У нас не открылась показательно одна школа, странно, что самая маленькая и малобюджетная. Большие, видимо, пока боятся закрывать. Очевидно же, что чем больше школа, тем больше вероятность заражения. Это школа 4-летняя, 108-ая прогимназия. Даже дистанционки им не оставили, просто закрыли на неопределенный срок. Разыграли спектакль, что к ним пришла какая-то неизвестная бессимптомная медсестра для забора крови и всех заразила.
В остальных школах тоже прошли спектакли, но виноватыми в них были бессимптомные учителя и бессимптомные дети. В них закрыли только классы, около 35 бессимптомных классов сейчас не учатся.
Были и настоящие, игровые, спектакли, как этот, например, в школе РЖД №22. Спектакль называется "Уходи, коронавирус". Эта бедная учительница (может и не учительница, конечно) играет роль коронавируса. Надеюсь, что не она потом, в действительности, ею и стала. Потому что эта школа тоже собирается закрываться то ли полностью, то ли частично.
Ученики постепенно набираются у меня. Заниматься можно не больше 3 человек. Оплату все-таки повысила: с 2000 до 3000 рублей за четверть, 2 часа в неделю. Основная масса старой клиентуры соглашается молча. Некоторые уходят подумать, но возвращаются. Это радует.
Хотя перед карантином многие, пользуясь случаем, пытались не доплачивать долги или вовсе уходить так. У нас же война началась, пандемия, а вы тут о своем, о мирском! Сейчас некоторые звонят и говорят, что они заплатили тогда, но не доходили апрель-май. А платили они за 3 четверть. То ли у них голова поехала, то ли надеются, что у меня.
Любимые денежные разборки наши уже начались. Вчера родительница записала ребенка на 11.00, а сегодня в 9.00 звонит, что у них шахматы так-то и ребенок устанет (а вчера она об этом не знала?). И можно ли (это, по-видимому, и была цель звонка) начать ходить со следующей недели, и цену еще скинуть по такому случаю.
Никак некоторые не могут понять, что низкая цена за час идет за счет абонентской платы. Все время пытаются подвинуть ее еще ниже. Я ее отправила к другими репетиторам, но она все равно пришла в 11 и сказала, что хочет ходить к нам. Оплатила, оставила ребенка, потом пришла за ним и сказала, что ходить не будет, верните ей деньги. И сверлит, конечно же, при этом бурятским взглядом, ну вы помните. При этом у ребенка даже не спрашивала, понравилось ей ли нет. А ей понравилось, уходить не хотела.
Короче, началась наша любимая бурятская свистопляска. В основном, в массе своей так ведут себя буряты, русские гораздо реже. Хочу - не хочу, буду - не буду, да -нет, нет -да. Когда по часам сидишь с их ребенком больше, чем было заявлено, они всегда делают вид, что не заметили. Но не дай бог провести чуть меньше (очень редко!), прискачут с разборками. Например, если я знаю, что ребенок часто болеет и пропадает, я стараюсь назначать ему больше занятий (не считая!), пока он здоров. Потом он заболевает в очередной раз и ... прибегает мамаша с просьбой скостить дни болезни. Дополнительные занятия она не замечает, главное, поменьше заплатить, а то что ребенок сильно отстает от программы- ей по фигу, это уже моя проблема.
После вынужденного отдыха я думала, что буду рада видеть клиентов, буду терпеливо сносить их капризы, лишь бы ходили. Оказалось, все наоборот. Еле-еле переношу хамство и неадекватность, если хоть чуть-чуть заикаются о том, что им что-то не нравится, сразу отправляю. Привычка спокойно и мирно бездельничать укоренилась прямо. Это кошмар, ведь другого источника заработка у меня нет, никаких пожилых состоятельных любовников, как писали комментаторы.
Муж и сын мне помогают, конечно. Но все эти денежные дрязги и разборки с неадекватом остаются на мне. Это как на Дзене: если идут деньги, то и беспрерывно льется г... Когда я оставляю их одних в офисе, они вообще забывают деньги брать с родителей. Потом мне все это разгребать.
Мало адекватных, обязательных и ответственных родителей, которые приносят деньги 1-числа. Основной массе надо напоминать, вымогать и пр. Если не напомнить им про деньги, они посчитают это слабостью и могут вообще забить. Вот такие у нас тут потомки ссыльных каторжан. А я когда начинала работать на себя, считала разговоры про деньги низкими, как и все советские бюджетники. С трудом переломила себя.