Книга мемуаров, часть 35
Научный руководитель Института истории им. Ш. Марджани, один из отцов татарстанского суверенитета Рафаэль Хакимов издал книгу мемуаров под названием «Бег с препятствиями по пересеченной местности». В аннотации к ней указано: «Воспоминания о пройденном пути до и вместе с Минтимером Шариповичем Шаймиевым. Книга рассчитана на всех, кто интересуется современной историей». «Миллиард.Татар» продолжает публикацию этой работы с разрешения автора.Начало: часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5, часть 6, часть 7, часть 8, часть 9, часть 10, часть 11, часть 12, часть 13, часть 14, часть 15, часть 16, часть 17, часть 18, часть 19, часть 20, часть 21, часть 22, часть 23, часть 24, часть 25, часть 26, часть 27, часть 28, часть 29, часть 30, часть 31, часть 32, часть 33, часть 34.
Не повезло
Параллельно с работой шла личная жизнь. Обзавелся семьей, появился на свет сын Искандер, очень живой и смышлёный. Мой отец любил его качать на коленях, приговаривая: «Учти-учти-учтеки, усмэгэнгэ кечтеки!». Началась взрослая жизнь. Появление наследника оказывает сильнейшее влияние на систему ценностей. Я был полностью этим поглощен.
В эти годы мне сильно не повезло. Я ранней весной на работу ходил в легком плаще. Солнце припекало, но в Казани безветренной погоды практически не бывает. Подул холодный ветер, к тому же была высокая влажность, и меня прихватило, да так, что я угодил в больницу с воспалением легких. Там меня пичкали лекарствами. Я их выпивал буквально горстями по 23 штуки за раз. От этого у меня в глазах сверкало, но лучше не становилось.
Через месяц выписали домой, не разрешили выходить в холодную погоду, нельзя было купаться и еще какие-то нельзя, нельзя, нельзя ... Целый список, чего нельзя. Я лежал полуживой, глотал очередную горсть таблеток и рассуждал логически - если я буду так продолжать, то в лучшем случае мне не станет хуже, но лучше уже точно не станет. Такая безнадежная перспектива меня не устраивала, и я на свой страх и риск наплевал на рекомендации врачей. Так нехорошо выражаться, но состояние у меня было самое прескверное. Выбросил все лекарства, кроме аспирина, и начал бегать.
Начал буквально с одной минуты, прибавляя постепенно еще по одной, пока не довел время пробежек до получаса. Была глубокая осень, и на улице выпал первый снег. Морозный воздух пугал последствиями, но я так разочаровался в рекомендациях врачей, что меня трудно было остановить. Бежал без оглядки. Хотел доказать себе или кому-то абстрактно, что не все потеряно. И постепенно начал приходить в норму. Через месяц я забыл про кашель, а через полгода я уже не помнил, что когда-то вообще болел. Весной, еле дождавшись теплых дней, начал купаться. Поскольку я был под наблюдением врачей, то каждый год должен был проходить медосмотр. В очередной раз рентген показал только остаточные рубцы. Врачи ничего не поняли и хорошо, что не поняли. Другим лучше не повторять такие эксперименты. С тех пор я очень осторожно и даже недоверчиво отношусь к рекомендациям врачей.
Недобитый фельдфебель
В то время мы жили в одной комнате коммунальной квартиры. Дом был старый 20-х гг., находился напротив проходной Порохового завода, откуда по ночам вырывался желтый едкий дым, поэтому приходилось на ночь закрывать форточку. Комната была просторной, а соседом оказался старичок, чьи интересы сводились к тому, чтобы в воскресенье сходить на рынок и чего-нибудь купить по дешевке, а затем в следующий раз продать подороже. Если он выручал рубль или пятьдесят копеек, то покупал вино и выпивал его в одиночку. При этом брал гармошку и, сильно притопывая ногой, играл белогвардейские матерные песни. Таких песен я не слышал ни до, ни после него. К сожалению, тогда не было магнитофона, чтобы записать. Впоследствии искал в Интернете и там не нашел. Они умерли вместе с фельдфебелем.
Я у него спрашивал про годы Гражданской войны. Он охотно рассказывал, что они были «белыми», а потом пришли комиссары и сказали, что они теперь «красные».
- Погнались за Колчаком.
- И что? - допытывался я.
- Скачем, спрашиваем «Где Колчак?» - «Нет Колчака». Дальше скачем: «Где Колчак?» - «Нет Колчака».
- Вы чего хотели, его добить или к нему перейти?
Молчит. Оказывается, он за боевые заслуги получил крест, но не успел его получить на руки, и эта боль осталась.
Он регулярно в большую бутыль литров на тридцать закладывал ягоды с сахаром и делал настойку. Потом проверял ее готовность. Его жена была моложе, и у нее на стороне был ухажер по имени Григорий. Она сливала из бутыли порцию настойки для Гришки и доливала воду. Фельдфебель, не зная этих манипуляций, в очередной раз пробовал настойку и сокрушался: «Воспарилась!» …
Но в один из дней она вернулась от Гришки грустной - его в какой-то подворотне убили. На этом роман их закончился, а мы переехали в отдельную квартиру.
Как говорил Аркадий Райкин в одной из своих миниатюр: «Времена были мерзопакостными, но рыба в Каме водилась!». Были свои прелести у этой жизни, ведь она была понятной, незатейливой, но никто не голодал. Сегодня разрабатывают высокие технологии, и Герман Греф хвастает новыми достижениями, но в его Сбербанке всегда очередь по три часа, впрочем, удобство использования мобильного онлайн-банка нельзя отрицать. А тогда я в сберкассе как-то написал заявление, чтобы они оплачивали все мои коммунальные расходы, и на этом забыл обо всем, кроме работы. Пришла Перестройка и все запутала так, что постоянно выясняем, сколько копеек куда я недоплатил или переплатил.
Подробнее: https://milliard.tatar/news/feldfebel-bral-garmosku-i-silno-pritopyvaya-nogoi-igral-belogvardeiskie-maternye-pesni-2226