Я иду со спиннингом по берегу лесной речки. Она не широкая и местами бывает настолько мелкая, что её можно перейти вброд. Обычно это можно сделать на перекатах, где вода, разгоняясь, стремительно несётся, создавая своеобразный шум от постоянного многократного соприкосновения с камнями, устилающими русло. Вода настолько чистая и прозрачная, что не только камни, а даже и песчинки идеально просматриваются, блестя на солнце и создавая ощущение какой-то невесомости. Камни же, омытые и обласканные от постоянного прикосновения воды, тоже щедро демонстрируют свою окраску, словно бы соперничая друг с другом. А вода продолжает своё движение, создавая ощущение бесконечности. И хочется просто сидеть на каком-нибудь валуне и наблюдать это стремительное и в тоже время словно бы застывшее движение времени. Полюбовавшись и отдохнув, продолжаю двигаться к очередному плёсу, к очередной заводи, где возможно мне улыбнётся рыбацкая удача. Начинает портиться погода. Речка не широкая и в тоже время извилистая. Один берег довольно-таки крутой, местами даже очень, поросший в основном могучими елями, нацеленными своими макушками – пиками ввысь, А противоположный берег напротив пологий и преобладает на нём лиственный лес. Берега порой так близко друг к другу, что можно видеть, задрав голову вверх, лишь тоненькую полоску неба, словно бы повторяющую причудливые повороты реки. И вот в это-то, межлесное пространство, быстро надвигалась темень. Стало очевидным, что дождя не избежать, и надо было срочно позаботиться об укрытии. Уже начали долетать приглушённые раскаты грома, и я поспешил спрятаться. Забравшись под огромную ель, начал обустраиваться. Нижние её ветки были настолько длинными, что создавалось ощущение, что я будто бы оказался в шатре. А высота самого дерева и густота её наряда придавали мне уверенность, что я надёжно спрятался от любого дождя. Единственное, настораживало то, что во время грозы, молнии очень часто попадают в высокие деревья. Но я себя успокаивал тем, что вокруг немало таких же елей, и многие находятся даже выше по угору (склону). Эти мои мысли прервали первые капли дождя. Просто услышал нарастающий шум. Вначале это было похоже на шелест. Но с каждой секундой звук усиливался, перекрывая всё вокруг и превращаясь в оглушительный гул, который своей неотвратимостью и неизбежностью, под аккомпанемент барабанной дроби, выбиваемой миллионами дождевых капель, надвинулся на меня, на всё, что меня окружало, и оглушительно обрушился. Из моего укрытия, как оказалось, я мог наблюдать замечательную картину. Дождь прямо – таки низвергался с небес. Он стоял плотной стеной. И глядя на заводь, которая вся бурлила от этой водяной массы, создавалось ощущение, что вода вот – вот начнёт подниматься вверх, захватывая всё пространство. А я сидел в своём укрытии, прислонившись спиной к стволу ели, наблюдал за происходящим и радовался, что вовремя спрятался. Но стихия только нарастала. Раскаты грома становились всё оглушительнее, а молнии так и заплясали, засверкали, освещая всё вокруг! После их ослепительных вспышек на миг всё погружалось в темноту, в которой продолжал хозяйничать дождь. Было удивительно в этой водяной феерии чувствовать себя защищённым. Площадь сухого места вокруг меня потихоньку сужалась, но всё – равно я ещё чувствовал себя в безопасности и, лишь отдельные капли изредка задевали меня. В сравнении с тем, что творилось вокруг, можно было не обращать внимания на эту мелочь. Стало казаться, что дождь немного умерил свой пыл, но это было временное затишье перед бурей. Гроза разразилась не на шутку. Всё засверкало и загрохотало с ещё большей силой. Представил себя со стороны и как-то стало не по себе: какая же сила и мощь у стихии! Какие же мы беспомощные перед её напором! Мои мысли были нарушены таким раскатом грома, от которого у меня задрожали перепонки в ушах. Я оказался в самом эпицентре грозы. Молнии сверкали беспрерывно. Их ослепительные мечи буквально прочёсывали всё вокруг. Казалось, что громовержец обрушил весь свой арсенал на крохотный участок леса, в котором нашёл пристанище и я. Мне казалось, что ещё мгновение и молния пронзит меня. Я сидел, прижав ладони к ушам, чтобы немного смягчить звуки адского грохота и как бы жутко в этот момент ни было, не переставал восхищаться этим буйством стихии. Постепенно грохот стал ослабевать. Гроза стала удаляться. Молнии сверкали все реже, а раскаты грома становились всё приглушённее. Дождь вновь усилился. Но теперь он шёл не с таким неистовством, а словно бы замывал следы уходящей грозы и постепенно сошёл на нет. Сквозь разорванные тучи проглянуло солнышко, и всё вокруг заиграло и засверкало. Миллионы капель падали с мокрой листвы деревьев и преломляясь в солнечных лучах создавали иллюзию бриллиантового дождя. Я пошевелился, чтобы размять затёкшие ноги и в этот момент, что то с грохотом и треском выскочило за моей спиной. Оглянувшись, я увидел удирающего зайца. Он летел со всех ног, сбивая дождевые капли с веток, которые рассыпаясь, образовывали словно бы шлейф, оставляемый этим обезумевшим от страха трусишкой. Мне стало весело. Весело от того, что этот заяц, с перепугу и меня поначалу напугал. Я смеялся над зайцем, над собой и никак не мог понять, когда он забрался в моё укрытие. Ведь мы сидели, разделяемые лишь стволом дерева и всё это время друг друга не видели. А может быть заяц и видел меня, но страх перед стихией пересилил страх передо мной. Совместное наше пережидание благополучно закончилось Я осторожно покинул своё убежище и стараясь не задевать лишний раз веток, которые незамедлительно угощали меня порцией водяного душа, выбрался на берег. Вдохнув полной грудью, ощутил, что воздух такой вкусный, что хочется вдыхать его как можно больше и всё – равно кажется, что не можешь надышаться. Раскатав бродни (сапоги с длинным голенищем), двинулся по реке, держась ближе к берегу, так как именно идя по воде, а не в сыром лесу, можно было оставаться сухим. Я шёл, вдыхая полной грудью воздух, наполненный озоном, и любовался изумительной красотой, которая открывалась перед моим взором.