Довольно общим местом в психологии является присутствующая в той или иной форме практически во всех известных мне школах и подходах идея о том, что человек, якобы, стремится повторять некие ситуации из своей ранней истории. Сюда можно отнести «родительские программы» юнгианцев, чуть менее, чем все заморочки из теории объектных отношений, фрейдистские защиты, ранние дезадаптивные схемы Янга, «непереваренных интроектов» Перлза и прочее.
И, в принципе, идея не вызывает большого количества вопросов, если этот ранний опыт был положительным (что бы мы ни подразумевали под этим словом). Не особо оно взрывает мозг и в случае, когда он был «не слишком отрицательным» или «относительно нейтральным».
Но что если человек пережил в какой-то момент (не обязательно в детстве) что-то действительно ужасное (в его собственной системе оценок)?
С одной стороны, я довольно часто вижу, что схема с возвращением (в целом) — скорее работает, чем нет. С другой стороны, причины кажутся не вполне очевидными, а имеющиеся в моём распоряжении объяснения этого парадоксального и не всегда осознанного, но всегда сильного желания в символической форме вернуться в обстоятельства получения травмы, представляются недостаточными.
Поэтому рискну предложить своё понимание: концепцию безопасности предельно опасных ситуаций.
Что такое «травматик»? Это носитель психики, которая пережила некий острый или хронический стресс, суммарный объём которого, значимо превысил её адаптационные возможности. Это определение похоже на ПТСР, но я сейчас не только о нём.
После этого переживания человек — осознанно или нет — продолжает жить в ожидании повторения этих событий: миндалина триггерится по первому чиху, тревожка зашкаливает — ну, вы и без меня знаете, как это происходит.
В то же время, если поговорить с этими самыми травматиками, можно отметить одну интересную особенность: в ретроспективе воспоминания о кульминации травмы, как правило, не оцениваются как «страшные per se». Т.е., конечно, это плохо, когда тебя бьют / насилуют / унижают (допишите нужное), но непосредственно на пике переживания — ничего нет.
По мере приближения к ядру травмы в терапии (особенно это заметно с людьми, которые не помнят — до поры — о том, что с ними происходило) тревога и дезадаптация нарастают, это видно и по поведению человека на сессии, и по происходящим с ним событиям.
Но в момент открытия (неважно, идёт ли речь о «вспоминании», реминисценциях, конфабуляциях или ещё о каком-то виде «осознавания») травмы человек становится спокойным, отстранённым, а то и вообще диссоциирует до состояния «отключенности».
«Комфортное оцепенение» — прекрасная метафора, описывающая это состояние. И в него хочется возвращаться, оно «лучше» повседневной жизни, наполненной постоянным страхом повторения события (и желанием его повторить).
Не очень этично приводить примеры из практики, поэтому приведу свой: когда ты боишься возвращения отца из очередного рейса, когда дата его приезда приближается, ты не можешь места себе найти. Но, вот, он приходит и… И всё: ты сжался в комок, сидишь, тупо глядя в потолок, но тебе уже не страшно, тебя уже нет. Диссоциация (а вовсе не сон) — лучший кандидат на роль «маленькой смерти».
«Умереть не страшно, страшно знать, что ты умрёшь» — гласит популярное утверждение, и, ИМХО, в этом не так уж и мало смысла.
И именно этого, насколько я понимаю, ищут травматики в своих бесконечно повторяющихся отыгрываниях, травматических отношениях и прочих активностях.
Да, это может (и часто именно так и бывает) быть покрыто толстым слоем эротизма, но фишка там не в нём. Он — просто от недостатка осознанности: биология и масскульт подталкивают человека к идее: «если в тебе есть сильное чувство, оно — про секс», но это далеко не всегда так.
Чаще — оно про безопасность, но признать это — слишком страшно. Тяжело решиться осознать, что меньше всего ты боишься своих чудовищ не вдалеке от них, а сидя с ними за одним столом в качестве почётного гостя (или главного блюда — тут у кого как).
Собственно, терапия — она про то, чтобы слезть с тарелки и пересесть во главу стола. Не больше, но и не меньше.
-----
Оригинал заметки: bootandpencil.ru/blog/безопасная-опасность/