Начало читайте здесь: Глава 1.
Путеводитель по каналу здесь
Фарида держала в руках розовый шелковый шарф, отливающий перламутром. Она выглядела совершенно потерянной
- Апа! Что это? Почему?
- Что, что? Шарф, как видишь. Гузель, ты зачем притащила его домой?
Фарида с укором посмотрела на тетушку, хотела что-то сказать, да сдержалась.
- Дочь, сходи до тети Маши, позови ее чай пить, скучно как-то без нее.
Гузель обрадовавшись, что тетушка не будет ее ругать, кивнула, запахнула поплотнее халат и выбежала из дома. Фарида нахмурилась, подбирая слова
- Апа, от этого шарфа пахнет так же, как от рубашек Масхута, когда я пришла к вам. Ты на мою дочь не отвлекайся. Скажи мне, Масхут хотел жениться на Ларисе, у них была связь, а ты настояла, чтобы он привез себе жену-татарку?
- Ой, горе мне с вами! Навязались на мою голову. Может и хотел, я откуда знаю, он не больно мне сын, своими планами особо не делился. Что Лариса мечтала о нем, я точно знаю, Раушания рассказывала.
Лариса считала себя умнее, красивее подруг. Она думала, что Масхут обратит на нее внимание. Все же она медсестра, не продавщица в магазине, как некоторые. Раушания не стала ждать, когда Масхут на нее посмотрит, сама за него взялась.
Ларисе казалось, что подруга просто хочет досадить ее брату, Максиму, с которым на то время поссорилась, хотя безумно была влюблена. А тут Масхут возьми и женись. Осталась Лариса с носом. Пришлось ей выйти замуж за другого парня.
Всего я не знаю. Не знаю, почему она Раушании помогла, когда родился Василь. Может не хотела, чтобы брат на ней женился? Как теперь узнаешь? После смерти Раушании, она к нам часто заходила, потом Масхут ее выставил. Они сильно ругались, но я не поняла, о чем.
Вскоре после этого Лариса выгнала своего мужа. Приходила ко мне, сказала, что Василек ее племянник, что она теперь одна, как и Масхут, у нее тоже есть сын. Могли бы сойтись, детей бы вместе воспитали. Выперла я ее. Детям нужна мать, но не такая.
Дня за два до того, как ехать за тобой, Масхут не ночевал дома. Я всю ночь не спала, такого раньше никогда не бывало. Перетряслась я тогда. Что-нибудь с ним случись, куда я с двумя крохами. Пришел утром. Оказалось, что Лариса зазвала его починить что-то, уговорила поужинать. Он выпил рюмку спирта и больше ничего не помнит.
Тогда он прямо сдурел. Говорит, мол, куда это я поеду искать невесту, когда готовая есть. Лариса такая мягкая, добрая, детей обижать не станет, и я ее пацана полюблю. Семья у нас будет, во, какая!
В общем, согрешила я. Налила ему на ночь в чай отвара от Медведихи. Не знаю уж, то ли выспался и протрезвел, то ли отвар помог, утром встал, как стеклышко. Засобирался. Говорит, за женой поеду. Вот и все. А Лариса обратно со своим сошлась.
- Апа! Скажи-ка мне, сколько раз ты при мне отвару мужу моему подливала?
- Тьфу на тебя! Выдумала! Не буду врать, не понравилась ты мне вначале. Пришлось смириться. Василь тебя посчитал за мать. Как ребенка лишить матери? Даже мысли не было вредить тебе. Ладно, ладно, было дело. Ворчала и Масхуту жаловалась. Что уж теперь вспоминать? Дело прошлое. Дальше-то что делать будем?
- Ума не приложу, апа! Что прилипла к нам, как банный лист? Столько лет с тех пор прошло. Ладно бы была несчастная, одинокая. Муж есть, сын взрослый почти, зачем ей лезть в чужую семью. Я ведь у нее Масхута не отбирала. В чем я виновата, дети мои в чем?
- Придется мне с ней поговорить. Дай-ка мне этот несчастный шарф. Пойду завтра в медпункт схожу. Сердце покалывает, ноги отекают, пусть Лариса меня посмотрит, а я ей шарф верну и пару ласковых скажу.
- Апа, по деревне-то еле ходишь, куда ты пойдешь? Скажем Масхуту, пусть машину попросит, свозит тебя, не дойдешь ты сама.
- Боюсь, не дойду. Скоро хоть у вас очередь на Жигули подойдет? Масхут говорил, вроде весной. Скоро уж лето пройдет, а машины все нет.
- Не знаю я, апа! Когда будет, тогда и будет. Куда нам на ней ездить. Тут все рядом, и лес, и озеро, и луга.
- Это тебе рядом, а мне-то ладно бы и свозил племянник-то. Глянь, Медведиха ковыляет, торопится. Думает, что-то случилось.
Михайловна зашла в дом, по привычке подняла руку, чтобы перекреститься и так и замерла. Тетушка ехидно засмеялась
- Нету тут твоей картинки, можешь не стараться
- Тьфу на вас, нехристи, басурманки такие, согрешила я с вами. Будто кроме вас мне не с кем чай пить. Чего звали-то?
- Чай пить и звали. Садись, давай! Девку-то нашу где оставила?
- К Светке зашла, нашла подружку, одна другой стоят, свистушки! Я так-то уже ела и чай пила, но ради компании от одной чашки не откажусь, уж больно душистый у тебя, Фарида, чай.
Вечером, перед сном, Фарида уговаривала Масхута
- Муженек, ты совсем перестал думать о нас. Тетушка-то наша болеет, ноги отекают, на сердце жалуется. Надо бы в медпункт свозить. Может Лариса направление в Районную больницу даст.
- Спрошу завтра. Думаю, дадут на два-то часа. Свожу.
- Апа спрашивает, когда тебе очередь на Жигули подойдет?
- Нынче уже нет. Я уступил очередь Семену Иванихину. Больно уж ему надо было сыну подарок сделать. На будущий год купим.
- Молодец! Сыну Иванихина машина нужна, а нашему нет.
- Где он, наш сын? У него теперь есть свой родной отец. Вот он твоему Василю и купит машину или две.
- Масхут, не держи ты на него зла. Он ведь еще не нажил ума. По глупости он повторил слова Ларисы. Василь нас считает своими родителями. Он же не сказал, что я ему не мать, а ты не отец.
Ах, как хотелось Фариде сказать, что Масхут сам виноват. Не давал бы надежд Ларисе, она бы его давно забыла. Он ведь оскорбил ее. Скорее всего пообещал, что женится на ней, а сам привез другую. Некоторые женщины помнят такое оскорбление всю жизнь. Однако, Фарида промолчала. Нечего на мозги мужу капать, ему и так тяжело.
Масхуту на самом деле было невыносимо тяжело. Он любил Василя какой-то необъяснимой любовью, точно зная, что не его это сын и упорно в это не веря. Тем больнее ударили его слова Василя.
Масхуту хотелось вычеркнуть его, забыть, что он был. Но как? Если помнилась его первая улыбка, первое «папа», первые шаги. Он ведь не шел домой с работы, а летел, чтобы скорее взять на руки своего Васильку, почувствовать его родной запах. Не к Раушание бежал, а к сыну.
Масхут не мог понять, почему мальчик отдалился от него, что он, как отец, сделал не так? Что не до дал своему сыну? Если бы все было хорошо, то не уехал бы парень из дома. Значит, с ним что-то случилось, а он не доглядел. Сам виноват, но признаться в этом тяжело даже себе самому.
На следующий день, после обеда, Масхут повез тетушку в медпункт. С ними заодно поехала и Фарида. Ей надо на почту зайти, вдруг от сына письмо там лежит. Масхут оставил тетушку возле медпункта, сам пошел в контору.
Наиля-апа зашла, широко распахнув дверь. Увидев вошедшую, Лариса немного растерялась, но мгновенно взяла себя в руки.
- Наиля-апа! Что случилось, ты никак заболела? Зачем ко мне пришла, ты ведь все травками лечишься, медицину не признаешь.
- Ага, травками, как и ты. Знаю, наслышана, ты умеешь напоить теми, которые нужны.
- О чем это ты? Что за дурацкие намеки? Между прочим, я на рабочем месте.
- Плевать мне на твое место, рабочее оно или нет. Ты, вот что, отстань от моих детей. На, забери свою вонючую тряпку! Я тебе не Раушания, меня вокруг пальца не обведешь. Хочешь семью разрушить, мужа у Фариды отобрать? Не выйдет! Я тебе устрою, сама без мужика останешься.
Что-то я подзабыла, на сколько твой сын младше нашего Василька? Вспомнила, на пару месяцев всего! Помню, вы ведь вдвоем с Раушанией моего племянника после Армии окучивали.
В лицо Ларисе ударил жар! Да как она смеет, она же намекает, что у нее сын от Масхута, наглость какая! Наиля-апа продолжала
- Нет, не красней, ты меня неправильно поняла! Я ничего такого про твоего сына не подумала. Не нужен нам чужой ребенок в семью. Но, я ведь могу и подумать. Вот пойду сейчас к Павловне и поплачусь, мол я подозреваю, что в селе сын Масхута живет. Прихожу иногда на него посмотреть. Ни одного имени не назову, люди сами додумают. Ты этого хочешь?
Твой мужик не поверит сплетням, но червячок-то в сердце останется. Кто-нибудь да не вытерпит, уколет его. Сын услышит, сомневаться станет в матери. Вот тогда ты побудешь в шкуре Фариды.
- Ты, старая ведьма! Греха не боишься! Ты же знаешь, что у нас с Масхутом ничего не было.
- Правда? Ай-яй-яй, как я могла такое подумать? Ошиблась я, выходит. Но ведь слово не воробей, вылетит, не поймаешь. Так вот, отстань от нас, иначе я старая, из ума уж выживаю, возьму и ляпну.
Продолжение читайте здесь: Глава 29.