Пес Кунельсак живет здесь уже давно. Даже трудно представить, как давно. Вся его жизнь делилась на две части – до и после того, как он оказался здесь.
Каждый день он обходит окрестности, где все ему знакомо. Прежде здесь располагался центр самой обычной деревни. На обрывистом берегу полноводной реки примостились избушки, а на западе, впритык к домам, раскинулось кладбище.
В этой деревне, с некоторых пор ставшей городской окраиной, живут, коротая свой век, обычные люди. А еще – собаки.
Стоит упасть темноте, хозяева домов запирают на засовы калитки, а на улице начинается настоящая собачья перекличка – собаки словно состязаются в том, у кого лай грознее и громче.
Кунельсаку в такую пору было особенно хорошо – душа как-то мягчела. Дыхание после жаркого дня становилось свободным, голос креп, и хотелось залаять – просто так, от полноты жизни. И Кунельсак с нетерпением ждал вечерних часов, когда улица наполнялась звуками собачьего концерта.
Так и тянулась привольная жизнь, и казалось, что не будет ей ни конца ни края. Но вот рядом с деревушкой начали подниматься каменные дома. Они теснили предместья; деревянные избы сносились, а на их месте росли кирпичные коробки.
Странные люди, эти городские – не смотрят, что кладбище рядом, знай себе строят. И вот уже совсем рядом с подворьем, на котором обитал Кунельсак, вырос дом, похожий на огромный спичечный коробок.
А хозяин Кунельсака словно и внимания не обращает. Хлопот у него полон рот – всегда чем-то занят, и на пса ноль внимания. А тот переживает. Хорошо хоть сын хозяина, Хабир, обязательно приласкает пса, а то и игру затеет. О любви хозяйского сына к себе Кунельсак по глазам мальчика знает. Что уж говорить о том, какой у него голос, как ласково он прикасается к мохнатому телу четвероногого друга... Кунельсак даже глаза закрывает от удовольствия. А ладошки у мальчика мягкие и теплые.
Они с мальчуганом дружат крепко. Кунельсак знает, что мальчику нравится, когда его пес пробегает по улице с лихо закрученным хвостом – ну еще бы, специально ведь закручивает. С независимым видом Кунельсак бежит мимо приятелей, и даже тех собак не боится, что явно сильнее его.
Не отстает пес от мальчика. Каждый день провожает его в школу, и встретить тоже не забывает. А когда Хабир с ребятами веселой стайкой идут по улице, смеясь и дурачась, мальчик не забывает сказать теплое слово о своем друге. Хорошим человеком он растет, умеет думать о других.
А вот хозяин в последнее время словно бы совсем о Кунельсаке забыл. Выйдет за овин, стоит долго, о чем-то своем думая, – только снег под ногами хрустит. И хоть бы краешком глаза на пса взглянул. А Кунельсак надеется, ждет... Даже хвостом своим, как пропеллером, крутит – все без толку, стоит хозяин, как истукан каменный! Только глаза на лице живы, смотрят куда-то вдаль...
Все чаще Кунельсак таким видит хозяина. То ходит он из угла в угол, то по заборному столбу кулаком ударит, то в дом войдет и сразу же – наружу...
Но Кунельсак – не беспечный пес, как другие. Нет, он умеет думать и многое чувствует заранее. И однажды он понял, что тревожит хозяина. И тогда же в сердце пса поселилась тревога.
* * *
Весна принесла в собачью жизнь много изменений. Но Кунельсака это не радовало. Поначалу он носа не казал на улицу, отлеживался три дня в будке, – да разве выдержишь? Видно, придется согласиться с той жизнью, которую выбрали люди. Беззвучно, как тень, пес бродил меж каменных громад домов, поджимая хвост. От деревни же остались только две улочки, которые как раз упирались в кладбище. Может быть, и не тронут их – мир ведь так велик, неужели не найдут другого места?
А остальные собаки все так же играли и резвились на уцелевших деревенских улицах, словно бы не замечая нависающих каменных громад. «Неужели они совсем не понимают, что происходит? – с досадой думал Кунельсак. – Словно ветер у них в голове...»
А в сердце жила неясная тревога. И чутье не подвело пса – беда случилась.
Он старался спокойно принять эту новость. Старался казаться совершенно равнодушным и перед сородичами, и перед враз погрустневшими людьми...
«Да, – думал Кунельсак, – люди все время мечутся и не соглашаются, ругаются и мирятся... Нам, собакам, проще. Мы просто живем».
И лишь когда пес снова затеял игру с маленьким Хабиром, душа его немного оттаяла. Но он все равно отворачивался, чтобы его дружок ни о чем не догадался.
* * *
Большие города живут по своим законам. Чем больше людей собирается вместе, тем быстрее исчезают зелень, деревья и свежая вода, а люди превращаются в камнепоклонников. Все это понимает Кунельсак, но не по душе ему такая новизна.
Хозяин меж тем с головой ушел в заботы. У всех домочадцев были печальные лица, разговаривали они уныло (неужели он стал понимать человеческую речь?) и внимания на Кунельсака не обращали. Что им за дело до какого-то пса! Лишь маленький Хабир нет-нет да и смотрел грустно на Кунельсака. Да, пусть никто не говорит, что маленькие дети ничего не понимают...
Пока бродил Кунельсак возле школы, где учился Хабир, у кладбища да между каменных коробок, в доме воцарилась суматоха. Вернувшись, пес удивился – чувствовалось, что все куда-то спешат. Тогда пес сказал себе, что со двора не выйдет.
Кунельсак ложился в будку, клал морду на вытянутые передние лапы и лежал так днями напролет.
Но хотя и был Кунельсак умен, он не знал, что только Хабир не пожелал поселяться в каменном доме-коробке, не знал он и того, как плакал его маленький друг, не желая уезжать.
* * *
Накануне дня, когда должна была приехать машина для перевозки вещей, Кунельсак совсем не спал. Вечером во дворе дважды появлялся Хабир и подолгу смотрел на Кунельсака, но близко не подходил. Псу он в тот вечер показался почти чужим человеком.
И вот, едва ли не на заре, к дому подкатил огромный грузовик. Дверь кабины распахнулась, на землю спрыгнул хозяин и, не взглянув на собаку, исчез в доме. Стали собираться какие-то люди, быстро заполняя улицу. Пару раз Кунельсаку пнули под ребра – мол, путаешься под ногами. Взвизгивая, Кунельсак отбегал. Он понимал, что лучше бы ему убраться отсюда – оставаться было бессмысленно. Но он оставался рядом с домом.
Люди грузили в машину домашний скарб – в кузове оказались диван, кровати, шифоньер, сервант... Вскоре машина отъехала, и тут же появилась другая. В доме что-то отдирали и паковали. В погрузке участвовал даже Хабир – носил всякую мелочь, не обращая внимания на четвероногого друга. А Кунельсак смирно сидел на почтительном расстоянии и смотрел на происходящее.
Псу было горько.
Вот загрузили и вторую машину. С окон исчезли занавески, со столбов во дворе сняли бельевую веревку. И, словно подчеркивая, что все кончено, хозяин повесил на дверь дома замок.
Пес задрожал – голова его кружилась, на глазах выступила влага.
Раздался голос хозяина:
– Хабир, чего ты там копаешься? Залезай в кабину!
Хабир с возгласом «Кунельсак!» бросился к псу, обнял его за шею.
И снова голос хозяина:
– Давай его сюда!
Мальчик поднял пса на руки и протянул отцу, который сидел в кузове, сам же забрался в кабину. Кажется, можно трогаться. Но едва машина выехала за ворота, как Кунельсак перескочил через борт и мягко спрыгнул на землю.
Хозяин махнул рукой: «Поехали!»
* * *
Перепрыгнув канаву, Кунельсак пробежал немного и остановился. Машина, в кузове которой он только что был, быстро удалялась. Пес не отрывал от нее взгляда. Машина уже давно исчезла из виду, но Кунельсак продолжал стоять. Из глаз пса текли слезы.
* * *
Кунельсак не помнил, где бродил целый день. Взгляд его ни на чем не мог остановиться, лапы словно не чувствовали земли.
В себя он пришел на кладбище. Вокруг царила тишина.
Кладбищу не было конца и края. Но Кунельсак брел вперед, словно боясь, что если он остановится, на него обрушится небо.
Заметно стемнело. На небе сгущались тучи. Что за день сегодня – и облака с утра не расходятся, и дождя нет. И как-то душно...
Листва деревьев уже давно напевала колыбельную песню, птицы замолкли – мир погружался в сон.
Кунельсак поздно пришел на осиротевший двор. Бесшумно забрался в будку и свернулся калачиком на холодной подстилке. Но сон не шел. Перед глазами стояли события минувшего дня.
Прошлое словно исчезло бесследно. А как здесь было хорошо, тепло и уютно раньше! До вчерашнего дня пес не знал никаких забот: приходил ночевать, когда хотел, уходил, когда вздумается...
Давно, когда пес был помоложе, хозяин соорудил ему будку, постелил в нее соломы, рогожку. «Вот какой добрый человек!» – радовался тогда Кунельсак. Его жалели в непогоду, берегли в морозы. И этой добротой пес жил до недавнего времени.
...Проснулся Кунельсак в той же позе, что и засыпал – видно, сильно устал вчера. Было прохладно.
Ему бы понежиться в лучах утреннего солнца или побегать по двору, чтобы согреться побыстрее. Он вылетел из будки, метнулся в одну сторону, потом в другую... И тут же увидел, что на окнах дома нет занавесок. И все вспомнил.
Кунельсак обежал подворье, словно заново с ним знакомясь, с хозяйским видом осмотрел снаружи дом, словно оценивая – крепок ли, можно ли в нем жить. Заглянул в сарай, в овин, вскочил на крыльцо, посидел у двери. Все было как прежде. Почти как прежде.
Больше всего это походило на то, как если бы хозяева просто ушли на работу. Вот они вернутся, и все встанет на свои места. А пока Кунельсак должен охранять дом, чтобы какой-нибудь чужак сюда не забрался.
Он убеждал себя, что хозяева вернутся. И ждал их целыми днями напролет. Когда приходило время возвращения Хабира из школы, усаживался у ворот. Никто не приходил, но Кунельсак тешил себя надеждой, что хозяева просто крепко заняты на работе. Надо было продолжать ждать. И верить в то, что час возвращения хозяев обязательно наступит. А уж если вернется Хабир... Вот уж поиграют они на лужке!
И через несколько дней Хабир и вправду появился. Но никакой радости и веселой возни не было – словно мальчик сильно повзрослел за это краткое время. Он присел перед псом на корточки и долго сидел так. Хоть бы словечко сказал! Или провел бы ладонью по голове, взъерошил загривок. Нет, так и сидит молча. А Кунельсаку от молчания этого вдвойне тяжелей. Почему Хабир молчит, словно воды в рот набрал? И почему он такой грустный-грустный?
Хабир приходил к Кунельсаку несколько раз. И был все таким же грустным. Кунельсаку казалось, что он вот-вот сам заговорит по-человечьи. Он бы уж высказал все, что на душе накипело! Жаль только, что таких чудес не бывает...
Хабир всегда приносил гостинец – котлеты, колбасу. И хотя у Кунельсака от такой еды текли слюнки, он делал вид, что съедает угощение без особой охоты. Нужно-то ему совсем другое.
Потчует Хабир друга, а мысли его далеко...
...А ближе к осени пришли во двор какие-то люди и сломали дом. Кунельсак сделать ничего не смог – облаял их, а что толку? Люди погнали его прочь, вслед летели камни и палки. Но Кунельсак возвращался и снова отступал с боем.
Потом люди ушли – видно, решили держаться подальше от настырного пса. Но дом уже был разрушен. Осиротевшими выглядели уцелевшие сарай и собачья будка.
Кунельсак жил во дворе до наступления весны. Подворье было окончательно заброшено, и пес думал, что о нем окончательно забыли. Но он ошибся – строители пришли вновь, да еще с бульдозером. И срыли сарай вместе с собачьей будкой.
* * *
На том месте, где раньше был сарай, сейчас проложена теплотрасса. Рядом – колодец, прикрытый чугунным люком.
Теперь это место ночевки Кунельсака. Он сворачивается на люке калачиком и проводит здесь ночи. Хотя по ночам и холодно, но немного спасает то, что люк снизу греется паром.
Это место – единственное, что напоминает Кунельсаку о прошлом...
Автор: Ринат КАМАЛ
Издание "Истоки" приглашает Вас на наш сайт, где есть много интересных и разнообразных публикаций!
