Вдову Грибоедова называли Черной розой Тифлиса
Судьбоносная встреча
Нина Чавчавадзе, грузинская княжна, покоряла сердца многих мужчин. Предложения руки и сердца поступали ей очень часто. Приятель Грибоедова Карл Аделунг так описывал девушку: «Она необычайно хороша, ее можно назвать красавицей, хотя красота ее грузинская. Она, как и мать ее, одета по-европейски; очень хорошо воспитана, говорит по-русски и по-французски и занимается музыкой». Но ко всем своим поклонникам пятнадцатилетняя аристократка оставалась равнодушной – она ждала настоящей, «той самой» любви.
В 1828 году 33-летний Александр Грибоедов, к тому моменту уже известный писатель и посол России в Персии, на некоторое время остановился в Тифлисе. В этом городе жил его давний приятель – князь Александр Чавчавадзе, отец Нины. Грибоедов помнил ее еще маленькой девочкой: он учил ее французскому языку и музыке. И как же Александр был удивлен, когда перед ним предстала настоящая красавица.
Признание в любви не заставило себя долго ждать: «В тот день… за столом сидел против Нины Чавчавадзе... все на неё глядел, задумался, сердце забилось, не знаю, беспокойство ли другого рода, по службе, теперь необыкновенно важной, или что другое придало мне решительность необычайную, выходя из-за стола, я взял ее за руку и сказал ей по-французски: "Пойдемте со мной, мне нужно что-то сказать вам". Она меня послушалась, как и всегда, верно, думала, что я усажу ее за фортепьяно... мы... взошли в комнату, щеки у меня разгорелись, дыханье занялось, я не помню, что я начал ей бормотать, и все живее и живее, она заплакала, засмеялась, я поцеловал ее». И Нина не смогла остаться равнодушной: своей подруге она признавалась, что ее «как солнцем обожгло», так сильны были чувства.
Недолгое счастье и плохие предзнаменованья
Счастливые влюбленные решили не тянуть с венчанием. Во время обряда Грибоедов уронил кольцо, что все посчитали плохой приметой. Несмотря на это, юные супруги были счастливы. Они просто наслаждались обществом друг друга. Идиллия длилась недолго. Через неделю после свадьбы Грибоедову по долгу службы нужно было возвращаться в Персию. Жена сразу же вызвалась поехать с ним, заранее готовая ко всем трудностям.
И действительно, путешествие оказалось непростым. Хрупкая княжна, привыкшая ко всем удобствам и теплу, была вынуждена проводить ночи в холодных шатрах, которые не защищали от ветра. Но ни Александр, ни Нина не обращали внимания на все проблемы – они лишь радовались обществу друг друга и практически не расставались. «Нинуша, моя жена, не жалуется, всем довольна... Полюбите мою Ниночку. Хотите ее знать? В Эрмитаже… есть Богородица в виде пастушки Мурильо – вот она», — так трогательно писал Грибоедов о своей жене приятельнице.
Но в дороге уже беременная Нина заболела, и было принято решение о ее возвращении в Тифлис. Свой путь в Тегеран Грибоедов продолжил в одиночестве. «Пиши мне чаще, мой ангел Ниноби. Весь твой. А.Г. 15 января 1829 года. Тегеран», — это было одно из последних писем, которое Нина получила от мужа. Ровно спустя две недели на русское посольство напала толпа религиозных фанатиков. В результате этого нападения Грибоедов погиб. Так и исполнилось плохое предзнаменование…
Черная роза Тифлиса
Правду о смерти супруга Нина узнала только через месяц. Родные и близкие, беспокоившиеся о здоровье беременной, не рискнули рассказать ей о трагических событиях в Тегеране. Беседу об этом Нина подслушала случайно. Пережитое горе спровоцировало ранние роды, и сын Грибоедова не прожил даже суток. Шах попросил прощения у русского императора за смерть посла, его послание подкрепляли дары – в том числе и знаменитый алмаз «Шах». Дипломатические отношения между государствами были спасены, но ничто не могло утешить любящую женщину, потерявшую супруга.
Нина Грибоедова осталась вдовой, когда ей не было 18, и больше она замуж не вышла. Почти тридцать лет скорбящая княжна не снимала траурных одежд. За то, что она неустанно хранила память о супруге, ее стали называть Черной розой Тифлиса. В 1857 году Нина заболела холерой, и на смертном одре она произнесла свои последние слова, посвященные горячо любимому Александру: «Что только не перенесла твоя бедная Нина с той поры, как ты ушел. Мы скоро свидимся, свидимся... и я расскажу тебе обо всем. И мы уже навеки будем вместе, вместе...».
Ее похоронили рядом с супругом в тбилисском Пантеоне на горе Мтацминда. На могильной плите выгравирована надпись – свидетельство вечной любви Нины: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя?»
