Подписывайтесь на мой канал, дорогие друзья! Каждый из вас ставший моим постоянным читателем, вдохновляет меня, подтверждая, что пишу я не зря!
Начало рассказа в: https://zen.yandex.ru/media/georgiu/otkryvai-ded-pogovorit-nado--kriknul-odin-iz-nih-i-zabarabanil-kulakom-po-doskam-ural-ugrojaiusce-zarychal-5f2ab57b0518be4a2ff589cf
Годы…Они исчезают словно перелетные птицы, стремительно и без оглядки. Годы не дают нам ни единого шанса, не позволяя вернуть назад хотя бы одно единственное мгновение, оставляя лишь сожаление о том, что могло свершиться, да не свершилось…Годы не делают нас моложе, унося с собой дерзкие желания и мечты, но они позволяют стать мудрее, и на исходе жизни переосмыслить пройденный путь…
Прошло около месяца после того как Петр Васильевич, после перенесенного инфаркта, едва не отдав Богу душу, вернулся домой. Покаявшись перед своим верным псом Уралом и соседями, за все те многие годы посвященные золотой монете, позабыл о том, что есть на свете доброта, участие и простое человеческое сочувствие. Теперь же после всего, что произошло в его жизни в последнее время, Зайцев словно прозрел, сбросил с глаз мутную пелену, и решил всю оставшуюся часть жизни пройти путем праведным. Но многого не вернешь, и мысль о том, что ему никогда не выпросить прощения у жены и детей с которыми он так жестоко и бессердечно поступил, отныне терзала его и не давала покоя. Участковый инспектор, Алексей Руднев, которого старик знал еще несмышленым ребятенком, обещал посодействовать ему в этом сложном и, казалось бы, невыполнимом вопросе. Но Петр Васильевич надеялся на Бога, на то, что он смилостивившись над его грешной душой, простит за все, и поможет ему, подарив хотя бы немного счастья напоследок…
…Однажды вечером, к Зайцеву приехали Валера Пушков и Максим Чудинов, - продавцы с рынка где он торговал раньше.
-Тебя и не узнать Васильич, - улыбнулся в пышные усы Чудинов, похлопывая старика по плечу. -Как будто помолодел, лицом посветлел, подстригся, приоделся. Ты что, молодуху себе завел?
-Какая там молодуха, - отмахнулся Зайцев, - в мои годы теперь на печи лежать да щи хлебать.
-Ну не скажи, не скажи – произнес Валера Пушков выгружая на стол разную снедь, - наслышаны уж как ты макаровских ребят шуганул. Весь рынок до сих пор об этом судачит. Силен ты дед оказался, нам бы у тебя поучиться еще…
-Не надо всего этого вам ребята, - вздохнул Петр Васильевич, - живите тихо, мирно. Я свое уже отбарабанил, а сейчас просто хочу жить как человек. Милости прошу в дом, - выпьем по стопочке, закусим. У меня наливка есть, - своя, особая на ягодах разных. Прошу в дом…
-Наливка — это хорошо, только у нас разговор к тебе есть особый, - Васильич. Макаров лютует, сволочь. Его подручные с нас по три шкуры дерут, житья от этих бандюганов никакого нет. Пробовали в ОВД местное обращаться, там с нами как со сбродом разговаривали, заявление не приняли, а на следующий день макаровские люди кое-кому прилавки раскидали, товар отняли, да еще отделали по ходу на виду у всех. Мол смотрите, - с каждым такое будет, кто жаловаться надумает. Степка не унялся, так его дочку школьницу украли средь бела дня, в машину затолкали, натешились вдоволь, а потом бросили у ворот дома. А кому жаловаться? Прикормленные хари - никто не поможет, никто не рискнет с бандюганами связываться. У них тут все схвачено… А ты Васильич, показал им всем, что не слабак, и так легко не сдашься. Тебя люди уважают за характер твердый. Вот по поручению людей торговых, к тебе и пришли. Возьми старшинство в этом вопросе, помоги скотов этих зажравшихся к ногтю прижать. Поможешь ли?
Зайцев пригладил волосы пятерней, поглядел на мужиков, на их руки, ладони огрубевшие и мозолистые как у него самого, и кивнул головой:
-Да уж дела… Хотя по-честному говоря, -этого стоило ожидать.Чего уж тут говорить, - видать по всему, не один я этому кровопийце поперек горла стоял, и с такими как он разговор другой совсем нужен. А вам ребята я благодарен, - когда болел тяжело чуть было на тот свет не отправился, не бросили вы меня в беде, помогали и лекарствами, и продуктами. Мой долг теперь помочь. Вон видите графинчик на подоконнике стоит? С него и начнем!
…Ночь стояла облачная и пасмурная. Весь день хлестал неугомонный дождь словно из ведра, и лишь когда на землю опустилась темень, казалось бы бесконечный ливень значительно поумерил свой пыл, превратившись в мелкую морось. Неподалеку от богатого особняка где жил директор городского рынка Семен Макаров, за густыми зарослями, что окаймляли быструю речку, остановился УАЗик и старый «москвичонок» из которых стараясь не шуметь, едва различимые в темноте выгрузились люди. Петр Васильевич, «переломил» ружье, проверил патроны, и погладил по мохнатой голове учащенно дышащего Урала.
-Вот что ребята, скажу вам еще раз.
Зайцев махнул рукой в сторону освещенных окон особняка:
-Семья Макарова живет в Москве, так что скорее всего жены и детей в доме нет, и это нам на руку. А вот с его людьми – тут вопрос посложнее. Без драки его взять не получится. Будут стрелять по нам, - стреляйте в ответ, - это война ребята. В мирное время – война…. Берем упыря, и ставим жестко свои условия.
-А если не согласится? – спросил кто-то из темноты.
-Захочет жить, - согласится. Ну, - с Богом!
Дождь после небольшого послабления усилился, налетел сильный ветер терзающий и без того приунывшие деревья. Люди подошли к массивным металлическим воротам стоявшим неприступным заслоном посреди высокого кирпичного забора. Тут же, рядом с камерой видеонаблюдения ярко вспыхнул фонарь, послышались чьи-то возбужденные голоса…
Двери открылись и в проеме показались охранники Макарова. Окинув настороженным взглядом Петра Васильевича и его людей, грузный и высокий Шмель отступил немного назад, увидев здоровенного Урала. Пес хрипло зарычал, показав крупные клыки.
-Чего надо? - процедил сквозь зубы охранник.
Шмель заложил руку за спину, и сквозь шелест дождя послышался металлический щелчок.
-Не дури, стой спокойно! – произнес Зайцев и направил ствол на Шмеля. -Пистолет медленно вытащи, и положи на землю. Расступились в стороны рожи, - мы войдем. Ну!
Ухмыльнувшись, Шмель вытащил из-за пояса пистолет и нехотя положил его на землю. Урал зарычал громче с хрипом вдыхая воздух.
-Ты дед я смотрю совсем ополоумел – угрожающе произнес Шмель. Тебе это так не пройдет. В порошок сотрем, быдлятина!
-Рот закрыл, тебя не спрашивают! Все вытащили стволы и положили на землю. Отошли назад!
Едва Зайцев произнес эти слова, как из-за спины Шмеля раздался выстрел. В темноте кто-то вскрикнул, и в это же мгновение Петр Васильевич дал залп. Ствол с оглушающим грохотом изрыгнул яркое пламя, и смертоносный заряд отшвырнул Шмеля назад во двор. Зайцев дал второй выстрел, и охранник, что стоял с пистолетом в руке молча упал как подкошенный на землю. Урал, ринулся во двор, и напав на пытавшегося удрать третьего, с жутким рычанием повалил, сомкнув клыки на шее. Люди ворвались во двор, и их встретила стрельба от парадных дверей. Максим Чудинов оттолкнул Зайцева и выстрелил со звоном выбив стекла из окна. Второй залп пришелся по двери раскурочив ручку и замок. Стрелявший от двери, метнулся в сторону, но кучный выстрел из дробовика, швырнул его на стену…
Спустя мгновения Петр Васильевич и его люди вошли в дом, где застали Макарова в спальной комнате. В домашнем халате, в испуге прижавшись к огромному резному шкафу, он держал пистолет в трясущейся руке. Лоб Макарова покрылся капельками лба, редкие волосы слиплись, а уголок рта нервно дергался.
-Чего вам!? Денег!? Я откуплюсь, слышите – откуплюсь! – завизжал Макаров противным голосом.
-Ну ты и паскуда дешевая – произнес Зайцев, и повел стволом ружья, - пистолет брось. Мы пришли к тебе говорить, а твои шакалы нашего человека серьезно ранили. Пристрелить бы тебя сейчас, за все твои дела подлые…
-Не надо. Поговорим конечно. Я сейчас, сейчас… - пробормотал Макаров, - ты дед только не стреляй. Договоримся. Вот, смотри, - пистолет кладу на кровать. Смотри…
Макаров жалко улыбнувшись положил пистолет, и открыл дверцу шкафа:
-Вот смотри, вот сколько бабок. Все забирайте, все…
Внезапно он выхватил из глубины шкафа еще один пистолет, и оскалившись выстрелил два раза. Ствол дернулся. Пуля чиркнула по щеке Петра Васильевича и впилась в дверной косяк. Вторая ушла выше поверх его головы. Урал в это же мгновение рванулся вперед, и ударив лапами в грудь, сомкнул челюсти на горле хрипевшего Макарова...
...Когда они уходили, Петр Васильевич, оглянувшись напоследок на дом, в котором совсем недавно жил подонок и мразь, тяжело вздохнул и оттер сочившуюся из царапины кровь. Скоро здесь будут все, кого это касается, но Чудинов уничтожил все записи видеонаблюдения, все следы, подобрал все гильзы, и даже следы Урала затер. Как теперь сложится, одному Богу известно…Но как бы ни сложилось, он будет с каждым до конца, а золото, что копил много лет станет тому подмогой, и быть может сослужит им всем хорошую службу...
…-Таня, милая… Прости. Прости меня, старого дурака. Прости…
Зайцев, взял руку Татьяны Степановны, и припал к ней губами. Он поднял голову, и глаза его блестели от слез.
Женщина, все еще красивая и статная, тяжко вздохнула, и погладила Зайцева по седой голове. Жизнь прошла стороной, молодость канула в небытие, а им совсем немного наверное, осталось. Может быть напоследок жестокая судьба скажет им что-то доброе, теплое, и вложит в ладонь по кусочку утраченного счастья...Пусть прошло столько лет, пусть седина покрыла головы будто первовыпавший снег, быть может стоит забыть о прошлом, и прикоснувшись друг к другу руками, позволить любви в последний раз всколыхнуть уставшие от разлуки сердца...
-Что-же ты так поздно Петя…
Татьяна Степановна прикоснулась пальцами к его щеке, рядом с царапиной, и покачала головой:
-Такой же как всегда, - не изменился. Горе ты мое луковое…Петенька.
Георгий АСИН