Прошлую статью я закончил обещанием подробно рассказать об удивительных полетах Алексея Грацианского по розыску Леваневского. Их необычайность я обнаружил случайно, и сейчас своим открытием поделюсь, но начну издалека, просто изложу путь, по которому прошел. Поначалу "ничего не предвещало", я просто выписывал газетную хронику.
15 сентября 1937 г. летчик Грацианский на своей амфибии Сикорского с номером «Н-207» прилетел на мыс Барроу. Газета «Правда» рассказывает, что почти сразу же он приступил к поискам Леваневского, буквально в ближайшие дни, только не совсем удачно: «Тов. Грацианский сообщает, что два раза — 18 и 20 сентября—он делал полеты в море. Каждый раз после часового полета приходилось возвращаться обратно вследствие отсутствия видимости».
В книге воспоминаний самого Грацианского, вообще-то говорится, что 19-го летали для настройки оборудования, проверяли радиопеленгатор, и не в глубину моря, а в направлении «Красина», который двигался в сторону Чукотки, то есть на запад. Возможно, что 20-го было что-то подобное. Так, неожиданно, сугубо технические полеты газета превращает в поисковые. Ловкость рук… И кстати, видимость была не такая уж плохая, потому что Грацианский видел палубу: «Снизились, сделали несколько кругов над ледоколом. На палубах было многолюдно. Мореплаватели размахивали руками, подбрасывали шапки».
26 сентября, «Правда» дает подробности новых полетов, но на сильно предшествующие даты:
«Первый полет состоялся 22 сентября и продолжался 5 часов. В начале полета видимость была хорошей. но после 72° 30ˊ северной широты на пути встретился туман без просветов. Долетев в неблагоприятных условиях до 73° 30” северной широты по 149˚ 30ˊ западной долготы, летчик повернул обратно.
Второй полет тов. Грацианский совершил 23 сентября. Ему удалось достигнуть 74°10’ северной широты по 149° 20ˊ западной долготы. Полет проходил на высоте 100—300 метров.
Как сообщает тов. Грацианский, во вpeмя полета основным прибором, по которому он ориентировался, был радиопеленгатор. Ориентировку производили по рациям нa мысе Барроу и на ледоколе «Красин». Второй полет продолжался 6 часов».
Привлекает внимание, что полет 22 сентября назван «первым», про предыдущие, 18-го и 20-го, уже забыли. Посчитав по координатам расстояние от мыса Барроу до крайней точки, получаем 387 км, и это меньше дальности, которую достигал Маттерн. Удивляет то, что время полета составило 6 часов. С крейсерской скорость амфибии 268 км/ч, она могла за 3 часа туда и обратно смотаться.
С большой натяжкой можно признать, что 22 сентября состоялся второй поисковый полет советских летчиков, первый был в августе у Задкова, на 75 км.
Следующие новости из Аляски сообщают о новых поисковых вылетах Грацианского:
«29 сентября самолет «Н-207» совершил четырехчасовой полет. Тов. Грацианский сообщает, что в море по всему району туман. В поисках хорошей погоды для выхода на север тов. Грацианский пролетел по маршруту: Барроу — 71 градус 45 минут северной широты и 153 градуса 30 минут западной долготы — 71 градус 15 минут северной широты и 152 градуса западной долготы — Барроу. По маршруту лед 8 баллов, мелко-крупнобитый. Кромка льда идет в 15 милях по побережью от мыса Барроу до мыса Халкетт».
Тут я решил отложить на карте координаты этого полета, и увидел нечто совершенно странное. Самолет летал от Барроу строго на восток, и не так чтобы очень далеко, километров на 160.
Ради чего был сделан этот полет? И почему он занял 4 часа? Такое ощущение, что он ледовой разведкой занимался. Да, вот все же, почему так долго, с его крейсерской скоростью? Вчитавшись внимательней в сообщение, со второго раза я понял, как в нем объясняется странность этого маршрута. Он называется - «для выхода на север». Но все равно, действия нестандартные. Что значит, «выход на север»? Там стена, что ли, глухая была, а он калитку искал? Грацианский прекрасно летал по приборам, он с отличием закончил школу слепых полетов, мог бы и через туман махнуть.
Постойте-ка…. Давайте отмотаем немного назад… Надо мной некоторые комментаторы смеются, что я читаю газету «Правда», но она иногда является источником очень неожиданной информации. Так она нам сообщает координаты «Красина» на 20 сентября. «В полночь на 20 сентября по московскому времени «Красин» находился на 71° 04” северной широты и 163° 30” западной долготы. Ветер четыре балла. Лед крупно-мелко-битый. По-прежнему облачность со снегом».
20-е по московскому, это 19-е по аляскинскому, а «в полночь», это как раз вечером того дня, когда к нему летал Грацианский. Отложим-ка его маршрут на карте.
Как-то странно Грацианский своего друга ищет, вы не находите? Как будто он меридианы с параллелями перепутал. Гоняет вдоль 71˚ широты, причем 18 сентября в противоположную сторону, а 29-го далеко к востоку от 148 меридиана «ищет дорогу на север», но летит почему-то на юг, и вообще от берега не отдаляется. Похоже, его интересовали совсем не ледовые разведки. К тому же, что советские «инженеры и синоптики» торчат тут же, в Барроу и Фербенксе. Например, инженер Смирнов, хорошо знающий английский язык, здесь, в Барроу, настраивает перед полетами аппаратуру амфибии. Будущий конструктор радиолокаторов, между прочим.
Для полноты карты приведу на одной карте почти все сентябрьские полеты.
Не хватает только полета 20 сентября. Интересно было бы посмотреть, куда они в тот день направлялись?
И на что уходили эти бесчисленные летные часы в другие дни? Есть еще одна интересная деталь. По воспоминаниям Грацианского, 18 сентября «Красин» бодро шел на Чукотку. Однако смотрим сообщение «Правды» про полеты 22 и 23 сентября: «Ориентировку производили по рациям нa мысе Барроу и на ледоколе «Красин»». К тому времени ледокол должен был уже где-то за Беринговым проливом находиться. Самолет так издалека на него прицеливался? За тысячу километров? Или «Красин» передумал, и находился где-то рядом? На самом деле «Красин» действительно болтался около Аляски до конца сентября. И никто не проясняет, что именно он делал. «Принимал участие в поисках Леваневского». А как конкретно? Все участники почему-то теряют память и не говорят ничего вразумительного. Позднейшие историки тоже не добавляют ясности:
Белов М.И. История открытия и освоения СМП. Том IV. «Красин», напрасно простояв у мыса Барроу почти полтора месяца, получил, наконец, приказание выйти навстречу транспортным судам». Полтора месяца - это до конца сентября.
Каминский, командир авиаотряда на ледоколе: «Убедившись, что «Красин» помочь Леваневскому не в состоянии, Москва предписала Белоусову на максимальной скорости идти на помощь «Ермаку». Почти три тысячи миль от берегов Аляски «Красин» прошел за пять суток, что было рекордом, и все же опоздал. В октябре ударили морозы…» От октября минус пять суток – это опять конец сентября. Каминский художественно описывает приключения, свои и ледокола, до 10 сентября, до разгрузки бензина на Барроу. А возвращение на Чукотку пропускает, почему-то ему она не интересна. Три недели исчезают, словно дым.
Меня иногда упрекают в конспирологии. Но ведь, похоже, что «Красин» и амфибия работали в паре, но почему-то не хотят про это говорить?
Добавлю еще немного пустых размышлений. Мемуары Грацианского о розысках Леваневского написаны в странной манере. Как обычно люди делятся воспоминаниями? «Я делал то-то и то-то, а на следующий день случилось вот это, а затем я встретил интересного человека…» У Грацианского все построено по- другому. Как только он «прилетает» на Аляску, он начинает…. непрерывно цитировать «Правду», прям как я, те же самые заметки. Что она пишет про него. Но позвольте, газету я и без него прочитать могу, мне интересно свидетельство участника. Нет, Алексей Николаевич вставляет газетные статьи целыми страницами, а от себя – ни слова. Похоже, боится сказать что-нибудь лишнее, чтобы в противоречие не вступить . А как только решает что-нибудь сказать, то тут же «подрывается». Вот, как с полетом к «Красину» - «Правда» утверждает, что ничего не было видно, а у летчика люди с палубы руками машут. Удивительная особенность советских мемуаров – как бы так написать, чтобы ничего не сказать.
И последнее – читая все описания, создается впечатлением, что Грацианский полтора месяца безвылазно провел на арктическом побережье, покидая его только вылетов в море. Но вот, например, ролик из американского архива, который называется «русская летающая лодка «Сикорский S-43» на аэродроме Уиксфилд в Фербенксе во время поисков Сигизмунда Леваневского». Как видно, Грацианский в Фербенкс прилетал, наверняка, и с инженерами из Амторга общался, но ничего не говорит об этом в своих воспоминаниях.
Ладно, подвожу итог: глядя на карту, большинство сентябрьских вылетов Грацианского вряд ли можно считать поисковыми, в смысле розыска «Н-209». Это если подходить мягко. Если же формулировать жестче, то ни один.
Весь цикл про "поиски Леваневского можно посмотреть здесь"
Книга "В тени первых героев. Белые пятна челюскинской эпопеи"
Моя книга о спасении челюскинцев на сайте издательства "Паулсен"