Максим Литвинов – советский дипломат, народный комиссар по иностранным делам СССР (1930-1939). Предлагаем вашему вниманию отрывок из книги «Тайны архива президента России (записки для дневника М. М. Литвинова)», посвященный событиям перед началом Великой Отечественной войны и в первые месяцы вторжения Гитлера в СССР.
Лето 1939 года.
…Свершилось! Какой позор! Кто бы мог подумать, что это возможно? Советская Россия и фашистская Германия делят Польшу. Ильич, должно быть, перевернулся в своем гробу. В конце концов, это — не БРЕСТ. Безнравственный, но существенный мир…
Никто не заставлял нас участвовать в гитлеровском насилии, нет для этого веской причины. Если они думают подойти поближе к стратегическим коммуникациям рейха, тогда…
Я пытался говорить с Климом, он охотился недалеко от моей дачи. Он загадочно улыбнулся и уклонился от ответа на мои вопросы. Он сказал только: — Подожди, Папаша, мы еще покажем этому разбойнику ГИТЛЕРУ, где раки зимуют.
Сентябрь 1939 года. «Конец Польше». У меня щемит сердце от злобы на БЕКА и других. Осквернить такую прекрасную страну. Клика жадных политиканов — невежественных и продажных. Надменные шулера, с такой мордой, как у БЕКА, можно быть только (кем угодно. —А. Д.), но не министром иностранных дел!
Что касается генерального секретаря, то здесь совсем другое дело, он еще придумает не один сюрприз… Он может перехитрить сам себя.
…Виктор КОПП рассказал мне, что у японцев есть пословица: «Даже обезьяна может упасть с дерева». Генеральный секретарь должен быть очень осторожен, чтобы не оказаться в таком же положении…
Май 1940 года. Ужас. Я никогда не мог себе представить, чтобы французская армия могла понести такое поражение. Здесь никто, даже КРАН-ВЕНЦОВ ( советский военный атташе в Париже) не предсказывали такого позора…
Какое-то катастрофическое поражение. Я все еще не могу понять. Не было ли предательства в генеральном штабе Франции? Если немцы так сильны, тогда… Мне сказали, что в наших рядах царит смятение, ведутся споры относительно тактики. Они считают необходимым захватить все, что плохо охраняется и что может быть легко взято…
Они хотят захватить Бессарабию, Буковину, часть Молдавии, организовать восстание в Добрудже, обосноваться в Варне. Захватить все прибалтийские государства, снова поднять вопрос о Финляндии. Проникнуть в Персию, отторгнуть Карскую и Ардаганскую область у Турции. Стоит вопрос о Проливах…
Быстро проникнуть на Балканы с таким расчетом, чтобы немцы не могли соблазниться походом на юг по Дунайской долине…
Я боюсь только одного — что подобная тактика не принесет желаемых результатов. Можно ли ожидать, что ГИТЛЕР согласится, находясь на высоте своего положения, понять нас? По-видимому, они сожалеют, что отдали свой дружественный нейтралитет за такую малость…
Было бы совсем иначе, если бы они приняли такую тактику до французского разгрома…
ГИТЛЕР мог бы побояться войны на два фронта. Но сейчас не может быть второго фронта. Как они не понимают, что ГИТЛЕР может сделать с нами все, что захочет? Возможно ли, чтобы генеральный секретарь не понимал этого?
Михаил Павлович (фамилия не установлена. — А. Д.) сказал мне, что МОЛОТОВ в ярости, он настаивает, чтобы спешили. Генеральный секретарь стал уступчивым.
МОЛОТОВ не знает среднего курса: или отказываться от всего, или захватывать все.
В Инстанции [Политбюро] накануне таких событий появилась скрытая оппозиция. И больше невозможно расстреливать людей, это было бы опасно. Если война начнется с расстрелов, то распространятся слухи о предательстве. Это будет конец…
Конечно, ШУЛЕНБУРГ (посол Германии в СССР) поддерживает политику дружбы с нами до конца. Так же и ВЕЙЦЗЕКЕР. Но не они будут решать вопрос. Генеральный секретарь, однако, не решается. Можно бы рискнуть, пока немцы все еще заняты на Западе. Через пару месяцев будет поздно […]
Сентябрь 1941 года. Положение на фронте — тревожное. Если возникнет необходимость покинуть Москву, мы не сможем быть уверены, что… В Инстанции также не вполне уверены. Но Иосиф Виссарионович за войну до конца, до победы… а другие…
В воздухе пахнет Брест-Литовском. Мы надеемся только на глупость ГИТЛЕРА, он прет вперед, не разбирая ничего. Третья империя и ее армия — мощная, но неразумная военная машина. Как удачно для нас, что у руля этой машина находится капрал ГИТЛЕР с его примитивной философией и геополитическим кретинизмом, а не кто-либо вроде БИСМАРКА или БЮЛОВА.
Даже КАПРИВИ (немецкий канцлер в 1890–1894 гг.) или БЕТМАН-ГОЛЬВЕГ (в 1909 г. сменил принца БЮЛОВА на посту канцлера Германии) могли бы дать дипломатии ГИТЛЕРА сто очков вперед. Армия, конечно, сильная, но это не имеет никакого отношения к ГИТЛЕРУ.
Это старый прусский милитаризм. Он (ГИТЛЕР) все портит своей жалкой стратегией. Я начинаю верить в еврейского бога: когда он хочет спасти нас, он лишает наших врагов разума… Позорная, презренная и вульгарная фигура фюрера…
В 1937 году австрийский консул в Москве рассказывал мне, что, когда ГИТЛЕР был в Вене, он попытался устроиться продавцом в большом магазине. Управляющий магазином — еврей по фамилии Кон — бесцеремонно отказал ему. Тогда ГИТЛЕР начал что-то говорить о евреях. Управляющий ударил его ногой, теперь — этот пинок. На историю мира повлиял этот пинок в зад ГИТЛЕРА…
Сообщают, что на фронте были случаи измены, украинцы явно ненадежны. В Харькове был раскрыт заговор, они ждут немцев и надеются, что провозгласят независимость Украины. Кретины! Немцы высосут их, как паук высасывает мух…
Они (немцы) сохраняют колхозы и вешают крестьян, которые пытаются разделить колхозную землю. Они даже не разрешают гетману СКОРОПАДСКОМУ (глава украинского правительства во время немецкой оккупации 1918 г.) вернуться на Украину, украинцы скоро заплачут.
…Мне сообщили о проекте МАЛЕНКОВА в отношении эвакуации. ЩЕРБАКОВ, ЖДАНОВ, АНДРЕЕВ и МОЛОТОВ тоже согласны. Но если мы отойдем до Урала, договор с МАЦУОКОЙ не спасет нас. Поэтому мы должны сражаться до конца. Их необходимо сокрушить любой ценой…
Мы должны заставить крестьянина подняться и внушить ему ненависть к врагу. Блестящий приказ СТАЛИНА для Красной армии:
«Боец не должен умирать, не оставив рядом труп немецкого захватчика. Убивай его из пулемета, ружья, штыком. Если ты ранен, вонзи зубы в его горло и души его, как дикого зверя…»
Антисемитизм здесь также наблюдается. Мне сказали, что был разговор о моем назначении к МОЛОТОВУ и в группу МАЛЕНКОВА — ЖДАНОВА. Говорят, будто МАЛЕНКОВ сказал, что меня нельзя оставлять в Вашингтоне на длительное время. ЩЕРБАКОВ сказал:
— Его задача в том, чтобы произнести несколько речей на еврейском языке и получить все, что нам нужно. Когда он это сделает, мы его снимем, ЛИТВИНОВ — ненадежен.
Щенки, они забыли все, что я сделал для партии.
Я рисковал жизнью…
Читайте книгу целиком, чтобы узнать другие откровения советского дипломата