Аплодисменты.
Музыка.
Туш.
Выхожу на арену, смотрю на зал сверху вниз. Это всегда приятно, еще ничего не сделал, а мне уже аплодируют.
Беру шест, осторожно ступаю на канат.
Зал замирает. Выискиваю в толпе отдельные побледневшие лица, восхищенные глаза.
Смотрю на путь, почему-то он не кажется сильно большим. На крохотной площадке стою я, на второй такой же крохотной площадке стоит вселенная, смотрит на меня мириадами очей.
Иду по канату, перебираю ногами, тут, главное, удержать равновесие. Ничего, у меня получится, зря, что ли, тренировался.
Иду. Шаг, шаг, еще шаг. День. Месяц. Год. Пока держусь.
Качается шест у меня в руках, играет мелодия, люди в зале переговариваются, что им вообще до меня. Так, посмотрят вверх, интересно, конечно, здорово так, и… а? Не-е, я туда не полезу, даже не просите, это этот пусть там пляшет…
Шаг. Шаг. Главное, не отклониться в пути. Вижу, как от каната ответвляется призрачная дорожка, зарабатывай с нами, достойное начало карьеры, у нас становятся миллионерами…
Не отклоняться. Не отступать.
Шаг. Шаг. День. Месяц. Год. Еще одна дорожка ветвится, Лёш, ты долго еще в своем институте гнить будешь, ты там вообще с голоду околеть решил или как? Дельце одно есть непыльное, магазинчишко там на углу, мы с пацанами внутрь, а ты на шухере…
Нет.
Не отступать.
Играет музыка. Кажется, что вторая площадка не приблизилась ни на шаг. Я знаю, что это только кажется. А может, и нет.
Балансирую на канате, почему так кружится голова, никогда не кружилась. Главное, не смотреть вниз, на залитую кровью арену, откуда уносили изуродованные тела моих предшественников.
С канатом что-то не то. приглядываюсь, не сразу вижу, что дальше пути нет, теперь уже не то что нельзя – надо сворачивать. Вбок. Да куда ты из института собрался, работа непыльная, до пенсии доскрипел бы, куда ты на вольные хлеба пошел…
Сворачиваю, нащупываю под ногами канат. Иду. А вот этого мне никто не говорил, что чем дальше, тем тоньше будет канат. Он уже не ласкает стопы, он уже больно врезается в ноги. До крови.
Шаг. Шаг. Чувствую, что начинаю сворачивать в сторону, ой, миленький, а ты сегодня вечером свободен, а то давай в киношку… а то с родителями познакомлю, ты же вроде как жениться решил…
Не сворачивать. Женщина в розовом еще пытается сдернуть меня с каната, не может.
Вселенная близко. Вот теперь точно вижу, до той площадки осталось не так уж и много. Может, дойду. Главное, не расслабляться, не думать, что все позади. Люди в зале куда-то расходятся, у них антракт, у меня антракта не бывает, иди вперед…
Шаг. Шаг. День. Месяц. Год. Сорок лет. Какой-то нехороший возраст, или это сорок два нехороший возраст, или у нас вообще все возрасты нехорошие…
Канат сужается до крохотной паутинки, только бы она меня выдержала. Ничего, вроде бы я нежирный, не разжиреешь тут на случайных заработках. А статьи мы научные ваши возьмем, конечно, только вам доплатить придется…
Шаг. Шаг. Месяц. Год. Вечность.
Музыки почти не осталось, редкие аккорды. Это плохо, я-то надеялся, что музыки хватит до конца.
Вселенная протягивает мне руку с той стороны.
Смотрю, чтобы не отступить, а то сестра в деревню звала, поживи с нами…
Нет.
Вперед.
Шаг. Шаг.
Канат обрывается. Беззвучно.
Арена летит навстречу, вздох ужаса из миллионов уст.
В последнем проблеске сознания утешаю себя, что я не первый, никому еще не удавалось дойти до края.
Последний аккорд.
Мир меркнет.