Сколь непроста советская литература для детей... И трудно сказать, в каком возрасте повесть Елены Верейской "Три девочки" покажется интересней.
Прочтёшь книжку в детстве - и поверишь, что это просто о дружбе трёх девчушек.
Перечитаешь сорок лет спустя - а это, оказывается, о превращении взрослых индивидуумов - в НАРОД, одержимый одной мыслью, одной целью: победить.
И хочется даже попенять автору: почему у захватывающей книги столь безликое название? Почему бы не "История ленинградской коммуналки"?
Прекрасная квартира с видом на канал так интересна - ведь в ней живут очень разные люди! Разные - но конечно же, все хорошие. Двенадцатилетняя Наташа в этом уверена - ведь комната, в которой только что поселилась она с папой и мамой, кажется настоящим раем, а в раю могут жить только ангелы.
И в самом деле - вот и подружки!
Соседки - ровесницы Катя и Люся. Одна - дочка медсестры - одинокой мамы, а у другой только дедушка - слесарь. Диковатый и молчаливый.
Ещё в двух комнатах живёт старичок - профессор, такой хмурый и необщительный, что даже странно. Но не может же он быть недобрым, ведь он доктор, лечит людей, а злые этим точно не занимаются!
Это взрослый читатель догадается, что прежде вся большая квартира принадлежала старорежимному профессору, а все остальные подселены в порядке уплотнения. Пусть всё законно, но взрослым всё же неловко - вот и дичится слесарь, вот и мама Люси ограничивается "здрасте-до свидания".
Девочкам до этого не додуматься, но они видят то, что видят: Доктор очень-очень одинок. О его прошлой жизни удалось кое-что узнать: в прошлом предательство друзей. Из-за этого предательства погибла его жена - революционерка.
Попытки наладить контакт натыкаются на стену... И кто же добивается успеха? Трёхлетний братец Наташи Тотик. Он просто представить себе не может, что кто-то не хочет с ним играть!
Девочки создают свой собственный мирок, свою "Швамбранию" со смешным названием, непонятным непосвящённым : "Солёная Католюандо". Со своей столицей - кладовкой, переоборудованной под общий "штаб", со своими секретами, планами, мечтами и неизбежными уроками. Обычная школьная повесть?
Но глядя на них, родители понимают, что и им не просто делить нечего - им пора становиться... большой семьей!
И, вдохновлённые девочками, они чудесно встречают 1941 год.
В полной уверенности, что он будет счастливым для всех, и 1942 они встретят тоже все вместе. Ещё лучше.
***
Прошёл ровно год.
Если до сих пор был голод, просто голод, то под Новый год в Город пришла Смерть.
И нельзя даже написать папе на фронт, что происходит здесь, в десяти километрах от Пулкова. Дело не в цензуре, просто... просто папе будет легче, если он не будет знать.
Слесарь круглосуточно на заводе, Люсина мама круглосуточно в больнице, Доктор - на крыше тушит зажигалки.
Квартира - ледяной погреб, вся жизнь только в двух комнатах Доктора. В тех самых, в которые нечего было и подумать войти хоть кому-то, кроме хозяина. До войны...
Поход за хлебом превращается в ежедневный подвиг - девочки ходят по очереди. Делёж хлеба - священнодействие. Но если взрослые загадочным образом держатся, Тотик уже не встаёт. И ничего не просит.
Как Доктор ухитряется проделывать фокус, который не сразу заметили - подсовывать ему свой хлеб?!
Его разоблачили, но он и не думает оправдываться:
- А справедливо, чтобы четырёхлетний ребёнок умер раньше, чем никому не нужный старик?!
И тут же ухитряется сварить для всех... горячий густой бульон:
- Из технического желатина! Хоть и технический, а всё же белок. Я вчера попробовал - и жив!
Но надежда не умирает...
Если мороз не ослабнет, Ладога замёрзнет. И тогда... тогда по льду смогут пройти машины!
Большой семьёй становится весь город.
Попробуй только кто взвизгни насчёт "пропаганды для детишек"! Никак не скроешь ФАКТ: блокада была прорвана ИЗНУТРИ. Силами тех, кто выжил. Единственный случай в истории...
А выжить можно было только так: не отворачиваться от тех, кому ещё хуже. Помогать. Хотя бы добрым словом! А если можешь поднять и затащить в тепло - спасёшь жизнь.
Разве думали девочки в эту минуту о буддистской истине, что спасая другого, спасаешь себя? Только так и получилось! Спасённая старушка оказалась вовсе не такой уж старой - сын у неё совсем молодой. Приехал за мамой, узнал, кто её спас, и заверил, что девочек он тоже может вывезти на Большую землю. И Тотика.
И все понимают, что это единственный шанс.
Страшная "Дорога жизни", которая, казалось, не кончится никогда.
И колхоз где-то под Волховстроем.
Здесь девочки сразу стали "взрослыми" - им поручили детский сад. Уход за эвакуированными малышами. Сколько угодно молока! И хлеба.
Всё хорошо? Но счастливое, восторженное коллективное письмо домой стало последним, что прочитал в своей жизни Доктор.
К горю сердце как-то притерпелось, а радости уже не выдержало.
***
И когда через три года Большая семья собралась в общей квартире, которую уже как-то даже неловко называть "коммуналкой", никто не сомневается, что такое "счастье".
Счастье - это Победа. Это - ЖИЗНЬ.