Ольга Назайкинская, директор Центра трансформации образования СКОЛКОВО
Вы любите свой университет?
Если задать этот вопрос сотрудникам университета, то большинство ответят, что любят – и будут искренни в своем ответе. Поверьте, я проверяла. И чем больше проверяла, тем больше меня удивляло, что массив людей, любящих свой университет, почти полностью пересекается с массивом людей, которые не хотят ничего в нем менять. И если бы речь шла об успешных университетах на пике их активности, то это было бы неудивительно. Но картина совсем иная! Зачастую высокую концентрацию людей, заявляющих о своей любви к университету, я встречаю именно в вузах стагнирующих или находящихся в кризисе.
Для того, чтобы разобраться с этим странным явлением, нужно понять, что на самом деле испытывают университетские люди. Что мы обычно видим и слышим, когда говорят о своей любви к университету? Теплый взгляд, нежная улыбка, сотни студенческих историй, легенды о больших личностях в истории университета. «Это мой дом», «Это моя семья», «Я здесь вырос»… Меня до глубины души трогает такое трепетное отношение к своему университету. Но когда эти же люди наотрез отказываются обсуждать развитие своей alma mater, мотивируя это фразами “Наши учителя так делали” или “Всегда так было”, я понимаю – это вовсе не любовь. Это психологическая привязанность.
Если обратиться к психологии отношений, то выяснится, что привязанность – вовсе не позитивное и уж точно не продуктивное чувство. Дело в том, что привязанность сопровождает желание владеть и сохранить во что бы то ни стало status quo, непринятие субъектности объекта привязанности и, как следствие, препятствование любому изменению, в том числе развитию и совершенствованию. В одной из моих любимых книг “Дорогой враг” Джин Уэбстер описывается становление молодой женщины начала 20 века. Главная героиня Салли Макбрайд – взбалмошная и эксцентричная особа – волею судьбы возглавляет детский приют. Если поначалу она относится к такому жизненному повороту как к случайному приключению, то спустя время искренне погружается в заботу о детях. Но изменившиеся приоритеты вовсе не радуют ее жениха, и он отчаянно недоумевает, когда уже она “наиграется” и вернется к прежней светской жизни. Действуя под маской якобы любви, он пытается всеми силами привязать Салли к прежнему образу, который ему дорог и удобен, и тем самым не подразумевает для нее шанса стать той, кем она стремится стать.
Любовь, конечно, тоже не всегда бывает позитивной. Для развивающей, созидательной любви есть отдельное понятие – продуктивная любовь. Причем продуктивная любовь реализуется через знание и деятельность. Мне эта метафора кажется очень важной для четкого определения того, как именно мы относимся к своему университету и что мы для него делаем. Ведь если мы на самом деле его любим, то в определенные моменты его жизни нам придется взять ответственность за его трансформацию, отказавшись от части того, что ценно и дорого как воспоминание, ради шанса на развитие. И здесь очень важно честно признаться себе: то, за что мы так держимся, правда дорого или просто привычно? Это ценно и составляет часть ДНК университета, или это всего лишь ностальгия? Мы за это держимся ради себя, чтобы, например, сохранить связь со студенческими годами, или ради успешности университета? Ведь успешность университета определяется не только его былыми заслугами, но и потенциалом к заслугам будущим.
Не так давно я столкнулась с любопытной ситуацией. Обсуждали с коллективом университета с большой историей и традициями необходимость существенных изменений в учебном процессе. В какой-то момент дискуссия зашла в тупик: все вроде бы понимают, что трансформация неотвратима – контекст поменялся, требования рынка и общества изменились, появились новые абитуриенты, новые технологии и так далее – но как только разговор доходит до конкретных изменений, коллектив, что называется, идет в отказ. Как будто включается какой-то психологический блок на обсуждение реальных действий. Мне показалось это странным, и я начала аккуратно прояснять ситуацию с помощью перечисленных выше вопросов. Выяснилось следующее. Во-первых, когда речь идет о трансформации учебного процесса, большинству кажется, что придется отказаться абсолютно от всего, что было, все уничтожить и выстроить заново (что, разумеется, не так, но защитный рефлекс уже включился). Во-вторых, если из облака эмоций, ощущений и воспоминаний попробовать предельно конкретно вычленить то, что дорого и ценно, и то, что просто ностальгия, то выясняется, что к первому относится университетская традиция индивидуальной работы преподавателя со студентом, а ко второму – поточные лекции в исторических аудиториях, где каждый занимается чем-то своим, но точно не освоением материала.
Первый шаг перехода от психологической привязанности к продуктивной любви – это признание невозможности сохранения всего «как было». Если вы всеми силами пытаетесь удержать университет в статичном состоянии, игнорируя меняющиеся контексты, – вы создаете не университет, а музей. Такой перелом сейчас происходит с теми медицинскими вузами, которые осознали уже свершившуюся революцию в медицинской сфере: медицина – это больше не профессиональная сфера только для медиков, появились и будут появляться другие направления, ранее считавшиеся непрофильными, а теперь полноправными и даже задающими развитие медицинской деятельности – биотехнологии, новые материалы, большие данные, социология и так далее. Признание невозможности далее сохранять кастовость и закрытость профессионального сообщества медиков приводит к тому, что ряд медвузов начинает переосмысливать свое назначение и устройство, давая самим себе шанс на новый виток успешности в будущем.
Вторым шагом в сторону любви является честный разговор внутри коллектива о том, что, почему и зачем мы хотим во что бы то ни стало сохранить, от чего придется отказаться, а в какой зоне можно поэкспериментировать. Ключевым вопросом здесь являются основания для сохранения или отказа. Они могут быть рациональные – например, оптимизация или запрос работодателей, а могут быть и эмоциональные – то, что создает атмосферу или формирует идентичность. Здесь нет правильных или неправильных ответов, важна осмысленность. Более того, когда вы точно понимаете основания, вы можете управлять ситуацией. В одном из университетов стал вопрос – что делать с уникальным дендрарием? Его содержание требует значительных средств, а с прагматичной точки зрения пользы от него особенной нет. Считая рациональные доводы более весомыми, сотрудники пытались обосновать его сохранение с экономической, нормативной и даже политической точки зрения, но аргументы были слабые. Как только все признались себе и друг другу, что дендрарий нужно сохранить, просто потому что это один из символов университета и всеми признанное место силы, вопрос “быть или не быть?” уже не ставился. На повестку встал другой вопрос – как его сохранить? Совместные интеллектуальные усилия, направленные на решение конкретной задачи, быстро принесли результаты. Неравнодушные представители нескольких факультетов сформировали междисциплинарную группу, привлекли научных партнеров и подали заявку на исследовательский грант. И выиграли. Теперь дендрарий не только создает атмосферу в университете, но и дает научный результат на условиях самоокупаемости.
В процессе трансформации предельно важна личная позиция лидера изменений. Нужно научиться внимательно слушать себя и строго работать с собой, чтобы чувство привязанности не захлестнуло, не якорило развитие. Один из печальных примеров в моей практике – это сведение процесса трансформации к имитации из-за неготовности лидера переступить психологическую привязанность якобы к университету, а на самом деле к старым товарищам. Был разработан проект перестройки всего образовательного блока университета, где одним из ключевых элементов было введение института руководителей образовательных программ с полным объемом ответственности и полномочий. При таком подходе заведующие кафедрами должны были лишиться права распоряжаться нагрузкой. И в этот момент все сломалось, потому что лидер проекта – курирующий проректор – был не готов работать с сопротивлением заведующих. Ему было важнее сохранить их доброе товарищеское отношение к себе, которое его грело, чем отстоять новую схему. Упущенный шанс вывести вуз из глубокого кризиса.
Пока мы воспринимаем университеты как источники нового знания, необходимость изменений в них всегда будет актуальна. Продуктивная любовь позволяет университетам развиваться. Иногда даже быстрее и масштабнее, чем вы ожидали. Нужно быть готовым к тому, что они станут больше вас и больше вашего прошлого – и не бояться этого.
