Тема закомплексованности сына вызвала непонимание среди моих читателей. Расскажу подробнее откуда это взялось и почему я уверена, что это не проявление характера.
Даня родился недоношенным в 33 недели и 4 дня. После рождения сыну поставили ДМЖП (порок сердца). У него не сформировалась сердечная перегородка и было открыто лунное окно. Врачи предполагали, что по мере роста возможно всё срастётся. К 6 месяцам даже были улучшения, но ближе к году приняли решение оперировать.
Помимо проблем с сердцем мы наблюдались постоянно у невролога, т.к. у Дани было заметное отставание в развитии. До года 2 раза лежали в дневном стационаре по 3 недели на отделении неврологии. Если не считать задержку в развитии, в остальном он был обычным ребёнком. Не боялся чужих взрослых, спокойно находился в незнакомых местах, ему не требовалась мама рядом 24/7, чтобы чувствовать себя спокойно.
В 1,2 сына прооперировали. Операция была на открытом сердце. После операции 3-ое суток Даня находился в реанимации. Меня пускали к сыну на один час.
Дети в реанимации лежат с привязанными руками и ногами, чтобы не навредить себе и дать шву срастись. Трое суток он отказывался от еды, плакал, а при виде меня заходился в истерике. Мне даже сказали, чтобы я не приходила, но не навещать сына я не могла.
На четвёртые сутки его перевели в обычную палату и мне разрешили находиться с ним постоянно. Ещё две недели мы провели в больнице.
Когда он только меня увидел, вцепился мёртвой хваткой. Я даже не могла спокойно отойти в туалет или погреть еду, он думал, что я его брошу.
Две недели я носила его на руках, изредка он всё-таки меня отпускал. Я должна была постоянно находиться в его поле зрения. Докторам с этого момента сын доверять перестал. До 3-х лет Даня не давал к себе прикасаться незнакомым людям. Лечь на кушетку, чтобы сделать УЗИ или произвести какие-то манипуляции врачам, всё вызывало истерику.
После операции он не признавал никого, кроме меня и бабушки. Боялся даже отца. Дедушку не признавал до 3-х лет, хотя до этого всегда спокойно с ним находился. В какой-то момент мой папа отчаялся и думал, что никогда не найдёт контакт с внуком.
До 3,5 лет зайти в незнакомое помещение так же было для сына проблемой. Когда мы приезжали в госте к подруге, где тоже есть дети, сын играл только на кухне, где я была в зоне видимости.
Первый раз он чуть открылся и переборол свой страх, когда мы приехали знакомиться с родителями будущего мужа.
Сначала Даня пол часа стоят в коридоре и даже не давал себя раздеть. Потом родители отправили нас общаться с другими родственниками, а сын остался с ними один на один. Через час мы пришли и увидели, что сын разделся, зашёл в комнату и даже называет родителей мужа, которых он и я видели первый раз в жизни, бабушка и дедушка.
С этого момента он стал немного открываться.
Недавно я водила его на занятия по шахматам. Он не стал заниматься и даже не хотел заходить в кабинет, где проходят занятия. Расплакался, я предложила ему уйти. Он успокоился, сказал нет и всё-таки зашёл в кабинет. Даже такой маленький шаг уже большой прогресс для нас.
Повторно мы не пришли туда, потому что дети там занимаются давно, а Даня вообще не знаком с этой игрой. Пойдём в январе в другую студию, где будет набор для новичков. Надеюсь там он попробует позаниматься.
До этого мы ходили в театральную студию, физ.подготовку, айкидо, в садике на хор пыталась отдать - всё безуспешно. Поэтому я очень надеюсь, что психолог или нейропсихолог помогут нам в решении этого вопроса. Надеется на чудо дальше бессмысленно.