А мы тут на МКС звонили! Участникам Конгресса молодых ученых, который проходил в Сочи с 1 по 3 декабря, повезло пообщаться сразу с шестерыми действующими космонавтами отряда «Роскосмоса». Трое сидели в зале Парка науки и искусства федеральной территории «Сириус», еще троих показывали на большом экране.
- Аня, привет! Признавайся, кто все-таки съел шоколадку? - развеселил зал Денис Матвеев, увидев коллегу. Он в конце сентября вернулся из космоса, где пробыл полгода и даже четыре раза выходил в открытый космос.
Аня Кикина, которая сейчас находится на МКС, рассмеялась и объяснила: шоколадку с изображением Дениса в скафандре передали на станцию как сувенир, плитка долго болтаясь в невесомости, никому не нужная, даже хозяину. Вот Аня и «съела Дениса».
Вообще за вещами на станции нужен глаз да глаз: только выпустил из рук, отвлекся, а ложка, часы, носки, тюбик с едой куда-то уплыли. Пока экипаж был в эфире, перед ними волшебно левитировал микрофон, над Аниной головой парила копна ее волос, а Дмитрий Петелин пару раз унырнул из кадра по делам.
КАК ОНО ТАМ - В НЕБЕСАХ?
Впечатления у всех схожие: мурашки по коже при виде Земли в иллюминаторе - «такая она прекрасная и хрупкая, что диву даешься: зачем люди враждуют?» Сказочное зрелище - смена дня и ночи и северное сияние. А еще - невесомость. На симуляторе тоже можно повисеть, но там полминутки всего, а вот побыть в свободном полете долго-долго очень прикольно.
Есть, конечно, и побочки: в начале полета кровь приливает к верхней части тела, космонавт немного раздувается, лицо краснеет, глаза сощуриваются. А по возвращении все наоборот - от кислородного дефицита в мозге качает, тошнит, обмороки. Плюс «расшатывается» вестибулярный аппарат, кости теряют плотность, поэтому летчиков отправляют на реабилитацию. Домой отпускают после прохождения теста: простоит после подъема 5 минут без шатаний - порядок.
ЧТО СТРАШНЕЕ - ВЗЛЕТ ИЛИ ПОСАДКА?
Посадка. От открытия люков до приземления проходит три часа, за это время космическая скорость снижается до нуля. Все пылает, гудит, трясется - жуть. Летчики в эти минуты выпускают пары так же, как и мы, земляне, оказавшись на американских горках: орут, хохочут, ругаются...
Но самым стрессовым в своей профессии называют не посадку, а томительное ожидание разрешения на полет. Кто-то ждет 7 лет, кто-то 14, а есть такие, кто, даже после зачисления в отряд, в космос так и не попадают. Таких примерно половина из всех претендентов, подготовленных «Роскосмосом» за 60 лет.
«Как готовитесь к стрессам?» - попросили ученые поделиться лайфхаками. У них профессия тоже беспокойная: нужно заявлять о себе, искать деньги на эксперименты, делать открытия... «Парашютные прыжки очень помогают. И пилотирование самолета», - советовали космонавты.
А ЧЕМ ВДОХНОВЛЯЮТСЯ?
Космосом и... общением с учеными. Те заказывают исследования, которые на Земле провести невозможно, читают вводные лекции, рассказывают о своих экспериментах и целях. Да так увлеченно, что и космонавтов «подзаряжают».
Они, кстати, и сами близки к науке. Антон Шкаплеров, например, кандидат технических наук, собирается докторскую защищать. Денис Матвеев до полетов был младшим научным сотрудником, а позже ведущим инженером центра подготовки космонавтов (РГНИИЦПК имени Ю.А. Гагарина). Сергей Корсаков, как и Денис, выпускник Бауманки, после аспирантуры был гендиректором ООО. Так что все свои!
Очень скучают в полете по семье и простым человеческим радостям вроде душа или ванной. В космосе ведь как моются? Наносят на тело гель, потом вытирают полотенцем и еще водой обтираются начисто. 300 мл хватает, потому что вода не стекает. Белье меняют раз в три дня и сетуют, что нет стиральной машинки. Ссорятся? Да. Но до драк не доходит. Разговоры о политике и религии - табу, поэтому даже с американцами никаких разногласий: работают, общаются...
Из космических радостей назвали праздничные ужины на выходных, когда достаются самые сокровенные консервы и прочие вкусности, и когда прибывает новый экипаж и привозит свежие овощи-фрукты. А еще фотографироваться в открытом космосе.
