И еще одна сказочка от Ведьмы-сказительницы на ночь....
Пока я думаю, чем буду радовать вас, друзья мои, по вечерам в декабре-месяце, нашла в закромах ноута еще одну сказочку из, так сказать, раннего... В очередной раз не судите строго))
Поехали!!!!
«Сказка – ложь, да в ней намек;
добрым молодцам – урок»
- так в народе говорят,
только в жизни все не так…
В стольном граде, снова расейском, а как иначе, коли Расея – матушка с каждым днем свою мощь-силу набирает да границы расширяет, жил – добра наживал Конрад Филимоныч. Не первой молодости мужичок, героем даже с натяжкой не назовешь.
В прошлом был он человеком служивым, так сказать, казачком засланным. Служил в самом центре града стольного. Недалеко от камня снесенного. Камень тот в народе известен: надпись на нем издавна люд честной пугала: направо пойдешь – коня потеряешь; налево – сам пропадешь, а коли камень обойдешь, прямиком ко мне в руки попадешь и налево завернешь, хошь того или не хошь… Надпись –то, конечно, грамотностью не блистала, но так и камень в школе не обучался, про ЕГЭ слыхом не слыхивал, но народ, как мог, предупреждал. Но что-то в сторону ушла я от прямого повествования о Конраде свет Филимоныче.
Так вот, служил казачок наш засланный верой и правдой возле камня того не один десяток лет: до чинов офицерских среднего, правда, ранга дослужился и в начальственном креслице, до серьезного-то кресла не сумел дотянуть, посидел. А как вышел срок его рекрутской службы государевой, как оказался на пенсии казенной, невеликой, так и впал в тоску-кручинушку Конрад Филимоныч. Озаботился, как быть, как жену свою красавицу кормить да и содержать ее на что?
Но мир не без добрых людей, вот и помогли-подсобили Конрадушке работку новую, непыльную, слегка денежную, отыскать в хоромах белокаменных пятиэтажных на самой что ни на есть окраинке северо-западной. А в хоромах тех сплошь девицы-красавицы сеяли доброе, разумное да вечное, с переменным, прямо скажем, успехом, но старались и результатов добивались! Жили себе девицы, не тужили. И стал наш казачок среди них, почитай, воеводой. Умен наш Конрадушка да хитер чуток был, потому быстро распознал, с кем из девиц дружбу поддерживать, а на кого свысока поглядывать. Проработал так годок-другой и потерял былую стать бравый воеводушка: начал ввязываться в бабьи распри.
А еще через годок кончилось и воеводство его. Перестали быть хоромы пятиэтажные самостийными и слились с замком, что посреди леска заколдованного раскинулся, и через годок влились в архитектурный ансамбль еще одни хоромы белостенные, прям зеркальные. Так и разрасталось царство ума да света. А девицы- красавицы в том царстве амазонками сплошь заделались. Так-то ведь в жизни нашей случается.
И заскучал казачок наш в светелке своей. Он и до того работой не особо и загружен был, но будуара своего не имел; за соседним с ним столом девица сиживала злобная да вредная, ведьма прямо. Изводила она казачка нашего грамотно, умеючи, козни со смыслом строила; иногда и выходило у нее задуманное. Так и Конрад Филимоныч не лыком шит, да и годы отработки в девичьем коллективе даром не проходят. Жизнь его бурлила, прям потоком горным лилась, но вот на работу силы не всегда оставались. А в светелке-то своей, куда он смог отселиться все-таки, только и осталось, что газетку свежую, ежедневную почитывать и в паутинке всемирной сплетни-новости глотать. А паутинка-то коварная, в сети свои засасывает незаметно, но основательно.
Тем временем одна из девиц не сумела амазонкой до конца заделаться; сначала сослали ее почти в подвал, и она там тихо-мирно посиживала, дело свое делала, а однажды, в один день, решила терем-теремок, хоромы белокаменные, на настоящую жизнь променять; только на что именно никому не поведала. А амазонки в хоромах-то – народ прелюбопытный, да и казачок от них отстать не хочет. Вот и обсуждают все вместе, а Конрадушка громче всех, потому как знает, типа, много, на кого их бывшая коллега променяла. Домыслы каждый божий день горой новых слухов обрастают. И вдруг на сайте литературном, сами угадайте название с первого разочка, нашел наш казачок вдруг имечко знакомое. То ли сам нашел, то ли жена его, девица любопытная, завистью не обделенная, подсказала? Про то нам, честно говоря, неведомо и неинтересно как-то. Но углубился казачок наш в чтение дневников самой лягушки-путешественницы с интересом и распечатал прям-таки, чтобы, значится, читать-то удобнее было и людям знакомым показывать.
Много тех, кто знаком с лягушкой нашей да с путешествиями ее по странам заморским. Да только кто на что внимание обращает, а казачок-то все про шопинг места выискивает да денежки на калькуляторе подсчитывает на брендовые тряпочки потраченные. Не дает ему покоя то ли зависть человеческая, то ли опыт работы прежней. Но привычка–то, ой, нехорошая к казачку пристала: в кармашек чужой заглядывать и денежки в нем пересчитывать. И привычка сама по себе нехороша, а уж если зависть к ней прибавить и желание с другими в коллективе бабском косточки да шкурку лягушке потеребить, то и не скажешь иначе, чем народ русский давно уже припечатал: «Сам наутро бабой стал!»
Вот ведь, мужики, как бывает в этой жизни – не лезьте под каблук к женам да сослуживицам своим – обабитесь! Оставайтесь мужики мужиками, а вот жен своих любите и заботьтесь, чтоб не было в них зависти к жизни чужой. Не берите пример с Конрада Филимоныча, казачка засланного!
А лягушка- путешественница не раз еще и о поездках в страны басурманские в грамотке пропишет, о шопинге поведает. Тех же, кто обсуждает шкурку ее зеленую да в огне спалить пытается, пропесочит она по первое число! Недаром в ней кровушка родственницы ее ближайшей, Василисы Премудрой, перемешалась с родной, лягушачьей. Ядреная, надо сказать, смесь вышла!
Нет в сказке этой лжи ни капли, а намеки да уроки добрым молодцам и девицам любопытным в изобилии имеются! Может, и узнает кто себя, и выводы сумеет сделать верные. А ведь токмо ради этого и написана сказочка иносказательная, и лягушка-путешественница лапку свою зеленую, заднюю левую, приложила, как есть припечатала! Так тому и быть: "Не суй нос в чужую жизнь, а тем паче в кошелек - укусит!"
Спокойной ночи, друзья мои)))