Пистолет с глушителем. Россия, 1993. Режиссер и сценарист Валентин Ховенко. Актеры: Сергей Юрский, Владимир Винокур, Сергей Гармаш, Галина Петрова, Владимир Ерёмин, Евгений Весник, Валерий Носик, Аэлита Юхаева, Борис Романов, Михаил Светин, Армен Джигарханян, Анатолий Равикович, Виктор Степанов и др.
Легко ли снимать пародии? Для режиссера этого фильма вопрос, очевидно, имеет однозначный ответ: легко.
Вполне достаточно показать, что два американских шпиона, выполняя задание в России, очутились на территории психбольницы. И ее обитателей и тамошние порядки приняли за посткоммунистическую перестройку.
Но... такого рода пародийно-эксцентрический сюжет требовал от авторов филигранной разработки каждого гэга, каждой реплики персонажей, каждого жеста, великолепного знания шпионской киноклассики и т.д.
Увы, в «Пистолете...» ничего этого нет. Валентин Ховенко искренне полагал, что зрителей на протяжении всего фильма можно смешить однообразными ужимками обитателей сумасшедшего дома и украинской речью одного из шпионов. Тот якобы выучил украинский, принимая его за русский...
Сравнение России с огромным дурдомом уже обыграно, обсосано, отработано десятками писателей-сатириков и артистов-юмористов. Как, впрочем, и мысль, что иностранцам никогда не понять русских порядков и обычаев.
В итоге фильм, по-моему, получился не смешным, а просто скучным. Даже, несмотря на участие талантливого актера Сергея Юрского, блеснувшего когда-то в комедии «Золотой теленок» в роли любимца отечественной публики — обаятельного афериста Остапа Бендера...
Александр Федоров, киновед
Письма мертвого человека. СССР, 1986. Режиссер Константин Лопушанский. Сценаристы: Константин Лопушанский, Вячеслав Рыбаков, Борис Стругацкий. Актеры: Ролан Быков, Иосиф Рыклин, Виктор Михайлов (II), Александр Сабинин, Нора Грякалова, Вера Майорова-Земская, Вацлав Дворжецкий, Светлана Смирнова и др. 9,1 млн. зрителей за первый год демонстрации.
«Предупреждения из будущего» — кошмары войны и космических войн — давно уже стали привычными на экранах мира. Это фантастика особого рода, даже в самых гуманных фильмах она пугает своей актуальностью, как и сегодня, когда на планете множество так называемых «локальных конфликтов».
В свое время ведущей в отечественной кинофантастике была тема новых космических открытий и исследований, научного прогресса. Однако режиссер Константин Лопушанский для своего полнометражного дебюта избрал сюжет ядерного безумия Земли, крушения человеческой цивилизации. Почему?
На этот вопрос может ответить только сам фильм «Письма мертвого человека».
Желто-коричневый тон подземных бункеров, тревожный вой сирен, разрушенные городские улицы, одинокие фигуры немногих оставшихся в живых — в противогазах, с оружием в руках... В этих кадрах, снятых оператором Николаем Покопцевым, нет никакой приблизительности, фантастической условности. Режиссер выстраивает действие фильма в строго реалистическом, бытовом ключе.
Здесь мне видится принципиальность стилистики современной «ленинградской школы»: вслед за Алексеем Германом, Семеном Арановичем, Виктором Аристовым Константин Лопушапский отказывается от всякого рода «приглаживания» натуры и интерьера, стремится доказать действие, словно снятое скрытой камерой, не страшась натуралистических деталей.
В «Письмах мертвого человека» детали эти порой производят шоковое воздействие, как, к примеру, в сцене подземного детского госпиталя или в эпизоде, когда в пылающем после ядерного взрыва городе слышен беспомощный женский крик: «Кто-нибудь, дайте противогаз!»... Но иначе картина, несомненно, многое потеряла бы в эмоциональности яростного протеста против возможности атомного ада на планете.
Константин Лопушанский, по сути, обращается не к будущему, а к спроецированному воображением не столь уж давнему прошлому начала сороковых годов двадцатого века, когда вторая мировая война унесла десятки миллионов жизней, в том число миллионы детских. Потому вполне закономерными кажутся в фильме документальные кадры времен фашистской агрессии.
Главный герой фильма — старый профессор (Ролан Быков), мысленно обращаясь к своему, наверное, давно погибшему сыну, пытается выяснить, как выдающиеся ученые смогли превратить гениальные открытия в орудия смерти, и что сделал он сам, чтобы не было этой страшной войны. Сквозь запотевшие стекла старомодных очков профессор печально смотрит на бывших сослуживцев, которые то произносят громогласные разоблачительные речи, то обреченно пытаются приспособиться к новым «условиям существования».
Мотив безысходности набирает силу в сценах, когда по затопленным подвалам неспешно плывут разбухшие рукописи старинных книг и научных исследований, когда профессор, понимая, что даже гениальные формулы уже никому не нужны, за несколько дней легко решает проблемы, над которыми десятилетиями бились тысячи крупнейших математиков и физиков. И наконец, когда некое официальное лицо в сером халате с бесстрастным выражением глаз отказывается принять в спасительный бункер детей, обрекая их на неизбежную гибель…
Но все-таки авторы оставляют герою спасительную надежду. Ролан Быков продолжает удивлять нас разнообразием актерской палитры: он использует скупые пластические средства, медленно и тихо произнося слова монолога, он дает нам шанс поверить, что спасенные им дети, замкнутые, молчаливые и голодные, останутся жить и никогда не повторят роковой ошибки старшего поколения.
И даже трудно сказать, чего больше в эпизоде, где профессор с детьми встречает новый год у елки, сымпровизированной из проводов и старых радиодеталей, — трагической печали или душевного тепла. Камера вглядывается в лица профессора и детей, а в них словно застыл невысказанный вопрос к зрительному залу: «Неужели вы допустите, чтобы это случилось?»...
Нередко говорят и пишут о фильмах безотносительно к их месту в современном кинопроцессе и в текущем прокате. Не думаю, чтобы «Письма мертвого человека» в силу их суровой стилистики ждали феноменальные кассовые сборы. Но уверен: эта картина нужна многим. Хорошо, если ее как можно больше посмотрят за рубежом…
Несколько дней из жизни погибшей цивилизации, прошедшие перед нами па экране, заставляют каждого из нас задуматься о собственном выборе в неспокойном мире…
Александр Федоров, киновед
