В Россию вернулся командир танка Николай Шарыпов, попавший в плен в Харьковской области в конце сентября. Родные узнали о произошедшем из видеоролика в соцсетях.
Министерство обороны еще две недели после пленения солдата утверждало, что он «в строю, исполняет воинский долг». Мать и сестры военнослужащего обращались за помощью в международный Красный крест, к уполномоченному по правам человека, депутатам Госдумы, пытались добиться поддержки от военкомата и войсковой части, в которой молодой человек служил по контракту. Семье солдата помогали педагоги школы поселка Прудовый, где учился Николай. Благодаря активности близких молодого человека быстро включили в список на обмен.
«Мы не верили, что что-то начнется»
Николай вырос в большой семье. У него две старших сестры. Отец Шарыпова работал шофером на местном сельхозпредприятии. Мать – портнихой. Семья держала огород и скотину. «Коля очень хотел в школу. Ему было только шесть лет. Я пообещала, что отведу его в первый класс, если он за лето сам научиться читать. Он не только начал читать, но и выучил таблицу умножения», – вспоминает мама Оксана Николаевна.
В школе мальчику нравилась история. «Он любил брать дополнительную литературу по предмету. Мог подискутировать по противоречивым вопросам – об Иване Грозном, о роли религии, особенно о Великой Отечественной. Он был против огульного осуждения сталинизма, видел много хорошего в советском времени», – рассказывает учитель обществознания школы Прудового Людмила Бирюкова. Шарыпов участвовал в олимпиадах по истории и выбрал этот предмет для сдачи ЕГЭ. Ученик занимался волейболом, бадминтоном, теннисом, получил значок ГТО. Закончил школу с золотой медалью.
Когда местное хозяйство разорилось, отец устроился в Москве работать охранником. Сестры поступили в столичные вузы. Николай выбрал МАДИ. Но после первого курса решил пойти в армию. «Выбранная специальность оказалась не его. Мы расстроились. Но это его решение. Через год он подписал контракт», – говорит старшая сестра Валентина.
Сержант Шарыпов служил в подмосковной войсковой части. Приезжал к семье в отпуск на прошлый Новый год. «Мы не думали, что что-то начнется. Когда он позвонил, даже не сразу поверили, – вспоминает мать. – Он сказал: «Я за ленточкой. Телефон оставлю на границе. Звонить буду реже». Связи с солдатом не было три-четыре недели. Затем в телефонных разговорах Николай убеждал родных, что с ним всё хорошо, он сытно накормлен и тепло одет.
Танкисту обещали отпуск еще в марте. Потом – в апреле или в мае. «В итоге до сентября его так и не отпустили. Командование не объясняет, почему», – рассказывают родные военнослужащего.
В начале сентября молодой человек сообщил, что «связи нет совсем, не переживайте». Звонки прекратились.
«Хотелось бы, чтобы работа с родственниками была упорядочена»
26 сентября сестры увидели в соцсетях ролик о российских пленных. В числе прочих был снят и Николай. Он назвал свою фамилию и номер части. Было заметно, что лицо юноши сильно обгорело.
«Мы родом из маленького поселка. Все тут же узнали о случившемся. Пересылали этот ролик, как кино друг другу показывали, звонили нашим родственникам, оставшимся в селе, докучали. Сколько перенесли бабушка, дядя и тётя! Коля в плену, а тут еще и постоянное давление любопытствующих», – говорит сестра.
На горячей линии министерства обороны родным заявили, что Николай «в строю, исполняет воинский долг». Так отвечали до середины октября. Мать и сестры обратились в военкомат, откуда Шарыпов был призван в армию. Поехали в подмосковную войсковую часть. «К командиру нас не пустили в связи с высокой загруженностью по мобилизации. Ему было не до нас», – вспоминает Оксана Николаевна.
Как отмечает семья, «в нашем случае поддержки со стороны части не было». «Хотелось бы, чтобы работа с родственниками была упорядочена. Чтобы командование находило время позвонить или написать, рассказать, какая работа ведется по возвращению пленных. Чтобы командир вел прием, объяснял, какие выплаты положены семье. После того, как Коля попал в плен, первое время выплат не было. Известны истории, когда зарплата пленного не приходит жене. Никаких компенсаций на случай попадания в плен не предусмотрено. Как в таких обстоятельствах жить семье?» – говорит Валентина.
«Я бы хотела посоветовать другим мамам, ждущим своих детей: не сидите, не опускайте рук, действуйте. Будьте настойчивы. То, как скоро сын окажется дома, во многом зависит от активности родственников, – говорит Оксана Николаевна. – Я так сильно верила, что сыну встретятся хорошие люди, что его не бросят. Если мне послано такое испытание, значит, это для чего-то надо, я смогу всё вынести и стать лучше. Рядом со мной были мои девочки. Мне было тяжело, больно, но я сказала: я разрешу себе плакать только от счастья, когда мой сын вернется».
Шарыповы обратились в международный Красный Крест, к уполномоченному по правам человека и депутатам Госдумы. Учителя из поселковой школы направили обращение в приемную спикера ГД Вячеслава Володина с просьбой выяснить местонахождение сержанта Шарыпова и включить его в списки на обмен.
В СВО участвуют девять уроженцев Прудового (всего в поселке около 800 жителей), еще одного мобилизовали. «До случая с Колей ничего плохого, кроме легкой контузии, с нашими ребятами не происходило. Это было первое ЧП среди наших детей», – говорит Людмила Бирюкова.
«Свободные» рассказывали о школе Прудового в 2019 году. Тогда педагоги обратились к депутатам областной думы с просьбой выделить стройматериалы на ремонт здания, которое не ремонтировалось 35 лет. Парламентарии не откликнулись. Как отмечает Людмила Бирюкова, «в школе подлатали отопление, но толком ремонта не сделали».
«Планирует продолжать»
«Мы следили за каждым обменом. Ждали, когда выложат очередной список возвращенных. Дочь прислала мне новое сообщение. Я в этот момент была на работе. Листаю фамилии, вижу, что сына опять нет. Вдруг звонок. Это оказался Шамсаил Саралиев, депутат Госдумы. Он сказал: „Ваш сын дома“, – и дал Коле трубку», – вспоминает Оксана Николаевна. Ночью освобожденных самолетом доставили в московский госпиталь.
«Сын многого не рассказывает. Говорит: всё нормально. За время плена он похудел. Держится хорошо. Попросил свой любимый салат оливье. Аппетит есть, значит, всё будет нормально. Мы навещаем его каждый день», – рассказывает мать. Сколько времени займет лечение, пока неясно. По словам родных, в госпитале есть всё необходимое.
На компенсацию за полученное в бою ранение молодой человек решил купить машину, получить права. Он планирует продолжить службу в армии. «Нам он не говорит об этом, но я видела, как он пишет друзьям, что хочет вернуться на СВО», – говорит мать танкиста.
