира рассылала приглашения, Эльвира выбирала кольца из новой коллекции ювелирных украшений престижных домов. Все это делала нежная неиссякаемая Эльвира. Она столько энергии вкладывала в подготовку, что каждый вечер напоминала ему о своей значимости, усталости от тяжелой работы, проделанной за день. Но, как бы там ни было, день свадьбы приближался. Подъезжали гости, прибывали родственники Эльвиры, друзья Эльвиры, прошла регистрация в ресторане, под великолепной аркой из живых цветов.
- Дорогая, а где же мои родители? Друзья? – Спрашивал ее Федор.
- Успокойся, подойдут скоро, наверное, опаздывают. – С улыбкой отвечала новоиспеченная жена. – Не делай такое хмурое лицо. На нас смотрят. Фотографируют. И держи спину ровно. Ну, улыбнись, медвежонок.
Медвежонок улыбался, а на душе скребли кошки. Он был уверен, что родители специально не приехали, от злобы и зависти, чтоб позлить его. Обида ворвалась в сердце, кровоточащей раной.
Так прошло несколько лет, а потом…
Милая Эльвира превращалась в неуправляемую хищницу, тигрицу, она требовала, требовала, требовала. И обижалась. Если раньше она надувала губки и умильно просила его, то теперь это происходило жестко и с угрозами, вспышками грубости и натурального хамства. Молодые все чаще ругались, ссоры возникали по любому поводу. А еще претензии: Не так сел, не то сказал, не туда повернулся.
- Достало все! – выпалил однажды Федор.
- Что все? – Процедила сквозь зубы милая.
- Твое постоянное нытье, претензии, развлечения. Ты что, думаешь, я не знаю, с кем ты ездишь в ночной клуб?
- А что мне делать, если ты, как медведь в берлоге, сидишь дома и не хочешь оторвать свой паршивый зад от кресла. – Парировала она.
- Во, как! Я уже не медвежонок, а целый медведь? Да и твои клубы порядком надоели, я хочу ребенка. Хочу нормальную семью.
- Еще чего! Что бы я с пеленками тут бегала? Не дождешься. Пусть тебе рожают твои колхозные девки, а у меня фигура. Да, и Феденька, - она сделала миленькое личико и провела длинными ногтями по его груди, - медвежоночек мой, мы так давно не были за границей. Давай поедем отдыхать. Будем бродить по морскому песочку, теплому, теплому! Купаться в чистых водах океана…. Ты только представь себе эту обворожительную картину. Волны тихо накатывают на берег…
- Мы поедем, если ты готова забеременеть.
- Да что ты пристал со своим ребенком. Ну, хорошо, я согласна, - надув губки, тихо произнесла она, кивнув головой в знак согласия.
Он был рад ее обещаниям. Но вечером, проходя мимо спальни Эльвиры, он услышал ее телефонный разговор, в котором она нелестно отзывалась о Федоре, называла его нехорошими словами и жаловалась, как он ее достал. Впервые он задумался. Вспомнил Наденьку и ее горячие, настоящие слова о любви к нему, а не поддельные улыбки и нежности, которые Эльвира дарила Федору все меньше и меньше, ссылаясь на усталость и головную боль. А с чего у нее болит голова? Подумал он. Она же ничего не делает, только развлекается и целыми днями ходит по торговым центрам с подружками.
Вместо отдыха он уехал к родителям в деревню. Они были рады видеть сына, только какая- то стена отделяла их друг от друга, невидимая сила, пелена, охлаждала радость встречи. Сын был совершенно другим: чужим, холодным, безучастным.
Дом омрачал своим старым бедным видом. А его любимая комната с плакатами на стене, которые он доставал с таким рвением, теперь казалась убогой клетушкой, сжимающей все его тело. Он вышел на улицу.
- Что же ты сынок даже на свадьбу не пригласил нас? С невестой не познакомил. - Спросил его отец, сидя на крыльце, - стыдишься родителей своих. За один стол сесть не желаешь? Мать с бабкой все глаза проревели. Капли сердечные, вон, ведрами, вместо воды пьют.
- Я приглашал. Эльвира всем приглашения рассылала. – Тут он все понял. Не было никаких приглашений. Его жена даже видеть не хотела деревенских родственников. Неприятно защемило сердце. А сам - то чем лучше ее, забыл родителей своих, да и дорогу домой.
Все тут было чужим: и старый дом, и земля, и сараи. Будто вытравили в душе его все былое, всю красоту родной земли, остались только алчность, деньги, богатство и желание властвовать.
Он спустился к реке. Долго сидел под раскидистой ивой, шлепая надоедливых комаров на своей щеке, вспоминая Надю. Ее нежные руки, шепот, поцелуи. Нет, Эльвира совсем другая: изящная, стройная, яркая, с ней не стыдно появиться в обществе. Но она холодная, словно змея, и детей не хочет. Он взвешивал двух женщин на своих мужских весах. Остаться здесь? Значит, лишиться всего, опять эта унылость и работа в поле. Быть там - одиноко и непонятно.
Утром он уехал в город. Выбор был сделан в пользу богатства, а вот счастье осталось здесь, в деревне.
Он даже не заметил, как мимо него прошла Надя с маленьким мальчиком, как две капли воды, похожим на Федора. Он был еще совсем мал, но уже задавал много вопросов. Учился любить окружающий мир, радоваться чистому небу, цветам. Впитывал в себя любовь родной земли, запах травы и ароматной земляники... Слушал с мамой пение соловья и крики кукушки у реки. Сколько времени она отмерит ему на земле? Главное, чтобы сердце его наполнилось теплотой и радостью, умением ценить то, что окружает тебя.
Кто знает, что предстоит пройти в жизни маленькому Алешке? Одно ясно на сто процентов: он живет рядом с любящими людьми, оберегающими его мир и покой.
Если вам понравилась история, поддержите автора лайками, репостами для вдохновения, или угостите печеньем и конфетами 2202 2009 6871 8690 (сбербанк) буду рада любой вашей поддержке! Мне она так нужна! Благодарю! Всем удачи и больше улыбок. Помните, на вас смотрит весь мир, а счастье – рядом. Дарите его друзьям, знакомым, не жалейте. Оно вернется к вам сторицей. Его станет еще больше.