Это был обычный дворняга. Ее свободу ограничивала толстая проволока, проложенная из конца в конец в одном из дворов фермы. Цепочка соединяла ее ошейник с проволочной направляющей, которую можно было считать для Жульки дорогой в жизнь. Забор-рабица открывал ей весь мир, и она восторженно, почти без перерыва, приветствовала этот мир лаем как по делу, так и не по делу. Маленькая черная собачка обладала добрым и веселым характером.
Хозяин, а он был человек пожилой, деловой и не скандальный, пожалел ее, не прошел мимо поговорить с ней, не почесал ей носа, что очень нравилось Жульке, и не погладил ее по ушам. Пес ответил взаимностью на его ласку и радостно бросился к нему, звеня цепью. Он иногда выходил с ней. И тут ее радости не было предела. Но это случалось не часто.
У Жульки был свой дом, собачья будка, уютная и теплая, и в ней лежала охапка свежего сена с одеялом сверху. Зимой у входа в избу вешали ковер, который защищал от ветра и сохранял тепло внутри. Ей нравилось завывать ветер в метель или просто прятаться в нем под дождем и мечтать о вольной жизни. Она видела, как другие собаки шли по улице, бегали в стае, и ей хотелось того же. Но что бы она ни думала, она представляла себе своего хозяина рядом с собой.
Но проблема была в том, что громкий лай Жулкина очень часто оповещал о местности. Вероятно, она заявила о себе, напомнила и, может быть, даже заявила о себе. Рядом со двором, в котором жила наша героиня рассказа, находился палисадник соседского дома, тоже огороженный сеткой. Дом соседки был недалеко, но она постоянно жаловалась хозяину, что ее беспокоит лай Жулкина. А весной вообще случился казус: освободившись от ошейника, собака на радостях погналась за своими курами и загнала одну из них. Скандал был!
«Надо что-то делать, — сказала жена Жульки хозяину, — отдай, кому хочешь, поставь, где хочешь, но так, чтобы не было во дворе. Такой разговор уже был раньше, но на этот раз он звучал в категоричной форме. «С соседями надо жить мирно», — понял хозяин. А через несколько дней он уложил Жульку в мягкий мешок, повесил на руль своего мопеда, и они выехали во двор. Жулька его уже однажды так водила. Она сохранила собачью память о том, как он привёз её к себе домой на таком же мопеде. Новым тогда был только мопед, а она, Жулька, была щенком. Теперь он был очаровательным придворным псом, лишенным свободы воли. Особенно не хватает этой весной.
Она сидела в корзине, жадно ловила ветер носом и молчала. Внезапно мопед подпрыгнул на кочках и выбоинах, съезжая с проторенной проселочной дороги, двигатель заглох, и они остановились. Жулька спрыгнула на землю и побежала осматриваться и метить кусты. Они остановились у небольшого пруда. Дома стояли очень близко, что Жульке сразу понравилось. И что? У нее тоже была душа, как и у всех живых существ на земле. Хозяин сел на берег и закурил. Он долго курил и время от времени поглядывал на Жулку. Он поднялся на ноги, подозвал ее к себе и поставил перед ней миску с супом и колбасой, а рядом кастрюлю с чистой водой. Он поставил посуду под куст, чтобы ничего не опрокинулось. «Весь пикник», — решила для себя Жулька. А он, погладив ее по ушам и почесав нос, сел на мопед и уехал. Она не последовала. Она в замешательстве посмотрела ему за спину, веря, что он вернется, вернется за ней.
На следующий день, когда Жулька услышала знакомый звук мотора, она радостно взвизгнула и тут же залаяла. Ей так не терпелось увидеть своего хозяина, что она побежала ему навстречу. Встреча была взаимно радостной. Пес прыгал передними лапами на грудь хозяина, облизывал его небритые щеки, заглядывал ему в глаза и носился вокруг него, как гора. Жулька хотела рассказать ему о своей новости, ведь она не оставалась так долго без зацепки. За всю свою собачью жизнь она никогда так многому не научилась, как в те дни. И непонятно, кто из них больше ждал этой встречи.
Хозяин разложил удочки на берегу, закурил и пошел ловить рыбу. Миски Жульки под кустом снова были полны супа, колбасы и хлеба. И он курил, кашлял и снова курил. Через некоторое время, когда он собрал удочки, он нежно погладил собаку (которая все это время крутилась рядом с хозяином) и поговорил с ней о ее жизни и жизни в целом. И снова уехал на своем мопеде без нее, без Жульки. Она задумчиво смотрела ему вслед, пока он не услышал звук мотора, а затем, сделав небольшой глоток из чаши, решительно направилась к многоквартирным домам. Там у нее уже был друг - вожак собак, которые свободно бегали по деревне. Похоже, он был помесью немецкой овчарки и помеси: черный, с белыми отметинами на шее и голове. Местные жители беспрекословно подчинялись ему. Все они были не без хозяина, но обычно возвращались домой на поводке с разных дворов и ночью. Жулька заночевала под крыльцом крайнего коттеджа, который был почти у пруда, чтобы вовремя встретить "свой" мопед. В этом дворе не было собак. Поэтому никто ее не выгонял и не оскорблял.
Пришел хозяин. Он приносил ей еду, ловил рыбу и коптил, коптил. Жулька провела это время рядом с ним. Так как она была без поводка, она лаяла реже. Ей нравился Воля, и ей нравилась девушка, которая жила во дворе, где она ночевала. Жулька стали там кормить и даже звать. Но она не понимала этого прозвища. И ей очень хотелось сказать им, этим людям, что она Жулька. Наполненные кормом миски под кустом часто оставались полными, и хозяин, приехав, заметил это, стал приходить реже: - Прижился, кормят, - сказал он себе.
Однажды он увидел возле дома человека, подошел к нему и закурил. Говорили о рыбалке, о жизни, о том о сем.
«Жулька», — по привычке окликнул ее хозяин во время разговоров и, к удивлению собеседника, сказал, что у него есть похожая собака с этой кличкой. И Жулька снова стала Жулькой. Либо новый хозяин обо всем догадался, либо кличка ему понравилась, потому что собака откликнулась на нее. Новая семья была дружной и доброй. Но Жулька скучала по хозяевам с бывшего двора. По привычке она ждала своего хозяина, но не уловила знакомого звука мотора. Весна подходила к концу. И как о ней забыли, и часто она лежала у пруда на берегу, глядя на дорогу. Ее шерсть стала еще более черной и блестящей в дикой природе. И по бокам было слышно, округлили. Так прошло два месяца или даже три.
А потом послышался звук мопеда на берегу пруда, родного, такого знакомого. Жулька прислушалась, усомнилась, заволновалась и с лаем бросилась на звук. Какая горячая встреча. Пес прыгнул на грудь хозяина лапами и лизнул ему лицо. Он прослезился: в глазах его блестели скудные мужские слезы. - Жулька, а я жив. Он был в больнице. Думал, я тебя забыл? - Нет, она так не думала, она знала, что он вернется. Внезапно он услышал визжащий звук поблизости. Я нашел трех неуклюжих щенков внизу. Возможно, они даже впервые преодолевают такой серьезный путь после того, как их мать последовала за ней. Жулька была горда: хозяин сидел на берегу пруда, а ее щенки ползали у него на коленях, а он играл с ними, гладил их, не забывая гладить ее, Жульку, и говорил, какая она хорошая, какая умная. Два медвежонка были на нее маленькими подобиями, но один из них выделялся ростом (он был выше, крупнее) и имел бело-коричневые пятна на боках. Жулька была счастлива! Это вкус свободы воли!