Госпожа Лопушанская приподнялась в хорошем, умиротворенном настроении, хотя и провела ночь одна, поздним утром. По квартире вовсю носился запах свежезаваренного кофе.
-Гм, видно Лопушанский опять явился под утро, - лениво подумала Лопушанская, отправившись на кухню. Там Лопушанский сидел в позе Геракла, подперев голову ладошкой. В тупо уставленных глазах читались печаль и страдание.
- Ну что, мурло мещанина,- с легкой ехидцей молвила Лопушанская,
- опять всю ночь лежал на баррикадах?
У Лопушанского голова раскалывалась надвое, в теле происходила мелкая дрожь, настроение – соответствующее. Вчера они крепко погуляли в компании старых приятелей… .
Лопушанский, закрыв глаза, стараясь не делать резких движений, от которых в голове бултыхалась противная тупая боль, хлебнул горячего горького кофе. По утру, он уже принял водопроводной воды и рассолу из-под огурцов с пол-литра, но легче не становилось. На водку смотреть не мог.
Как ее чертовку пьют коммунисты - пронеслось в голове банальное. Даже мыслительные движения в голове сопровождались муками. Он опять позавидовал здоровью тех, кто пьет ее ведрами, и улегся на диване, пытаясь заснуть.
Г-жа Лопушанская, поразорявшись для виду: особой злости на него не было, мужик-то, в общем, и целом неплохой, удалилась в ванную. А сегодня у нее как раз встреча с любовником, так что пусть Леха себе "болеет". Лопушанская была из тех женщин, которые созданы для мужчин. Она была хороша собой, игрива, кокетлива. Не была недотрогой, но не была и общедоступной. Создана была для романов, адюльтеров, увлечений и т.п. И было бы глубоко несправедливо, если бы такая женщина принадлежала только одной мужской особи, она умела и хотела доставлять многим мужчинам маленькие радости бытия. И они отвечали ей взаимностью. Есть женщины, которые без мужского внимания, словно цветок без поливки - вянут и блекнут. Лопушанская все это сознавала и считала естественным.
Сегодня в плане было посещение источника "Молоковка", почти ритуального места отдохновения многих любовных парочек. Быстроходная иномарка мягко и плавно несла их по неровной дороге, петляющей между желтых стен осеннего леса. Сережка, ее друг хорошо водил машину и вообще был конкретным парнем, правда на излете лет, но не жадным и не нахалом. Т.к. оба были обременены супружеским долгом, сам источник они посещать не стали, а затарившись шашлыками и вином, уединились в одном из многочисленных укромных уголков, где от всей души предались греху. Лопушанская не любила автосалонный вариант любовных утех, в силу понятных неудобств, но общение с нравившимся мужчиной, вино, свежий воздух и неповторимый аромат забайкальской осени, каждый раз напоминающей своим увяданием о неизбежной конечности земной жизни, делали ее радостной и оптимистичной.
К обеду Лопушанский вспомнил, что у него сегодня важное мероприятие! Они с Татьяной договорились поехать на природу. Вернее, помнил он об этом постоянно, но в силу тяжести состояния, гнал эту мысль от себя, решив, что на такой подвиг сегодня он не способен. Теперь немного полегчало. Сколько он проспал? Оторвав голову от подушки, Лопушанский увидел часы - уже 12. Заехать за Татьяной он должен в 15. Благоверной не было. И слава богу: меньше расспросов - куда, да зачем. Дотащившись до кухни, он жадно набросился на еду, интересно - всегда после похмелья и после любви на него нападал какой-то странный аппетит. Съев все, что было под рукой, Лопушанский заварил свежего чаю. Представил, как они проведут время с Татьяной. Эта девушка ему понравилась сразу; с первого взгляда. Симпатичное личико, большие серые глаза, пышное тело. Что-то в этих глазах зацепило его, он не мог понять что, и хотел докопаться. Как сейчас принято говорить - им овладело непреодолимое желание. Она моложе его, но это не беда. Заправив машину, Лопушанский подкатил к условленному месту, заглушив мотор, закурил сигарету. Татьяна стала чернее тучи, увидев помятую физиономию Лопушанского и ничем неперебиваемое «амбре». Лопушанский, постепенно выходя из похмелья, обрел твердый дар речи и иногда удачно шутил. Татьяна постепенно оттаяла. У минерального источника испили воды, а Лопушанский, несмотря на осеннюю свежесть, окатил водой лицо, шею и грудь. Жизнь возрождалась! Немного отъехав от источника, углубились в придорожный сосняк. В лесу было хорошо, тихо и покойно, лучше, чем в этом грязном, неумытом, неряшливом городе. Лопушанский энергично крутя баранку, продвигался по лесной дороге, приглядывая полянку побравее.
*
Г-жа Лопушанская и Сергей прогуливались по лесу, взявшись за руку, и болтали о всякой ерунде. Сергей сегодня был в хорошей форме, весело смеялся, то и дело привлекал ее к себе, возбуждая желание. Не доходя до машины, повалил ее на траву и начал нетерпеливо овладевать. У Лопушанской было, мелькнула мысль
- что, мол, прямо здесь?
Но под напором решительных действий любовника, она обмякла и погрузилась в мир страсти. Ей уже было хорошо, голова приятно кружилась, и в ожидании, когда закончит свои дела Сергей, она смотрела в синее забайкальское небо с чувством глубокого удовлетворения. Где-то рядом послышалось урчание автомобильного мотора. Сергей продолжал свои ритмичные телодвижения.
-Наверное, мимо – подумала Лопушанская, и снова уставилась в небо, думая о своем.
*
Лопушанский вырулил на симпатичную полянку в глубине сосняка, окаймленную с трех сторон кустами багульника, и остолбенел: справа в рощице была припаркована иномарка, а слева, в углублении между кустами занималась любовью какая-то парочка! Он дал по тормозам, машина резко остановилась, мотор заглох! Татьяна, подавшись вперед, слегка ударилась о спинку переднего сиденья, не понимая в чем дело. Но когда вернулась в свое привычное положение, сообразила всю пикантность ситуации – они с Лопушанским остановились прямо против незадачливой любовной парочки в самый разгар интимного занятия, да так, что перегородили им дорогу к своей автомашине. Лопушанский вышедший уже из кратковременного оцепенения, понял, что надо сдавать назад и ретироваться. Усилием воли отводя глаза от совокуплявшихся, он завел мотор, включил заднюю скорость и наткнувшись на ехидный взгляд Татьяны, хотел сдать назад. Но не тут-то было, двигатель взвизгнул, но машина осталась на месте. Лопушанский матюгнулся и сделал еще несколько попыток. Тщетно! Открыв дверцу и выглянув, он увидел, что задние колеса вращались практически над землей. Видимо, он наскочил задним мостом на пенек, и колеса лишились сцепления с землей. Лопушанский понимал, какую подлянку подстроил он тому мужику, но делать было нечего, дабы разрешить ситуацию, надо было выходить из машины. Ему страшно захотелось курить. Он взял сигареты и вышел из машины.