Есть проблема - европейцы пока не хотят покупать наш газ и не факт, что есть технологии, чтобы строить трубопровод на дне Черного моря - там глубина большая - заявил политолог Сергей Марков в интервью Украина.ру.
Есть проблема - европейцы пока не хотят покупать наш газ и не факт, что есть технологии, чтобы строить трубопровод на дне Черного моря - там глубина большая - заявил политолог Сергей Марков в интервью Украина.ру.
— Сергей Александрович, Путин и Эрдоган договорились, что будут расширять "Турецкий поток", более того - о создании международного газового хаба. Что он даст нам? Какие политические перспективы у Турецкого потока и развития отношений России и Турции?
— Мне представляется, что будет укрепляться стратегический альянс России и Турции, который дэ-факто существует. И который происходит, прежде всего вокруг обхода западных санкций. Именно Турция, а не Китай и не Индия, как мы ожидали, оказалась главными воротами по обходу западных санкций.
Этот альянс существует, плюс – есть энергетическая составляющая, есть уже "Турецкий поток", есть ядерный совместный проект, строительство атомных станций в Турции. Вот это дальнейший шаг. При этом быстрой реализации нового "Турецкого потока" и газового хаба я не ожидаю.
Первое - кто его будет строить? У России ресурсы ограничены. РФ еле достроила "Северный поток-2", а он на низких глубинах, а глубины Черного моря – более двух километров. Не факт, что у нас есть такие технологии. Второе – европейские страны отказываются от покупки российского газа. И причины, по которым они отказываются включать "Северный поток-2" - такие же, по которым они могут отказать и по "Турецкому потоку-2".
— Кто нам Турция – друг или враг? Союзник или попутчик?
— Ситуативный союзник. И точек, по которым она союзник все больше и больше.
— Потенциал расширения газопровода "Турецкий поток" значителен, заявил глава "Газпрома" Алексей Миллер. Как это будет происходить? Почему наше государство все-таки через Турцию хочет продавать газ в Европу, а не на Восток? Какой в этом политический смысл?
— Наше государство и на Восток готово дать огромное объемы газа, проблема в том, что у нас нет перемычки западной и восточной газотранспортной сети. Поэтому то, что мы не подаем на запад, мы не можем подать на восток. Технологически это невозможно. Мы можем на юг направить через Турцию, но там на юге арабские страны, которые тоже добывают газ. Азербайджан тоже добывает, например.
— В настоящее время мир находится в фазе инфраструктурной войны — считает доцент департамента политологии Финансового университета при правительстве России Дмитрий Ежов. Возможно ли исключить, что, так сказать, "неизвестный диверсанты" могут взорвать "Турецкий поток"?
— Про инфраструктурную войну говорят все, и я тоже. Кончено она идет и может быть взорван и "Турецкий поток". Тем более, как объявил Путин, уже была попытка теракта.
— Если этого нельзя исключить, какова будет реакция Эрдогана?
— Огорчаться и гневаться.
— Но не станет предпринимать активных действий?
— Эти теракты – трудно доказуемы.
— Трубопровод будет идти по дну Черного моря и находится в российской и турецкой экономических зонах, и вообще будет защищен потому что Турция - член НАТО. Это действительно гарантирует безопасность от подрывов?
— Ничего не гарантирует. Ну Германия тоже член НАТО, и Дания тоже. И все равно взорвали. Ничего это не гарантирует.
— Важнее всего, что труба нужна Эрдогану. Может, он будет стараться обеспечить безопасность трубопровода?
— Американцы не любят Эрдогана, они будут стараться его свалить. У него выборы скоро, поэтому то, что это нужно турецкому лидеру, как раз должно стимулировать США взорвать "Турецкий поток-2".
— Если этот проект все-таки удастся, то что нам это даст в политическом, экономическом смыслах?
— Я честно говоря не очень понимаю, как он удастся, если ЕС не хочет газ покупать. Ну, даст он нам большую диверсификацию. Если европейцы захотят его покупать, мы можем посылать его через "Северные потоки".
Я честно говоря думаю, что этот проект второго "Турецкого потока" - это скорее вот сейчас, чтобы сказать, что вот Россия готова снабжать Европу газом и энергией. Мы не хотим замерзающей Европы, не ведем газовой войны против Европы, а все те, кто так говорит, лгут и не придирайтесь к нам, мы хотим Европе только хорошего.
— Как вы можете охарактеризовать политику Эрдогана – в отношении России, США, Украины и Европы.
— Быть между, получать доходы от всех. За счет этого обеспечивать экономический рост и выиграть выборы в июне 2023-го года, которые будут очень сложными. На прошлых выборах муниципалитетов его партия проиграла 8 крупнейших городов, включая Анкару, Стамбул и Анталию. Поэтому, это очень большие проблемы. Главное для него сейчас – максимально сотрудничать, балансировать и извлекать выгоду.
— У него вроде в последнее время все получается, даже везет, как мне кажется, может, его выберут, и он останется?
— Да, да! Я думаю, он останется. Но ему будет очень трудно, там инфляция. И ситуация там у него, как если бы "Единая Россия" проиграла в большинстве крупных городов России – Москве, Питере, Владивостоке и так далее.
Пока его рейтинг ниже, чем у оппозиции и там огромная инфляция, лира упала в этом году существенно.