Елена Викторовна смотрела на Галю так, как смотрела на невестку всегда: с презрением и ненавистью.
А теперь поводов не любить невестку стало на один больше.
Муж Галины и сын Елены Викторовны только что был похоронен.
– Давай так, — свекровь перешла к делу. – От моего любимого сыночка осталось много. Он любил работать и много всего накупил для семьи. Жаль, что этого другие не ценили.
Галина пропустила мимо ушей очередной выпад. Она давно привыкла.
– Сейчас мы будем делить 1/3 в этой квартире, дачу с участком и машину. Дачу ты не любишь, поэтому она должна отойти мне. Машина мне не нужна. Она сейчас стоит почти 2 миллиона, я узнавала. А в квартире ты получишь 1/12 доли. Еще по 1/12 получат внуки и я.
Галина молчала, а свекровь продолжила:
– Ты знаешь, что эту квартиру мы получили по приватизации. Мы, втроем – я и мои дети – вот уже 20 лет владеем этой квартирой. Мы и ремонты делали, и даже небольшую перепланировку. Мне комфортно жить в этой квартире.
И – я буду с тобой честна – сын хотел свою долю подарить мне. Потому что он любил мать!
Елена Викторовна вновь заплакала.
«Никогда не знаешь, то ли это концерт, то ли она и правда так переживает. Только вот о чем больше? О смерти сына или о потери его доли?» размышляла невестка.
Свекровь вытерла глаза и уже более твёрдым голосом продолжила:
– В общем, у тебя и твоих детей нет ни малейших моральных прав на эту долю. Поэтому давай я тебе уступлю свою долю в машине, а ты – свои доли в квартире. По ценам это несравнимо – ты получаешь больше! Тем более, что и в квартире ты не жила.
Галина усмехнулась.
«Не жила, потому что вы меня не пускали даже на порог! Не жила, потому что вы даже не приглашали к себе. Ни разу за все 9 лет брака!».
– Что скажешь? – борясь с собой, свекровь положила свою руку на руку Галины. Та быстро убрала руку и твердо ответила:
– Нет. Сначала мы поделим так, как это положено по закону. Потом я узнаю размер стоимости доли и уже потом будем разговаривать.
Елена Викторовна всплеснула руками:
– Что за вздор! Зачем эти лишние движения? Ты же ничего не понимаешь! Ты всю жизнь была за спиной сына! Что ты будешь смотреть и оценивать? Ты – никто в этой квартире и на моей даче!
Галина про себя досчитала до 10, потом как можно спокойнее ответила:
– Мне все равно что вы думаете. Я сделаю так, как мне и моим детям будет наиболее выгодно.
– Твои дети и так здесь прописаны. Зачем им еще и доля? Ты же ничего не понимаешь! Но зачем лезешь в эти дела?!
Галина улыбнулась. У нее был секрет. Маленький, но очень важный.
За месяц до смерти мужа она проконсультировалась с юристом. Потому что так расхваленный сын Елены Викторовны был тот еще примерный семьянин.
И устав от измен, которые были последние три года, Галина консультировалась с юристом по вопросу раздела имущества.
Так она все знала.
Пора заканчивать этот цирк. Галина встала, быстро оделась и уже из прихожей громко сказала:
– Я не могу свои детей лишить жилья. Они тут прописаны и теперь им положены доли в этой квартире, как наследникам. И они ее получат! Это же ваши внуки!
– Я внуков своих люблю, я тебя ненавижу! – рявкнула Елена Викторина.
– Это не мои проблемы. Ждите внуков в гости, как собственников. И меня – ведь дети не могут жить без матери.
Разделив наследство по закону, Галина прописалась в квартире свекрови, но осталась жить в съемной квартире.
Доли в доме и участке она с трудом, но все же обменяла на доли в машине. Автомобиль был тут же продан и Галина купила квартиру в строящемся доме по программе льготной ипотеке.
Свекровь обратилась в суд с требованием выкупить ¼ доли у невестки и двух ее детей. Но получила отказ: органы опеки и попечительства выступили решительно против такой сделки в части долей детей.
А вот 1/12 долю невестки свекровь выкупать отказалась – пока вырастут внуки ей будет уже не до квартиры.
А раз так, зачем платить ненавистной невестке деньги за ее долю?
_________________________
В нашем телеграм-канал «Истории» помимо этой истории, есть много других.
Про деньги, ложь, дружбу, любовь и, конечно же, недвижимость! Подписывайтесь и читайте!
