Роман Бокова С. Е. "Напряжение". Том 1. Глава 4
- Нет, точно, уедет к Людке, сестре то есть. А у бабушки у самой будут гости, ей не до меня, - горячо убеждал Наумов.
Сергей, почесав затылок, стал рассуждать:
- Есть ли у нас запасной вариант? Где мы ещё можем собраться? Садова первая купилась на предложение Наумова:
- А что, ребята, мы ничего не теряем, давайте лучше обсудим меню.
Бенджамин Франклин однажды изрёк: «Человечество всегда будет больше радоваться открытию нового блюда, нежели открытию новой звезды». Так и сейчас, все бросились в бурное обсуждение: кто что сможет принести из дома для стола и как организовать культурную программу. Правда, Микола Кожевников, поддерживая сомнения Сергея, предупредил Наумова:
- Смотри, на лыжах на Новостройку к Богатырёвой не учапай, а то придётся мазь против веснушек применить, мать вернётся и не узнает. Все знали, что ещё с пионерского лагеря «Рассвет» была у Наумова пассия в лице Людмилы Богатырёвой, проживающей в посёлке Новостройка, что в тридцати минутах езды от Загорска. Там же располагался Загорский радиомеханический техникум, в который после 8-го класса и поступил Наумов, и теперь мотался туда не только на занятия.
- Я, может быть, Богатырёву к нам тоже приглашу, - смело парировал он кожевниковскую угрозу.
- А я её у тебя отобью, зачем тебе Людка, у тебя ведь лыжи есть, вот и катайся, - смеясь, вступил в разговор Олег Тпругин.
Он был на два года старше всех присутствующих, успел отучиться в медицинском училище и весной уходил в армию. С Сергеем он дружил с детства, потому что их матери вместе работали и часто ходили друг к другу в гости. Являясь по старшинству лидером, он часто собирал ребят и девчонок у себя дома или организовывал походы в лес, на «Загорское море» и в другие неизведанные места за границей ... Загорского района. Балагур и весельчак, он пользовался большой популярностью у девочек, покоряя их длинными каштановыми кудрями, умением играть на гитаре и петь разухабистые песни. В компании его звали Аликом.
Сергея тоже тянуло к Алику. Он любил бывать у Тпругиных дома. Несмотря на то, что родители, дядя Толя и особенно тётя Аня, отличались строгостью, Сергею с ними было спокойно и уютно. А с Аликом их вообще считали «не разлей водой», и они никогда и ни в чём не подводили друг друга.
Была в компании и ещё одна одноклассница Сергея - Захарова Рая, которую он называл Радость. Они не писали записки с признаниями в любви, но относились друг к другу по-настоящему тепло, с взаимной симпатией. Правда, когда Алик с Сергеем начинали петь «Забытую песню» группы «Воскресенье» и доходили до припева:
Боже, как давно это было,
помнит только мутной реки вода,
время, когда радость меня любила,
больше не вернуть ни за что никогда,
Радость становилась грустной. Ох, уж эта девичья сентиментальность! Более крепкая Садова, жившая рядом с Захаровой и просидевшая все школьные годы с ней за одной партой, в такие моменты тактично меняла тему посиделок. Хотел Сергей, чтобы в их компании почаще присутствовала и одноклассница Люба Козелкова, но у той были свои интересы. И лишь в редких походах у костра они могли, сидя рядышком, поговорить на вольную тему.
К 31-му декабря были в складчину закуплены необходимые продукты, и в последний день 1977 года к 21.00 все стали собираться на Мало-Кировой улице у дома Николая Наумова. Именно у дома, потому что в нём самом никого не оказалось. Подтягивающиеся гости топтались у негостеприимных дверей с кошёлками, полными еды и вина, шампурами, гитарой и добрыми словами в адрес благодетеля - «хозяина хаты». Через час ожидания Микола Кожевников, наверное, для того, чтобы оправдать своё прозвище Шакал, начал рычать и скрипеть зубами. Хорошо знающие его друзья могли спокойно перевести, казалось бы, нечленораздельные звуки:
- Ну, Наум, чёр-р-т конопатый. Пока дождёшься, Карбышевым станешь.
Алик, весело глядя на поленницу дров у сарая, подсказал:
- Я думаю, пора уже мангал готовить, дровишки-то, я вижу, есть.
Заодно и погреемся.