Я ненавижу ручное письмо и ручку. С тех пор как в далёком уже 2000-м появился домашний компьютер и я почувствовала под пальцами клавиатуру, изменилось всё. Писала и раньше - вручную - дурацкие стишки, "рецензии" на фильмы и фанфики на любимый сериал. Потом появился литературный кумир и любимый писатель, в одном лице, и я поняла, что нихрена я не писатель и писателем никогда не буду, не дотягиваю до. И теперь это просто я. Иногда мне есть, что сказать миру и я говорю. Иногда нечего, но будто идёт изнутри и я кричу. А иногда хочется и накопилось, но не могу... нет сил.
Вот сейчас и хочется и ресурс есть, но... В ноябре 5-го числа ровно год по Сосисочкину. Я привыкла все держать в себе, но в течение этого времени мне так хочется выговориться. Чтобы кто-нибудь был рядом и слушал меня до тех пор, пока не упаду без сил. Но это слишком...
Например сейчас у меня накопилась куча "дачных воспоминаний", но никак не могу собраться с мыслями и силами. Смотрю старые сериалы и туплю. А хочется... хочется разного. Сидеть в кресле днями и ничего не делать. Гулять по вечерним улицам города, вдыхая влажный прохладный воздух, смотреть на бурые прелые листья и зажигающиеся фонари. Лежать в кровати под теплым одеялом и дремать, слушая одним ухом какой-то подкаст. Перемен.
Но больше всего хочется повернуть огромное ржавое колесо времени. Повернуть резко. Повернуть до. До всего, что хранит память. До жуткого вечера, когда, придя с работы, меня впервые за много лет никто не встретил. До всего, что было потом: когда упала на диван и дрожащими руками искала телефоны ветеринарок, когда везла в такси, умоляя Вселенную и Матрицу помочь и не допустить. Когда сквозь марево пыталась переварить слова девчонок-ветеринарок, а подсознание сверлило "да ладно, ты же не дура, ты все знаешь"!..
Когда сидела ещё полтора часа возле "кислородной камеры" - обычного пластикового бокса, коробки - в которой лежала рыжая тряпочка...
Но больше всего я помню безумную надежду, когда Сосисочкину в конце сеанса в кислородке ожил и начал интересоваться маленькой собачкой в клетке и огромным чорным котом под каким-то аппаратом.
Но не судьба. И до гробовой доски будет мне снится его последняя ночь на земле. И как ушла в комнату, закрыв дверь и оставив его в коридоре, потому что приближалась агония. Так было надо.
Ниже - маленький "комикс". Бася, Прости меня, если сможешь. Когда-нибудь мы будем вместе.