Одна моя ученица, Женя, методист и учительница физики вернулась в сентябре в школу после декрета. У Жени огромный послужной список. В холостяцкой жизни она жила в школе, получила заслуженного «Учителя года». Потом создала проект по подготовке учителей к конкурсу «Учитель года». Сделала много разных онлайн-курсов по методике для учителей. Сейчас у Жени муж, маленький ребёнок и любимая работа. Она обучает учителей (как и я) приёмам, техникам, подходам, ведёт свой Телеграмм-канал (никаких ссылок не будет по понятным причинам, не хочу на Женю доносов и травли), проводит консультации для тех, кто решил сделать свой онлайн-курс. К слову, я сейчас готовлю онлайн курс для учителей по Кооперативному обучению, брала у Жени консультацию, и это оказалось очень полезно.
Но не выдержала душа поэта, Женя захотела в школу. Хотя бы на пару часов. Взяла 4 часа в неделю в двух старших классах.
Именно на этих классах Женя пробует все свои новые приёмы, в том числе и приёмы Кооперативного обучения, которым учу Женю я. Я не просто так всё это рассказываю. Я хочу, чтобы вы поняли, что Женя тот самый ДРУГОЙ учитель, неравнодушный, осознанный, ищущий, сомневающийся, экспериментирующий, всё, как я люблю. Тот самый редкий УЧИТЕЛЬ, которого мы все мечтаем найти нашим детям.
В октябре Женя получила свою первую последекретную зарплату, 5 128 рублей за 16 уроков, и поделилась этим «радостным» событием на своём канале. А теперь давайте повторим все те математические этюды, которые провела Женя. За один урок получается 320 рублей. К каждому уроку нужно готовиться минимум час (а по-хорошему, больше, я, например, когда делаю новый урок или новый тренинг, на 1 час урока трачу часа 3 подготовки), получается, что за час Женя зарабатывает около 160 рублей. Для сравнения часовая Женина онлайн-консультация стоит 5 000 рублей. Важное дополнение — это Московская область и Женя тарифицируется по самой высокой категории.
Что делать учителю, чтобы выжить? Видимо, то, что советовал Медведев, идти в бизнес, что Женя, кстати, и делает. Или в репетиторство. Или набирать полторы-две ставки. А где брать время на подготовку, чтобы сделать те самые классные уроки, о которых мы все так мечтаем? Чтобы не выгорать? Женя называет свою работу в школе благотворительностью. Она видит пользу от этой акции в том, что может на практике пробовать те приёмы и техники, которым сама же и учит. Я с ней согласна. А что же это, если не благотворительность?
Однажды я здесь на канале написала, что считаю настоящих неравнодушных педагогов подвижниками, то есть людьми, которые продолжают работать на совесть, нести свою светлую миссию без какой бы то ни было выгоды. Сейчас я хочу уточнить, не просто без выгоды, а даже наоборот, с собственными вложениями. Только на одежду, в которой ходить в школу, и на еду, которую в этой школе есть, надо потратить больше, чем ты заработаешь. А не дай бог заболеть. А если хочется учиться? И не на мучительно-бесполезных курсах Минпросвещения, а у таких, как Женя, у таких, как Антон Гин? Или у меня. Ни Женю, ни меня, ни Антона Минпросвещение не наймет, учитель должен сам прийти к Жене или ко мне по собственной инициативе. На свои кровные, вот эти вот 160 рублей в час. А в регионах еще меньше. Для сравнения, сотрудник «Вкусно и точки» получает около 180 рублей в час, а курьер и того больше.
Я прекрасно понимаю, что не открыла сейчас для вас новую планету. Всё это мы знаем. И я каждый день получаю письма от учителей из разных регионов ровно об этом, об унизительных условиях работы. Что меня потрясло именно сейчас? Видимо, когнитивный диссонанс. Чаще всего таких крутых учителей, как Женя, я встречаю в частном секторе. У них всё неплохо с доходами, они довольны собой, своей жизнью, получают кайф от работы. А тут вот такой же крутой учитель, который бесконечно читает самых передовых мировых педагогов, следит за всеми исследованиями и новинками, постоянно думает о том, как сделать образовательный опыт детей ещё более эффективным и классным, вот такой учитель получает 160 рублей в час!!!
Очень давно Голда Меир сказала:
«...Если вы хотите построить ту страну, куда будут возвращаться её сыновья и дочери, если вы хотите построить страну, откуда уезжать будут только в сезон отпусков, если вы хотите построить страну, у которой не будет чувства страха за будущее, то сделайте всего лишь два шага». И там дальше один шаг про то, чтобы приравнять корруцию к измене родине, а коррупционеров — к предателям вплоть до седьмого колена... Второй — сделать несколько профессий, в том числе учителя, самыми высокооплачиваемыми и уважаемыми.
Я мечтаю, чтобы на моей родине когда-то при моей жизни всё-таки появилось государство, которое ценит, холит и лелеет учителей. Иначе никаких надежд нет.
PS А ещё, пока я писала эту публикацию, я узнала о том, что из страны уезжает ещё пятеро моих любимых педагогов, тех, у кого я собиралась брать интервью для канала, тех, к кому семьи выстраиваются в очереди, а учителя хотят у них учится. А ещё восемь таких из моего окружения уехали за последние месяцы.
PPS И нет, я всё равно не откажусь от идеи о том, что учитель, в каких условиях бы он ни работал, обязан быть эмпатичным и неравнодушным, Януш Корчак в более чудовищных условиях таким остался. Я могу понять учителя на низкой зарплате, у которого нет времени на хорошую подготовку, на поиск новых интересных техник и методик. Равнодушного ни на какой зарплате я не могу понять. Я верю в то, что ни размер зарплаты, ни количество отчётов не могут оправдать равнодушие к детям. Дети не виноваты. Более того, я уверена, что равнодушие в крови, оно не уменьшается с размером денег. Моя печаль в этой публикации о другом, именно об ищущих, умеющих за короткие 45 минут не только знания дать, но всесторонне прокачать, таких мало, но они есть, они в текущих условиях подвижники, и я прекрасно понимаю, что количество подвижников тает каждый день.
Неравнодушных педагогов и осознанных родителей я приглашаю в Телеграмм-канал «Учимся учить иначе» и в привязанную к каналу Группу.
Книгу «Травля: со взрослыми согласовано» можно заказать тут.