Директор по экспорту смоленской компании Vetbot Алексей Баранов считает, что европейские санкции, отключение банков от SWIFT, логистические проблемы, политическое давление можно преодолеть и продолжить выходить на мировые рынки. В интервью 66.RU он рассказал, какие механизмы лично использует для этого.
После двух лет пандемии, в условиях санкций экспорт товаров просел. По прогнозу министерства экономики и территориального развития Свердловской области, по итогам 2022 года экспорт сократится на 32,6%. Однако некоторые участники рынка настроены оптимистично. На «Экспортном марафоне», который прошел в Екатеринбурге, президент Уральской торгово-промышленной палаты Андрей Беседин заявил, что после падения в феврале, летом рост экспорта составил 40% по отношению к 2021 году. Впрочем, не уточнив, как изменились показатели по сравнению с допандемийным 2019 годом.
Один из участников марафона — директор по экспорту смоленской компании Vetbot Алексей Баранов. Предприятие производит профессиональную мебель для ветеринарных клиник и за год вышло на рынки 30 стран мира. В интервью 66.RU он рассказал, почему сейчас — самое время начать экспортировать.
— Мы работаем с самыми разными странами, в том числе и дружественными — это Колумбия, Гонконг, Италия. Мы работаем по всему миру. Мой принцип — класть яйца по разным корзинам. Не зависеть от локального рынка, от одной страны, иметь как можно больше клиентов.
— Ситуация в мире складывается так, что многие страны теперь не хотят сотрудничать с Россией. Как предлагаете действовать?
— Есть различные варианты, чтобы продолжать поставки в разные страны. Я общался с ребятами из Екатеринбурга, которые продолжают отправлять продукцию в Японию и США с помощью DHL. Сейчас обсуждаются поставки через Дубай, через Стамбул. Надо просто посчитать, что более выгодно. Понятно, что это будет немного дольше, немного дороже. Но мы заинтересованы в том, чтобы сохранить клиентов и поставки во все страны, с которыми сотрудничаем.
— Это все вопрос логистики, понятно, что она усложнилась. А что касается отношения к российскому бизнесу?
— Не читайте советских газет до обеда. Простые люди или бизнесмены — это не политики, они заинтересованы в максимизации прибыли. И для них самое главное — соотношение цена/качество. Поэтому всегда можно договориться. Есть примеры, когда создаются новые бренды с нуля. Где-нибудь в Дубае российская компания создает бренд, и под ним поставки продолжают идти в различные страны. Всегда есть какие-то компромиссы, которые можно и нужно находить.
— И все-таки нельзя отрицать, что после 24 февраля бизнес, а тем более экспортоориентированный, должен был просесть.
— Конечно, мы провисали, но потом все вернулось на круги своя. Спрос никто не убирал. И даже если в какой-то стране происходит что-то непонятное, это все нивелируется тем, что общемировой рынок колеблется в правильных промежутках. Я позитивно смотрю в будущее, потому что в той же Латинской Америке или ОАЭ все хорошо, они очень далеки от того, что происходит в Европе.
— А если говорить не об экспорте, а об импорте. Производство товаров для ветклиник разве не зависит от поставок комплектующих из-за границы?
— Хороший вопрос. Конечно, лучше стопроцентная локализация или наличие нескольких разных поставщиков. У нас был случай, когда мы зависели от одного конкретного продавца и он нас подвел. Мы долго мыкались по рынку, пытаясь найти по приемлемой цене ту запчасть, которая нужна. Есть варианты.
— Ну хорошо. А проблема с оплатой — отсутствие валюты, отключение банков от SWIFT и т. д.?
— Это вопрос чисто технический. Есть огромное количество вариантов — работа с банками, имеющими китайские корни и предоставляющими услуги по оплате в юанях. Есть криптовалюта. SWIFT тоже продолжает работать, хоть и не у всех.
Да, проблемы и вопросы были, но их можно решить. Это как с коронавирусом. Тогда тоже был ступор, но через некоторое время прошел. Так же будет и здесь. Логика любого бизнеса — не зависеть от локального бизнеса, а делать шаги по развитию. Нужно идти на глобальный рынок. Ну и что, что одна треть мира нас не очень сильно ждет. Есть и другие две трети глобального рынка, куда можно и нужно идти. И лучше это сделать прямо сейчас, пока не случилось новых потрясений.