Всю историю Советского Союза в своём понимании я условно разделяю на два периода: сталинский и «всё остальное». Так же примерно делят и большинство моих оппонентов. Мы с ними сходимся в значениях масштабов содеянного, расходясь только в знаках перед цифрами: там, где они ставят плюс, я ставлю минус.
В теме нашего вечно великого прошлого, вечно светлого будущего, и вечно неправильного настоящего мне не встречается никаких «хрущевистов» или «брежневистов» – есть только сталинисты. Сталинизм – чёткое и наглядное выражение той концепции, по которому идёт путь абсолютной власти. Всё последующее являлось всего лишь каким-то блёклым подобием того, что делал Сталин. Поэтому разбор сталинизма заодно и разбирает вопрос, почему не был построен коммунизм и строился ли он вообще. Но только перед тем, как к нему перейти, я повторю выводы, сделанные в предыдущих статьях, если вдруг их кто не читал.
Начнём с перечисления того, что не является доказательством строительства коммунизма. Не являются таковыми: бесплатное жильё, еда, медицина, охрана, порядок, и прочие вещи, которые некоторые мои оппоненты так упорно пытаются приводить. Почему – да потому что, на ферме, где разводят животных, для них тоже всё бесплатно: и кров, и еда, и ветеринария, и охрана от волков, и прочие прелести цивилизации, но только это не доказывает, что на ферме строится коммунизм. Коммунизм – это отсутствие собственности. А пока шкуры, мясо и молоко остаются собственностью хозяина, ни о каком коммунизме речи быть не может.
Вполне возможно, что некоторые обитатели фермы рассудили бы иначе: «Вон, у них там, в человеческой столовой всё за деньги: и первое, и второе, и компот, а у нас всё бесплатно, бесплатно (!!!), понимаешь? И мы не ничего не хотим слушать, хотим только, чтобы ты признал, что это наш путь к коммунизму, и пока не согласишься, с тобой соглашаться тоже не будем!».
Так же не является доказательством строительства коммунизма уровень хозяйственности верховного: если хозяин хорошо заботится о животных, то это ещё не означает, что он хороший человек. Просто, если он будет плохо о них заботиться, он упустит в конечном итоге прибыль. Но на языке некоторых это, наверное, называлось бы «Вон он как о нас заботится – разве плохой человек будет так делать? Стопудово он хороший, а значит, он не может нас ни в чём обманывать!».
Так же не является доказательством строительства коммунизма активное строительство фермы. Потому, что если изначально ничего нет, кроме разрухи, то человеку, который задумал построить серьёзное хозяйство, нужно работать, не покладая рук, и подымать это всё с нуля. И если он всё (или почти всё) построит, то его приемникам не останется ничего (или почти ничего) делать, а просто поддерживать то, что уже построено и пользоваться в соответствии с изначальным назначением. Поэтому активное строительство тоже не говорит о том, что первый хозяин во всём хороший человек; просто ему выпадает такой расклад: или строй активно, или уступи место тому, кто будет строить.
На языке некоторых это, наверное, называлось бы «Все последующие хозяева так себе были, лодыри, но вот первый был молодец. Вот все бы такие были, и был бы давно у нас коммунизм!». Но только вот как по мне, то совсем не факт, что был бы коммунизм. В сторону коммунизма знаете, когда могло бы начаться движение на ферме? Когда бы её обитатели организовались и сказали бы хозяину, что их шкуры и мясо больше не его собственность. И что, когда начнутся отношения на взаимоуважительной основе, вот тогда будет разговор про молоко, и возможно, иногда шерсть.
Все рассуждения в обход этого всегда упираются в один порог: они никогда не ищут то, что от них скрыто, а всегда довольствуются принятием в учёт лишь того, что им показывают. Отсюда и закономерный финал: лозунги есть, а результата нет. Ну и соответствующая диалектика: «Результат должен был быть, а то, что его нет, это… ну в общем, тебе не понять, потому, что ты дурак, а объяснять таким, как ты, бесполезно!». И пока объяснения будут такими, а объясняющие на соответствующем им уровне, будут оставаться положения, которые не никогда не изменятся. И сколько бы не делалось для того, чтобы чьёт-то мясо было сочнее и толще, и насколько бы эти процедуры не оказывались приятными для тех, в отношении кого-то они делаются, это совсем не означает, что будет что-то делаться для того, чтобы начал строиться коммунизм. Впрочем, некоторым объяснять бесполезно – они слишком упёртые.
Теперь давайте ещё раз повторим, что такое коммунизм. Потому, что для кого-то формула коммунизма – это «от каждого по способностям, каждому по потребностям», для кого-то это «советская власть плюс электрификация всей страны», а сам Сталин на этот вопрос, говорят, вообще однажды ответил, что «коммунизм – это когда на столе в каждом доме есть белый хлеб». Так вот ребята нет, коммунизм – это не белый хлеб на столе, и не электричество в каждый дом, а порядок, при котором от каждого по способностям, каждому по потребностям.По крайней мере, так его определили те. кто ввели в обиход этот термин. Т.е. режим, при котором человек сам решает, сколько ему работать, и никакая власть ему не диктует никакие нормативы.
Думаю, любой мой оппонент, «верящий в коммунизм», согласится что в формуле коммунизма должно отсутствовать рабство. Причём и в открытой и в скрытой его форме. Потому, что если оно там будет заложено, то смысла искать коммунизм нет, и тогда сам путь к нему превращается в оппортунизм.
Чтобы меньше было непоняток, уточним основную суть коммунизма: коммунизм – это когда всё общее. Т.е., отсутствие частной собственности. Если вся земля принадлежит Рокфеллеру, и все на ней работают за ту цену, которую он назначит, то это не коммунизм. Если мясо на костях каждого человека принадлежит вождю каннибальского племени, то это тоже не коммунизм, даже если земля ничейная. Потому, что пусть фрукты и овощи с этой земли ты можешь есть и поддерживать жизнь своего тела, но жизнь твоя тебе не принадлежит – её, как будет нужно, могут у тебя забрать. И если права и свободы граждан принадлежат Хозяину системы, который может приказать делать всё, что ему нужно, то это тоже не коммунизм. Потому, что пусть земля и тела на ней напрямую никому не принадлежат, но принадлежат свободы их обладателей, и пока Хозяин может ими распоряжаться, люди не могут при нём жить свободно. Даже если их заставить шагать в ряд, бить в барабаны и громко петь, что свободнее них никого нет. Поэтому, при любом строе, соблюдающим реальные права и свободы (как бы его не называли его страждущие) должны быть упразднена любая из этих форм собственности.
Теперь давайте проанализируем то, что у нас было при Сталине. Стройки-стройки-строки, и ещё раз стройки, про которые с гордостью рассказывают сталинисты. «Не было того, теперь стало, не было сего – теперь стало». Из чего следует, что по материальному уровню вроде как было продвижение в сторону какого-то строительства. И теперь осталось определить, строительством чего это было. Потому, что не всякое бурное строительство ещё есть строительство коммунизма. Ведь если тот же Рокфеллер в своём случае затеет грандиозные стройки, которые принесут ему феноменальные прибыли, это не говорит о том, что общество идёт к коммунизму. И если вождь каннибальского племени затеет грандиозное строительство какой-нибудь пирамиды (в честь себя любимого), то это тоже ещё не говорит о том, что каннибализм упраздняется. И если Хозяин культа личности затеет стройки, это тоже ещё не говорит о том, что общество идёт к коммунизму. Потому, что для того, чтобы общество шло к коммунизму, нужно, чтобы строились права людей, а не права Хозяина распоряжаться их свободами.
Чем больше чьи-то права преследовать других за какие-то неугодные ему высказывания, тем меньше их права что-то говорить и не быть преследуемыми. Потому нужно так же определить, что происходило в этом плане. А происходило тут примерно следующее: не было опасности говорить то, теперь есть, не было опасности говорить сё – теперь есть. Попробуй сказать, что Сталин врёт, или что он не прав, или хотя бы заблуждается, или хотя бы что-то, из чего следует, что он может быть не прав, или кому-то покажется, что ты сказал такие вещи – неприятности могут быть такие, что люди просто предпочитают не рисковать (если кто не согласен, пусть приводит примеры, чтобы с того момента, как начался культ личности Сталина, его кто-то в открытую посмел публично критиковать, или объяснит, какие ещё причины могли быть полному отсутствию такого явления).
Теперь смотрим, как это могло быть использовано против людей. Допустим, решил Хозяин построить свой куль личности не среди одного только своего народа, а ещё и среди других народов тоже. А для этого их надо, так скажем, подвести под свою юрисдикцию. Захватить, или присоединить в добровольно/принудительном порядке – варианты могут быть разные. Но если кого-то присоединять любым способом, не особо уважающим свободу выбора присоединяемых, тогда для этого может потребоваться военная мощь в качестве одного из аргументов. Но поскольку Хозяин может быть не единственным в этом мире, кто хочет заниматься такими присоединениями, может так получиться, что первым начать что-то присоединять ему и не удастся. Присоединять начнёт другой, а ему останется защищаться и не давать отсоединять своё. И тогда останется лишь гадать, что он собирался делать в случае, если бы у него не было конкурентов. Что для уравновешенно мыслящих людей будет означать «мы не можем знать, что было бы», а для некоторых, наверное, стопудовое доказательство, что не собирался ничего.
Если Хозяин собирался кого-то захватывать-присоединять, то он для этого мог сразу подымать военную мощь, а мог и не сразу. Рациональным могло быть сначала строить крепкую экономическую основу, а на её мощностях уже потом военную. И это и стратегичнее и безопаснее: чем активнее развитие системы начнёт выдавать свои намерения, тем больше времени у потенциальных врагов будет на то, чтобы отреагировать. Поэтому, если (допустим) на протяжении какого-то периода хозяин занимался строительством в одних лишь мирных областях, это не говорит о том, что он не сбирался впоследствии воевать (понятное дело, соображение только для уравновешенно мыслящих, а мнение некоторых и можно и не уточнять – оно и так понятно).
Так же подготовка к захватническим действиям не означает гарантированное намерение нападать: нападать Хозяин мог собираться только в случае, если мероприятие покажется верным делом, за которое потом не придётся поплатиться. Если обстановка будет выглядеть такой, что лучше не рисковать, он может так и остаться не нападавшим. Только это не означает, что он вёл общество к мирному коммунизму: он может вести его к моменту, когда станет видно, что к чему, и там дальше по ситуации. Ну а если расклад не тот окажется, то, наверное, так и помереть, не осуществив самой высокой точки расширения своего культа, которую себе намечал (что для некоторых окажется самым верным доказательством того, что никаких нападений планироваться не могло).
Некоторые моменты подготовки к войне можно скрыть – проектировать производственное оборудование так, чтобы его потом можно было минимальным количеством усилий перевести на военные рельсы. Но есть один момент, который скрыть трудно: отсутствие свобод людей в решении таких вопросов. Т.е., приведение общества в состояние, при котором если скажет Хозяин нападать – значит, «Есть, служу Хозяину и его хозяйству!», и вперёд «За Родину – за Хозяина!» А если скажет «только защищаемся», то тогда защищаться, и защищать свою политику «Да чтобы мы нападать – да никогда! Такого быть просто не может и это ложь и клевета!». Но если скажет нападать, тогда сразу забыть про то, что собирался говорить по поводу защиты, и вперёд с песней и уверенностью, что это правильно. Всех остальных из рядов нещадно вычищать. И вот такую политику за один год не проведёшь. Её нужно готовить заранее. Она очень инертная и трудная. И её очень трудно скрыть от тех, кто наблюдает со стороны и анализирует.
Изнутри, каждый, конечно, волен понимать такую политику по-своему, но потенциальных противников, это, конечно, не может не настораживать, и не стимулировать принимать какие-то контрмеры. В т.ч. готовиться (посильно) к войне, объединяться, заручаться союзами, и т.п. (вот даже если Хозяин вообще не собирался никого ни пальцем тронуть, а просто так для прикола такую политику повёл, всё равно не поймут, не поверят, и будут готовиться). Всё это в случае войны (кто бы первым не нападал) по любому добавит тяжести противостояния, и системе Хозяина придётся платить за это лишними жертвами.
Можно долго в разных ракурсах рассматривать, кто кого на что провоцировал и кто насколько в чём виноват, но в данный момент вопрос не про это. Нас волнует коммунизм – ведь война есть экономический и демографический откат назад. Так что, если вдруг, изложенные выше предположения имели место, то тут путь к коммунизму уже по-любому получается не прямой: вместо кратчайшего курса на то, чтобы человеку как можно скорее никто не мог ничего диктовать, курс в направлении обязанности работать, чтобы покрывать вышеописанные нагрузки.
Что касается конечного пункта назначения, то наиболее достоверный способ проверить его в нашей ситуации – это проанализировать труды самого Хозяина. Там вся его суть, которую можно видеть, если знать, как смотреть. Итак, что он писал о планах своей политики на тему того, что в конечном итоге в конце пути должно быть построено? Должна ли это быть среда, в которой человек должен быть свободен не только экономически, но и политически, или речь только об экономических составляющих? Потому, что если речь идёт о настоящей свободе, то, наверное, это должно быть обозначено соответствующими планами и предлагаемыми технологиями освобождения человека от диктата власти. Ну или хотя бы предложениями, по которым видно, что автор хотя бы над этим думал. Если же планировалось вечное рабство в рамках вечного культа личности, то ничего про это написано не будет; будет только про хозяйственную составляющую, причём написано так, как будто она единственная и ничего другого его подхозяйственным и не должно быть нужно.
Писать про то, что все должны быть рабами, Хозяину не нужно; достаточно просто не написать про то, что люди должны быть соответствующим образом свободны. Поэтому вопрос к сталинистам ставится так: какие его труды, касаемые этого вопроса, они могут привести? И если «вдруг» никакие, то тогда всё логично: ничего, кроме своего культа личности Сталин строить не собирался.
Давайте подумаем: а что вообще нужно людям, если они хотят прийти к тому состоянию, которое описывается формулой «от каждого по способности, каждому по потребности»? Наверное, помимо строек заниматься освобождением человека от власти другого диктовать ему свою волю и свои прихоти. А если делается противоположное, и власть хозяина укрепляется вместе со страхом критиковать его культ личности, то строительство идёт в обратном направлении. Потому, что чем дальше оно заходит, тем больше сил надо прикладывать, чтобы вырваться из него и начать строить свои свободы. Поэтому чем активнее было строительство культа личности, чем дальше общество было от цели. Годы сталинского застоя – высший пик антикоммунизма.
См так же