Измена может многое изменить. И не факт, что перемены расстроят. Обновление - вот, как это следует называть, а не хлюпать носом: "Моя жизнь пропала!"
То, что Борис с Таней не надоели друг другу за семь лет знакомства и поженились, никого не удивляло. Така-ая любовь! Познакомились они на выпускном вечере. Городская площадь, напротив театра, гремела ночной музыкальной программой для "уже не десятиклассников."
Красивый мальчик приметил красивую девочку. Пригласил на танец. Потом пили кисленький "Рислинг" в её компании и "шампусик" в его. Слегка захмелевшие от вина и предчувствия "гребня своей волны," целовались не узнавая имён.
И даже удивительно, как не забыли друг друга, расставшись - за Таней строгие мама с папой на площадь пришли. Настоящее знакомство случилось несколько дней спустя. Боря позвонил Тане на домашний номер, не помня откуда он взялся на смятой пачке от сигарет.
Потому, что предвкушал доступность. Но на выпускном "Танюха" дурила, а на свидание в парк заявилась Татьяна - немного чопорная недотрога. И красивая даже на трезвую голову. Очень она заинтриговала Борю. Стали встречаться. Любовь вспыхнула настоящая.
Боря призвался в армию. Таня верно ждала и училась в техникуме. После службы, мать парня, не желая "отпускать" сына в женитьбу, настояла на дневном студенчестве в институте. В общем, поженились ребята в двадцать четыре года.
Свекровь заманивала жить к себе, но маминым сЫночкой Борис быть устал. Сказал молодой жене:
"От родителей зависеть не будем. Жильё снимем. Я всего добьюсь сам для тебя и себя. Пока я один из начинающих инженеров ОГК, но лет через пять ты хозяйкой войдёшь в собственную квартиру и не в каком-то пальтишке с намёком на норковый воротничок, а в каракулевой шубке. Только и к ней носи платок - паутинку. Тебе очень идёт."
Таня, обняв мужа в нежном порыве, шепнула: "Хорошо, что со мной именно ты, Боба." И он почувствовал себя мужиком. А "Боба" - так только Таня его называла, раздражая свекровь. Но кто на неё оборачивался?
Жили на одном дыхании, стараясь почаще наполнять свой союз, хотя бы маленькими удовольствиями - кино, концерты, парк с колесом обозрения, недорогие кафешки, встречи с друзьями. Татьяна скромненько работала техником в электросетях и познавала домоводство.
Борис, обаятельный, с хорошо подвешенным языком и с активно генерирующими мозгами, три года спустя, возглавил рационализаторское бюро завода. Вступил в партию. Одно из его личных предложений, что-то там экономящее и улучшающее, ушло за пределы завода и пригодилось.
О Борисе написали в городской и областной газетах. Премия, само собой, но посчитали правильным выдать ордер на двухкомнатную квартиру, закрыв глаза на бездетность. Надо сказать, что у Таниного Бобы имелся пунктик - он считал, что дети не только тормозят жизнь родителей, но и ухудшают её.
"Пока растишь - состаришься! И когда жить для себя? Моя мать, забеременев, из-за жестокого токсикоза и угрозы выкидыша, оформив академический, больше в институт не вернулась. Я родился слабым, с кучей диагнозов.
Батя ложился костьми, зарабатывая, а мама мной занималась. Ни себе, ни мужу внимания. Вечно встревоженная. Для стажа, техничкой работала по вечерам. Это я потом осознал. И отцовство - даже не второе, к чему я стану стремиться. Тупо считать главной задачей продолжение рода."
Такую позицию Бори, Таня знала на берегу - до брака. Деток она любила, мамой себя представляла, карьерных амбиций не имела. Но соглашалась, что родить можно и после тридцати. Продвинутые, они оба знали, что на "загнивающем" так и поступают.
Во избежании преждевременного материнства, вскоре после свадьбы, Татьяна пришла к гинекологу с импортной ВМС - ей подруга привезла из Риги. Звучит дико, но подробный осмотр для неё состоялся впервые (чего ходить пока ты невинна?). И вот что "придумала" доктор:
"У вас врождённая ретрофлексия и моментальное зачатие вам вряд ли грозит. Нужно обследоваться. Но ВМС я бы вам не советовала - возможно, нет смысла."
Чувствуя себя совершенно здоровой, Таня решила пока этим вопросом не заниматься. Мужу соврала, что секс стал безопасным, благодаря ВМС. Сама первые несколько месяцев, ждала - не ждала, последствий любви без предохранения. Загадочная "ретрофлексия" оправдывала себя целых пять лет.
Таня не расстраивалась - ей любимого мужа хватало. Борис тоже только на неё смотрел. А думал о карьерном счастливом билете - о длительной командировке в Монголию или Вьетнам - туда направляли инженеров завода. В один день муж узнал, что его кандидатура утверждена, а жене гинеколог беременность подтвердила.
Наверное, это было самое главное испытание - проверка на зрелость и глубину чувств, но супруги не догадались. Обменявшись очень значимыми новостями, оба расстроились. Совмещать "загранку" и ребёнка, Борису казалось расточительным. Произнёс, с горячей убеждённостью:
"Я узнавал у бывалых, жёны командированных, запросто находят работу. На твою зарплату жить, мою - откладывать. Три года - "жигуль" или "москвичонок." Махнём в Москву - одену тебя, как куклу на монгольскую валюту. И шубу, помнишь, обещал? Купим!
Вернёмся - займёмся продолжением рода. Ты не считай меня чёрствым, Таня. Хоть и равнодушен к детворе, уважаю, твоё желание стать мамой. Но, пожалуйста, давай чуть позже, а?"
Гинеколог объяснила Татьяне, что беременность придётся беречь, как хрустальную вазу. Даже прогулки не должны быть утомительными. И привела аналогичный пример - в нём будущая мамочка большую часть срока провела в больничке на сохранении.
И, получалось, что ехать в монгольскую даль - абсолютная дурь. Как и просить мужа остаться (это нужно помнить советское время). Татьяна застряла между двух вариантов. Рискнуть поехать беременной и, быть может, стать для Бориса обузой, в условиях полной трудовой отдачи.
Или отпустить одного и мужественно вынашивать, рожать, как мать - одиночка. Поддержка родителей не отменялась, но это не то, согласитесь. Поскрёбся третий вариант. И нет смысла судить - сама себя наказала Татьяна. Монголия им дала всё, о чём грезили. И это был последний дар советского времени.
В перевёртыши - девяностые, Борис колымил на купленной машине - завод "забыл," что люди на работу за зарплату приходят. Татьяна стояла на бирже труда и занималась реализацией чужих товаров на рынке. Каракулевую шубку, классического фасона, надевала не часто - в скромном пуховичке было сподручнее.
К двухтысячному году жизнь стабилизировалась. Татьяну хлебо-пекарный завод принял, диспетчером. Борис оставался при родном предприятии уже мало, что обещавшем. Ни социальной базы, ни зарплатного роста. Но супруги, как и все, приноровились пользоваться оптовками, китайско- вьетнамскими торговыми рядами, кредитами.
Татьяне стало понятно, что мамой она не станет. Никогда. В Борисе чадолюбие не проснулось. Он не страдал, что не за кого отвечать. И, значит, всё гармонично, да? А что с любовью? Ну, знаете, в сорок лет, былые чувства можно заменить привычкой.
Например, взаимная забота - весьма неплохая привычка. И с этим у Тани с Борисом всё оставалось в порядке. Отпала потребность всегда быть вместе, целоваться часами, подробно разговаривать. Но остывая к партнёру, от этого не страдаешь.
В общем, стали супруги обычной, "повседневной" парой, а не праздником друг для друга. Будние дни отдавали работе. По выходным, разумно покупали продукты, навещали поседевших родителей. Таня необходимо хозяйничала, а Борис смотрел телевизор или организовывал себе "болтологию." А как ещё это назвать?
Шёл к приятелю или зазывал к себе. Располагались на кухне - пиво и чай, вперемежку. Но главное - ностальгические разговоры о прошлом. Эдакое мужское нытьё. Затравщиком выступал Борис - ему было, что вспоминать, чем гордиться, какие пункты перечислять, как упущенные.
Выходило удобно - достигнутое оказывалось исключительно личной заслугой, а виновников теперешнего застоя, не приходилось долго искать. Татьяна сидела в гостиной, забывая перелистнуть книжку и тему болтовни отчётливо слышала.
Ни разочка (ни разу!) Боба не вздохнул об ошибке (беде?), которую они сообща сотворили. Им следовало послать к чёрту Монголию и сделать всё, чтоб их ребёнок родился. Теперь бы их сын или дочь ... Да, что душу травить! С мужем, своей раны, Таня не касалась. И ни с кем.
Внезапно, однообразные устои переменились. Борис взбодрился, ушли пустые, кухонные беседы. Теперь, по пятницам, он шёл не домой, а ехал к коллеге на дачу. Это был мужчина, недавно похоронивший жену. Очень искренне, Боба объяснял ситуацию:
"Она год болела. Мы сочувствовали, а теперь нужно реально помочь человеку. Вдовец сам не свой, а эти загородные поездки, по капельке, из него горе выдавливают. У него там баня шикарная, рядом лес и река. Это не отдых для нас, а организация терапии для уважаемого коллеги. Я с ним в пятницу еду, а утром, в субботу, меня кто-то из наших сменяет. Все жёны понимают не деликатность своего участия."
Зима сменилась весною и лето красное не задержалось, а необходимость в психологической поддержке, видимо не отпала - по пятницам "отзывчивый" Боря так и мотался к коллеге на дачу. Татьяна вопросов не задавала.
Тем более, у неё вот что случилось. Именно в пятницу, когда пешком шла с работы, заглядывая в магазины, обнаружила слежку. Высокий, худощавый мужчина преследовал её до самого дома, не особенно конспирируясь.
А у подъезда и вовсе окликнул: "Уважаемая, позвольте поговорить с вами!"
"Ну?" - потребовала не особенно вежливо.
"Баранки гнуть не придётся - их согнули до нас."
Таня нахмурилась:"А можно чётко выразить мысль?"
"Выражаю. Моя жена - любовница вашего мужа. Вечер и ночь пятницы, немного субботы. Им хватает. Достаточно чётко?"
Татьяна деловито сказала:
"Помогите донести сумку. Четвёртый этаж, без лифта. Когда-то не замечала - с ведром картошки взлетала. Я вас супом с фрикадельками накормлю. И сама ужасно голодная."
Незнакомец не возражал и вскоре Татьяна узнала истинное содержание анекдота Бобы про коллегу - вдовца. Неведомо где, Борис познакомился с женой Анатолия - так назвался рогатый муж. Какая-то химия или неудовлетворённость (душевная, физическая - не суть) с ними случилась.
А у Ирины (супруги Толи) в сумочке валялись ключи от дачного дома подруги. Удобного и комфортного, как квартира. Хозяйка, на турецкий курорт, повезла клининговые услуги - на сколько получится. Иру попросила: "Не в службу, а в дружбу иногда проверяй, на месте ли дом."
Вот и проверили вместе - Ира и Боря. Втянулись. Дачный дом, с газовым отоплением, с ванной, тянул на загородный. Живи, хоть неделями. Но "уважая" супругов своих, Ира и Боря остановились на вечере пятницы и части субботы. Удобно! Всю ночь любовь и чуть свет не вставать. Удалённость смягчалась машиной. Ирина - эмансипе, тоже сама за рулём.
Для мужа, у Иры нашлась отговорка не хуже, чем у Бориса для жены. Её тётку парализовало. Дочь женщины, наняв сиделку, давала ей выходной с вечера пятницы до воскресенья. И это послужило подсказкой: супруг верил, что альтруистка супруга дежурит у бедолаги тётки.
Анатолий, ровесник любовника Иры, был очень задет. Об измене жены он узнал совершенно случайно и раскрутил клубок для конца - где, с кем и есть ли у любовника уязвимое место. Посчитав таковым жену, вышел на Таню (соцсети, личные странички - первые предатели).
И вот сидели, хлебали суп с фрикадельками, сталкиваясь рогами. Так пошутила Татьяна. В отличие от Анатолия, ей было смешно. Может, нервное? Анатолий на неё засмотрелся. Даром, что старше его жены - ни жиринки, ни складочки.
Коротко стриженных женщин, он не признавал, но Татьяне шло, подчёркивая ясные, как небо глаза и естественную красоту бровей. Не удержался от комплимента: "Это ж, идиотом надо быть, чтоб вам изменять! И готовите вы прекрасно, можно добавки?"
"Может, под рюмочку?" - расковано предложила Таня, сама не узнавая себя. Посидели "под рюмочку" пока не опустела бутылка.
И всё, до капельки, друг про друга узнали. Например, Таня, выговорилась про единственную беременность, прерванную из-за командировки мужа в Монголию. Про своё бесполезное лечение. Потом, когда уже и машина в гараже стояла, и каракуль висел в шифоньере.
И про душевное опустошение не промолчала. Анатолий признался, что всю жизнь ревновал жену, считая это доказательством чувств. Их сын вырос. Жил далеко, своими делами. После смерти родителей, мужчине стало казаться, что ближе и роднее супруги нет никого. Боялся её потерять.
Обманутые, не заметили, как исповедуясь, взялись за руки. "Мщения" не произошло, но договорились встречаться. По пятницам. На вопрос Анатолия: "А как с ЭТИМИ быть?" Татьяна попросила не спешить поднимать пыль: ей нужно обдумать ситуацию.
Обдумывала, встречаясь с мужем любовницы Бори. Кино, кафе, прогулки. Не волнуясь, что кто-то увидит, ходила с посторонним мужчиной под ручку. Борис и Ирина ни о чём не догадывались. Один добросовестно ездил на дачу "к коллеге-вдовцу," вторая - "к тяжело больной тётке."
А потом Анатолий заявился к Борису - просить Таниной руки.
Это она так придумала - для хохмы. Выражение физиономии Бобы, в этот момент, многое для неё искупило. Произошло два развода. При разделе имущества, инициаторы расставания не уступили бывшим ни нитки. В результате, хватило на двухкомнатную квартиру.
Борис Ирину за себя не позвал. Заселился к родителям, приобрёл иномарку и, как дальше его жизнь покатилась - одному богу известно.
от автора: Всякий день может сложиться непредсказуемо. Вот, в минувшее воскресенье, понадобилось пёсика в ветеринарку везти. Тут, в сторону соседней деревни, есть ветеринарный приём, но очень высокие цены. Так, что мы двинулись в город - в привычную нашему карману ветклинику.
Кошки, собачки. При них, конечно, хозяева. Батюшки! Я глазам не поверила - Таня! Сто лет не виделись и вот, где довелось. На коленях Татьяны восседал французский бульдожка - подросток. Длинная скамья возле них, и нас уместила.
Годы подкорректировали, нас обеих. Татьянка, чуть помоложе, выглядела, как цветок: фигуру сохранила. глаза, как ясные звёзды. Я ей так и сказала. Она кивнула: "Ага, цветок. Из гербария." Случайная встреча оказалась приятной обеим. Говорили, в основном, о питомцах.
Татьянка сообщила: "У нас с Толей этот "французик," Булька, и немецкий терьер - Жан. Уже дедушка - долгожитель. Вот и взяли ему внучка."
"У нас с Толей." И славно. А ещё невероятно. Он потом подъехал за Таней и Булькой. Нормальный такой мужик. Про Бобу разговора не было. А Татьянкину историю я припомнила, благодаря неожиданной встрече.
Благодарю за прочтение. Голосуйте. Подписывайтесь. Отзывайтесь. Лина