Попасть на полуостров на краю земли было моей давней мечтой. Да и детство прошло на Чукотке, поэтому очень хотелось вернуться в те края, снова отведать голубики и жимолости, пособирать кедровых шишек и насладиться рыбалкой на красную рыбу.
Прошло время, и я наконец-то собрался поохотиться на снежного барана, но проблемы, связанные с пандемией, внесли свои коррективы в мои планы, и поездку, увы, пришлось отложить на долгих три года.
Когда же звезды сошлись, меня ждал длительный перелет из Алматы в Москву, оттуда в Петропавловск-Камчатский, а затем внутренний перелет до Паланы, где меня уже ждал Константин, один из лучших организаторов охоты и рыбалки на полуострове.
Встретившись, мы вкусно пообедали сашими из хариуса, свежей икрой кижуча и отправились в путь. Добраться до места охоты можно было двумя способами: на вертолете или на гусеничном вездеходе.
Плюсами первого были комфорт и быстрота заброски в недоступные места. Минусами — зависимость от погодных условий (как известно, на Камчатке погода меняется ежеминутно) и высокая стоимость аренды воздушного судна.
Жаль, что в России не развита малая частная авиация, как, например, на Аляске, где чуть ли не у каждого жителя в гараже стоит легкомоторный самолет. В общем, выбор у нас был невелик, и мы отправились в путь на старом советском гусеничном вездеходе ГТТ.
До базового лагеря мы ехали четыре часа, а до летучего (уже на следующий день) — порядка пятнадцати часов. С утра, не прекращая, моросил дождь. Мы надели дождевики, разместились сверху кабины вездехода на теплых шкурах северных оленей и тронулись в путь.
Вездеход шел плавно, пересекая одну реку за другой. В процессе форсирования от гусениц с шумным плеском устремлялась прочь то горбуша с ее необычным нерестовым видом, то кета, сильно побитая во время нереста. Все берега до черноты были вытоптаны медведями, которые круглые сутки кормились на нерестилищах.
Насытившись рыбой, они уходили в горы в поисках шишки, в непроходимые заросли кедрового стланика. Шишки в том году уродилось очень много, а вот ягоды, напротив, из-за засушливого лета было мало, хотя наестся голубики и жимолости мне все же удалось. В низинах, где скапливается влага, ягод всегда больше, и кусты с голубым отливом на фоне зеленой тундры заметны издалека.
Вся дорога была усеяна медвежьими следами, и на одном из увалов (так называют здесь небольшие вершины, вытянутые в длину) мы заметили воронов, а затем и медведя, который что-то жадно ел.
В оптическую трубу мы разглядели, что хищник держит в пасти кость, на конце которой болтается медвежья лапа. Ничего удивительного, каннибализм часто встречается среди медведей. Не обращая внимания на шум вездехода, хищник перевернулся на другой бок и продолжил свою трапезу.
Незаметно пришло время обеда, и мы решили отдохнуть на косе одной из рек, а после плотного перекуса отправились порыбачить. В кристально чистой воде черные силуэты рыб виднелись повсюду, куда бы мы ни устремляли свой взгляд. На глубине у берега нерестилась кета, а ниже стоял голец, который поедал ее икру.
Видимо, поэтому он жадно хватал блесну яркого оранжевого цвета. Клев был интенсивный и захватывающий, после каждого заброса на крючке оказывалась рыба разных размеров и видов. Выбрав для ухи гольцов пожирнее, мы продолжили свой маршрут. По пути встретили несколько оленеводческих станов, затем из долины дорога стала заметно подниматься в горы.
Солнце скрылось за хребтом, и сразу же подул северный ветер, принеся с собой запах прелой листвы. Благодаря холодному ветру нет гнуса и комаров, однако он пронизывает до костей, и не спасает даже теплый пуховик…
Почувствовав запах дыма, я подумал, что скоро мы увидим лагерь, и чутье меня не подвело: за поворотом, в полукилометре от нас, показался стан, где для нас готовился ужин и топилась баня. После дня в пути было очень приятно попариться в баньке у небольшой речки.
Переодевшись, я зашел в большой шатер, где собралась вся команда. Мы поужинали жареным гольцом и ухой из него же и наметили план на завтра. Решили, что утром проводники разделятся и уйдут на разведку, держа связь с базовым лагерем, я же в сопровождении Геннадия, опытного проводника, поднимусь на вершину хребта, и в случае обнаружения баранов мы попытаемся подойти к ним на выстрел…
Утром горы затянуло туманом, но иногда верха все же открывались для обзора, поэтому наша группа выдвинулась вперед. Растительность становилась все ниже, и даже кедровый стланик остался внизу, подошва горных ботинок мягко утопала во мху и ягеле.
Дойдя до подножия ущелья, мы разделились и пошли в разные стороны, оставаясь на связи. Через пару километров Геннадий заметил медведя. Его темный мех уже перелинял и колыхался на ветру. Зверь был упитанным, шел неторопливо, пощипывая траву, и вскоре скрылся за поворотом.
Мы стали просматривать склоны в поиске баранов и через некоторое время обнаружили их. Но это оказались самки с молодняком, самцов же нигде не было видно. Проведя в поиске целый день, мы решили спускаться, остальные члены группы пока молчали. В лагере мы встретились с проводниками, которые рассказали, что наблюдали только трех молодых баранов и пару медведей. А между тем небо затянуло еще сильнее, полностью скрыв звезды и луну, от этого ночь была очень темной.
На следующий день все повторилось: мы прошли порядка двадцати километров, а на глаза нам попадались только самки баранов и медведи. За ужином мы приняли решение с легкими палатками и минимальным снаряжением переехать в другое место, так называемые поющие горы.
Если же и там мы не обнаружим зверя, то уйдем пешком на несколько дней в поисках добычи еще дальше. Плеснув рюмку водки на пламя, опытный проводник попросил помощи у местного божества ворона Кутха…
Ранний подъем и в путь. Когда спустя два часа мы были на месте, зарядил дождь, настроение упало. Нам не хотелось терять день, поэтому, надев дождевики, мы быстро расставили палатки, и тут дождь прекратился, появилась надежда. Эвкуум и несколько проводников соорудили вешала, чтобы просушить одежду, развели костер.
А мы, не теряя времени, быстро собрались и налегке отправились в горы. Первыми шли те, кто был в сапогах. Нам повезло, и мы шагали по свежей медвежьей тропе, на которой метровая трава была хорошо примята.
Преодолев несколько низин и небольших рек, тропа поднялась на плато, представлявшее собой заболоченную местность с болотными кочками. Даже у подножия гор почва была очень сырой, а долину снова затянула пелена. Нужно было спешить, пока погода давала шанс. Мы вновь разделились.
После длительного осмотра склонов я предложил Гене перекусить, но как только мы разлили чай, рация зашипела и на связь вышел Эвкуум. Без лишних слов он сказал Геннадию, что видит баранов и нам нужно идти к ним. По пути нам встречались коварные россыпи, глубокие овраги, высокие скалы, но мы их преодолевали и шли к намеченной цели, сокращая дистанцию.
Повернув за край скалы, мы остановились в немом потрясении перед открывшимся видом на широкое ущелье, которое делилось хребтом по центру.
Мы внимательно осмотрели правый склон и заметили Диму, брата Эвкуума, сам же проводник шел нам навстречу. Он сказал, что на склоне пасутся пять баранов, но только трое из них имеют трофейные качества, а один, молодой, ходит ниже и выступает в качестве сторожа.
Дима остался на склоне координировать нас, пока мы будем подниматься по лавине, которая шла почти доверху. Благодаря плотному, усыпанному каменной крошкой снегу, мы могли идти вверх, не скользя. Быстро сократив дистанцию, забрали левее и ползком полезли вверх по склону, покрытому мхом.
Дмитрий все время следил за молодым бараном, который спустился к лавине и скрылся из виду.
— Это наш шанс, — прошептал Геннадий, и в тот же миг мы со всего маха побежали навстречу баранам, скрываясь за небольшим бугром. Упав у его основания, Эвкуум выглянул и тут же скрылся. — Вот они! — нервно сказал он.
Дистанция была около двухсот метров, бараны стояли и смотрели в нашу сторону, а до этого лежали. Видимо, что-то их встревожило, и они направились в нашу сторону. Мы вдвоем аккуратно выглянули, я положил рюкзак на землю, на него карабин, но бугорок впереди закрывал барана. Я еще немного прополз вперед и прильнул к прицелу карабина. Медлить нельзя, бараны вот-вот сорвутся вперед. Услышал голос егеря:
— Твой левый. Готов? — Готов!
Поймав лопатку в крест, я потянул спусковой крючок. Грохот выстрела покатился по ущелью, и в ту же секунду баран как подкошенный упал на камни, оставшись на месте. Есть! Мой первый снежный баран!
— Ура! — проводники поздравили меня с полем.
Это был старый баран с превосходными рогами и толстой базой. Мы смогли забрать все мясо, немного оставили Кутху за его помощь. Темнело, горы погружались в туман. Мы вышли на связь, попросили двух молодых проводников помочь вынести мясо. Ребята сказали, что уже начали к нам подъем, и вдруг мы услышали крик:
— Медведь! — и мертвая тишина. — Прием, прием! — звали мы, но ответа так и не последовало. — Наверное, все? — спросил Дима. — Ты так не шути! — сразу одернул его Эвкуум.
Просидев минут двадцать, мы услышали взволнованный голос Алексея.
— Все хорошо. Ух и здоровый был медведь! Нос к носу с ним столкнулись в тумане на тропе…
Вскоре подошедшие ребята взяли на себя часть груза. Они сообщили нам, что в лагере почти все собрались и ждут нас. После изнурительного подъема и не менее тяжелого спуска мы добрались до вездехода. Быстро собрав остаток вещей, решили сразу ехать в базовый лагерь. В вездеходе было шумно и тепло.
В теле ощущалась приятная усталость, в сердце царили радость и удовлетворение от достигнутой цели. На следующий день мы устроили выходной с баней и разными блюдами из свежей баранины.
Горы снова затянуло туманом, пошел нудный дождь. Константин сказал, что нам очень повезло: погода на миг приоткрыла свое окно, и мы успели в него запрыгнуть.
