В кои-то веки бросил книжку на середине. И кого: Водолазкина! Но читать, в самом деле, стало даже не сложно, а невозможно. Автор соорудил, на мой взгляд, такой искусственно литературный конструкт (еще и добавив в серьезный текст комического), что в определенный момент он вызывал только недоумение.
Сам по себе "Чагин" - это продолжение темы, которую Водолазкин ведет из романа в роман, - жизнеописание. На этот раз человека с уникальной памятью, способного воспроизвести текст любой сложности. Исидора Чагина в 60-е вербуют спецслужбы, поначалу внедряя его в Шлимановский кружок, а затем отправляя в Лондон, чтобы выкрасть проданную советским правительством еще в 30-е годы Синайскую рукопись (древнейший список библейских текстов).
Исидор с легкостью принимает предложение о сотрудничестве, благодаря этому он может жить в Ленинграде, но затем наступившее раскаяние лишает его дара, и Исидор уходит в архив (почти как "списали в утиль"). Это - если вкратце.
Жизнь Исидора - по его дневникам - пересказывает молодой коллега-архивист, которому доверено изучить архивы Чагина. Параллельно у рассказчика завязывается свой роман и своя история, которая в финале получит продолжение в виде переписки с возлюбленной. Плюсом идет история одного из спецслужбистов, слегка поехавшего рассудком на фоне чтения. Вот эта-то часть меня и сломала. В ней явно считывается отсылка к гоголевским "Запискам сумасшедшего" (а текст Водолазкина вообще перенасыщен литературными аллюзиями), но выглядит она в серьезном полотне совершенно неуместно, как и следующая глава (тоже отчасти комическая), связанная с заданием Чагина в Лондоне. В моем случае, читательский интерес не спасло даже возвращение к серьезному тону.