Каковы цели Германии в украинском конфликте? После того, как начались поставки танков на Украину, у нас появилось право влиять на руководство Украины. Таков взгляд на сложившуюся ситуацию генерала Гельмута Гансера. Вот его мнение – специально для нашей газеты.
Насчет смысла и цели поставок оружия Украине идут дискуссии – причем в Германии эти дискуссии ведутся "стенка на стенку". Перед лицом жестоких битв на Украине, в частности кровавой бани на фронтах, нам трудно вести трезвый разговор о собственных стратегических целях в этом конфликте и вариантах его дальнейшего развития.
При детальном анализе военных операций обеих сторон нам просто нельзя забывать, что Россия в этом конфликте не является невинной жертвой, а Украина, куда ни кинь, защищает свою территорию. Во всех войнах стратегические цели участников меняются. С ходом военных операций желания и планы той или иной стороны расширяются или, в случае поражений, сужаются. Еще прусский генерал Карл фон Клаузевиц установил, что война своим внешним видом напоминает хамелеона, поскольку при военных действиях вовсю идет "игра на кажущихся очевидными вещах и самых неожиданных развитиях событий".
Наиболее четко сформулировал свои военные цели Владимир Зеленский
Так что в полном соответствии с этой формулой Клаузевица менялись и военные цели Москвы и Киева. На данный момент наиболее четко сформулировал свои военные цели Владимир Зеленский. Он хочет полностью отвоевать попавшие под контроль России территории. Больше того, ему грезится еще и "наказание международным судом" всех ответственных лиц в Москве. Чтобы достигнуть этой нереальной цели, Зеленский буквально шантажирует Запад, требуя все новых поставок все новых видов оружия, во все больших объемах и все более повышенного качества.
Нынешние военные цели Москвы выглядят, напротив, менее ясно. Похоже, что после отвода войск от Киева весной 2022 года, Путин хочет прежде всего укрепления контроля над уже объявленными частью России четырьмя областями на юго-востоке Украины.
А вот с военными целями Запада все еще сложнее: какие цели связывают западные государства со своими поставками оружейных систем? Пока у нас есть заявление главы госдепартамента Энтони Блинкена, который 3 февраля 2023 года в связи с появлением нового пакета военной помощи Украине объявил целью таких поставок поддающуюся почти любой интерпретации формулу: мы хотим таким образом помочь Украине защититься от русских жестокостей.
Требования в духе морально-политического ригоризма
В этих условиях неопределенности в дебатах на Западе о целях его действий возникает огромная разница в предлагаемых объяснениях цели и назначения все более нарастающих поставок оружия Украине. Поляризирована и немецкая дискуссия по этому вопросу. Вопреки первоначально отмеченной политическим реализмом линии канцлера Шольца, раздаются призывы обеспечить Украину системами тяжелого оружия, которые бы дали ей возможность вернуть все утерянные территории. Но давайте покажем, что эти призывы отмечены морально-политическим ригоризмом, который просто отказывается от анализа рисков и отвергает серьезную и рациональную оценку последствий, которые могут наступить после наших действий.
В США люди дискутируют стратегически, думая прежде всего о национальных интересах. Даже известная корпорация Rand, финансируемая прежде всего Пентагоном, приходит в недавно опубликованном исследовании к выводу, что дальнейшее расширение конфликта может иметь плохие последствия для безопасности самих США и что подобный сценарий развития событий не лежит в национальном интересе Америки. В этом исследовании Rand допускается даже смягчение санкций против России ради лучших перспектив для переговорного решения конфликта.
Подобные трезвые оценки полностью соответствуют с последовательно повторяющими одну мысль высказываниями самого высокопоставленного в Пентагоне генерала – главы Объединенного комитета начальников штабов Марка Милли, который призывает к переговорам, указывая на высокие потери с обеих сторон. Его логика такова: переговоры нужны, поскольку ни одна из сторон не может достичь своих явно завышенных максимальных военных целей. Впрочем, есть и другие голоса, раздающиеся со стороны безответственных отставных американских генералов. Они требуют дать Украине такое оружие, чтобы она смогла полностью отвоевать Крым. Цель такой политики – на многие годы вперед ослабить российские военные силы, прежде всего их неядерную компоненту. И эта цель открыто провозглашается в американской дискуссии.
Тон задает Вашингтон, а не европейцы
В этой хаотической внутриполитической и международной ситуации уточнение целей наших действий в оборонной сфере становится все более сложной задачей для федерального правительства. Неизбежной становится политическая борьба внутри правящей в Германии партийной коалиции становится просто запрограммированной, причем процесс объяснения наших действий будет эту борьбу только обострять. Как и принято в политике, когда возникает разница во мнениях, её пытаются "залатать" абстрактными формулировками. Вот они и звучат: "Украина не должна проиграть" или "Россия не должна выиграть". Эти мало что значащие формулы звучат потому, что на их основе можно объединить максимальное количество "действующих лиц" нашей политики.
В итоге складывается положение, когда, по всей видимости, тон предстоящей западной политике в этом вопросе будет задавать Вашингтон, а не европейцы. Это не лучшая новость для сторонников стратегической автономии (даже суверенитета) Европейского союза. США и другие страны НАТО США проводили следующую политику: постепенно повышать объемы помощи украинской армии и таким образом шаг за шагом подвести ситуацию к точке, когда Украина смогла бы вернуть себе почти половину находящейся сейчас под контролем России территории. Это была американская стратегия.
Недавние решения насчет отправки танков типа "Леопард – 2" и "Мардер" и так вывели вовлеченность Германии в конфликт на качественно новый уровень. Последовали безответственные призывы доставить Украине еще и боевые самолеты. Прежде всего эти призывы идут от членов правительств восточноевропейских членов НАТО. Хочется им напомнить: в Североатлантическом альянсе официально принято считать, что наш альянс не является стороной в конфликте. Он точно стал бы такой стороной, если бы какое-то воинское соединение из войск НАТО напрямую участвовало в военных действиях на Украине. В целом это вполне достойный дискуссии вопрос: в какой момент просто подбрасывающие в огонь все новые вооружения страны становятся стороной конфликта. Знаток международного права Кристиан Шаллер (Schaller) в недавнем аналитическом обзоре от фонда "Наука и политика" (SWP) объясняет, что современное гуманитарное право не дает на этот вопрос четкого ответа. Но тем не менее очевидно, что, перейдя определенный порог, поставщики оружия превращаются в сторону конфликта.
Страны НАТО входят в "серую зону" неопределенности
Вне зависимости от юридического измерения вопроса, повышая объемы поставок оружия, страны НАТО вступают в опасную серую зону, где граница, за которой НАТО становится участником конфликта, становится расплывчатой. Но вместе с нарастающими поставками танков из Германии возрастает и немецкая часть ответственности за затягивание конфликта. Более суровыми становятся и последствия такой позиции Германии для европейской безопасности. Но вместе с ростом своей ответственности у Германии должны расти правовые возможности оказывать влияние на решения киевского правительства.
Что касается перспектив окончания этого разрушительного конфликта, хотелось бы напомнить слова Клаузевица: "Как только военные потери начинают сильно превышать ценность ожидаемого по итогам войны политического выигрыша, то или иное государство отказывается от этих целей и итогом становится мир". Но, похоже, ни Москва, ни Киев не дошли до этого пункта, об этом свидетельствуют события последних месяцев. Россия начнет свое еще более решительное наступление уже в ближайшее время, еще до того, как украинские силы получат на вооружение западные танки.
Безответственный подход: когда риск эскалации называют иррациональным страхом
Очевидно, потери и среди военных, и среди гражданских лиц будут еще очень тяжелыми и продлятся до того, как мы увидим на горизонте конец кровопролития. Непонятно, как будет меняться линия фронта в процессе борьбы, и тут нельзя дать никаких гарантий. К тому же Клаузевиц не мог в девятнадцатом веке предсказать, что его формула окончания войн в двадцать первом веке будет поставлена под вопрос существованием оружия массового уничтожения. Атомное оружие в руках двух ядерных держав, да еще и в нынешних количествах и с их нынешним разрушительным потенциалом, - это фактор. Это фактор хотя бы потому, что в случае эскалационного сценария может возникнуть настоящая антиутопия: Земля вообще может стать непригодной для обитания.
Военно-политическая конфронтация Запада и России сегодня опаснее, чем на пике холодной войны. И в этой ситуации нельзя списывать со счетов риск эскалации, называя его иррациональным страхом. Это было бы просто недопустимой небрежностью, если не сказать – безответственностью. Нам нужен трезвый и рациональный анализ. А главы правительств стран НАТО отвечают за то, чтобы спасти свои страны и народы от военной опасности. Это наш государственный интерес – всеми средствами избежать ядерной эскалации.
