– Именно. Не волнуйся. Игнат, муж госпожи Сантар, сказал, что ты уже в полном порядке. Только немного истощен. Но это быстро пройдет, и мы сможем отправиться дальше.
Рошер взлохматил волосы и взял Белинду за руку.
– Ты права. Нам нельзя задерживаться. Здесь так холодно.
– Холодно? – изумилась Бель. – Да тут духотища жуткая. Внизу печка топится круглые сутки.
Ректор не ответил, только посмотрел с такой тоской во взгляде, что у Белинды сжалось сердце.
– Можешь немного полежать со мной и согреть? – попросил Рошер.
Бель уже хотела возмутиться и отказать, но что-то ее остановило. Голос ректора звучал непривычно мягко, с нотками скрытой мольбы, точно от Белинды в этот момент зависела его жизнь.
– Хорошо, – кивнула она и забралась под одеяло.
Рошер действительно сильно замерз, хотя лежал в полотняных брюках. Бель чувствовала его дрожь и прижалась теснее, стараясь поскорее отогреть. Сказав про духоту, она нисколько не покривила душой. В светелке было очень жарко, Белинда взмокла и просторная ночная рубашка казалась чуть ли не шубой. Хотелось избавиться от нее и наконец остыть.
Понемногу ректору стало легче, он расслабился, дыхание выровнялось, и Бель уже хотела перейти в свою постель, но тут Рошер обнял ее и заговорил:
– Мне было двадцать девять, когда гары разбили наше подразделение на границе и всех выживших взяли в плен. Неодаренных они заставили работать на плантации, где выращивали особую траву, способную кратковременно увеличивать магический запас. Листья этого ценного растения выделяли опасный яд, и долго там никто не задерживался. Наши воины медленно и мучительно умирали. А магов…
Ректор умолк на полуслове, но потом судорожно вдохнул и продолжил:
– Из магов они тянули энергию. Связывали по рукам и ногам, растягивали на специальной установке, втыкали особую иглу в средостение и цедили силу капля за каплей, час за часом.
Продолжение в следующем посте...