Я прирождённый обманщик. Сколько себя помню, столько вру. Вместо «да» — «нет», вместо «не сделал» — «готово», вместо «я» — «это Димка с третьего этажа». Мама никогда не обманывает меня, и это её железный аргумент в любом нашем споре.
— Разве я когда-нибудь тебя обманывала? — спрашивает она, когда я сомневаюсь в полезности овощного рагу.
— Нет, — вторю я её честности.
Я немного боюсь мамы и вру ей избирательно — держу в голове с десяток развёрнутых полуправдивых ответов на вопросы о кошке, школе, футболе и холодильнике. Но если мне что-то нравится, то по-честному. Например, обожаю чай с сухарями после ванной, смотреть «Watts» по Евроспорту поздно вечером, обнимать холодные, задеревеневшие простыни на балконе зимой, облизывать миски с остатками теста и... трогать хрустальное бра, висящее на стене в зале. Последнее — особенно.
И откуда я мог знать, что оно такое хрупкое? Надо же было этим тридцати завитушкам, привезенным мамой из «шоптура», разом грохнуться на пол в пятницу вечером! Дотрогался, значит.
Уцелела половина, остальные — располовинились. Из уцелевших я сделал внешний ряд, остальные — спрятал внутри. Осколки сложил в коробочку и засунул её между книгами. Вру — один магический кристаллик оставил себе, уж больно приятный он на ощупь. Включил — работает, отошёл на пару шагов — не заметно. И кого я обманываю? Я старался, но симметрия явно нарушена. В одном месте каркас совсем искривился. В общем, мама заметит, честное слово.
Еле дождался её с работы, ходил за ней прилипалой и даже съел все кабачковые оладьи на ужин, хотя есть мне совсем не хотелось. Уф, сегодня не заметила, осталось продержаться двести тридцать дней до нового года, а там, авось, произойдёт чудо и всё само собой склеится.
Ночью чувствовал себя йогом — спал будто на гвоздях. Поэтому утром мне казалось, что я весь в синяках. Вчера совсем забыл, что сегодня суббота, и мама будет дома целый день. А значит будет и уборка с протиранием люстр и бра. То есть того, что от него осталось.
Обеда ждать невыносимо — ложь отложилась в коленках и не дает нормально ходить. А ребята мячик во дворе уже час пинают. Мама с уборкой не торопится, она достала швейную машинку и села перешивать наволочки. Я подошёл к ней после второй.
— Мам, я вчера бра разбил. Не сильно, но есть немножко.
Голоса хватило ровно на десять слов, после чего я умолк, казалось, на веки вечные. Внутренний йог проглотил очередную порцию огня и поджёг мне щеки.
— Пошли смотреть, — выдохнула мама.
По выражению её лица невозможно было понять, что сейчас будет. Мама осмотрела бра, спросила, куда я дел осколки и не забрал ли себе для игр парочку.
— Нет, всё выбросил, — естественно соврал я.
— Ну и ладно. Бывает, — ответила мама. — Хорошо, что правду сказал. А то, помнишь, что было в притче о пастухе-вруне?
— Да, — ответил я сущую правду, сжимая в кармане хрустальную завитушку.
— Иди гуляй, — окончательно простила меня мама.
С легкой душой я и побежал на улицу — синяки и колени у меня резко перестали болеть.
Спасибо за чтение!
Послушать рассказ можно здесь.
Купить электронную книгу "Эскимосскины истории" тут.
Бумажную - здесь.
Поддержать мена на Patreon. Это важно, чтобы я продолжала писать для вас.