Жила на свете одна женщина. Любовь Карповна ее звали. И вот жила она, а счастья совсем не ведала. И жизнь складывалась такая, будто Франсиско Гойя рисовал.
Встанет, бывало, Любовь Карповна утром по будильнику. И уже ей скучно жить становится. “Ах, - думает Любовь Карповна, - опять этот день тягомотный предстоит. Сейчас на автобус бежать. А на улице темно и гололеды. И люди вокруг неприятные - кто с насморком, а кто вовсе заправский хам. И пейзажи кругом унылые. А дальше еще хуже - коллектив. И все там сколопендры”.
А отдушины - никакой. Даже кинофильмы вон дурацкие показывают. И книги писать совсем разучились. И даже отпуск близкий не сильно радовал Любовь Карповну. Все одно - на телевиденье с дивана ругаться.
Одинокая коллега, чей отпуск тоже на ноябрь приходился, звала в страну Таиланд проехаться.
- Все там дешевое, - коллега эта уговаривала, - нынче. Фрукты всякие экзотические есть и море с обитателями плещется. Мартышки по улицам скачут. Поехали, Любовь Карповна. Сменим, так сказать, обстановочку. Загар получим и впечатлений массу.
А Любовь Карповна аж руками замахала.
- Тю, - коллеге она говорит, - Таиланд! Чего я там не видела? Хоть и не была, конечно, ни единого разу, но точно знаю: деньги на ветер. Жара там и мужики, пишут в прессе, переодетые бродят. Отравление еще получить запросто возможно. А у меня ЖКТ чувствительный. Я бы вот в Италию рванула. Или Лондон. Там и культура, и люди интеллигентные. Но на такое денег пока не имеем. Честным трудом их не заработать. Обождем перемен в рыночной экономике. А вы езжайте, конечно. Может, вам там и по душе будет. Вы, как я понимаю, не шибко разборчивы в том, как отпуск оплачиваемый проводить.
И далее грустит себе Любовь Карповна. И счастливых моментов припомнить за всю жизнь не умеет. А подруги ей, конечно, советуют всякое женское.
- А не сиди-ка, - подруги говорят, - Люба, с такой поникшей фотографией. Лучше вон жизнь устраивай - пока есть возможность. Мы с супругами проживаем - и не жалуемся. По грибы ходим совместно или Новый год празднуем. А еще с десяток лет потянешь - и баста. Мужики у нас так долго, к сожалению, не живут. Средняя продолжительность у них небольшая. Демография просто такая сложилась.
А Любовь Карповна только хмыкает. Видали, мол, мы тех мужиков. И все у них приземленное - готовь блюдА всякие и стирай исподнее. Культуры в них мало, про Ницше никогда даже не слышали. К пятидесяти уже будто и не кавалеры, а дяди Толи из гаража - с пузцом и лысиной. Вот если бы какой итальянский мужчина к ней привязался. Чтобы у него культура речи была и широкий кругозор. В музеях бы разбирался. И на А. Челентано смахивал харизмой. Тогда бы Любовь Карповна, возможно, обратила внимание. Может быть, даже и кивнула благосклонно. А так - нет. И не уговаривайте.
Зоозащитница Муся, соседка, ей котенка блохастого тут еще сует. Мол, Любовь Карповна, хоть котенка примите. Дайте ему заботы и капельку любви. Все вам веселее будет домой возвращаться. Назовете Челентаной и будете обожать.
- Уберите с глаз блохастых котят, - Любовь Карповна сердится, - они диваны дерут и в фикусы пакости пакостят. Вот если бы мне кто Мальтийскую болонку преподнес - тогда бы я еще и подумала. Они, болонки эти, белого цвету и трюкам быстро учатся.
А иногда культурная подруга Зина в театры зовет.
- Идемте, - говорит эта Зина, - развеемся. Посмотрим какую пьесу.
- Я на местные театры, - Любовь Карповна признается, - ходить интересу не имею. Если бы в Венскую оперу позвали - тогда бы я еще подумала. А так - нет. Скучно мне на деревенские маникюры тамошних дам любоваться. И самодеятельностью с детства не шибко интересуюсь.
И всюду у Любови Карповны беспросветный Гойя был. И счастья в жизни не имеется ни грамму. А где его людям брать? То экономика, то демография, то всеобщее бескультурье творятся.