Александр Невский помимо всем известной «западной политики», имел и «восточное направление», о котором известно не так широко. Хотя в среде профессиональных историков до сих пор имеют место быть споры по поводу итогов, не просто дружбы Северо-Восточной Руси с Ордой, но родственных связей Невского с ханом Батыем.
Однако чтобы понять логику этой политики, нужно обратить внимание на особенности той неспокойной эпохи. Татаро-монголы, покорившие Русь, сами переживали период усобиц и внутренних распрей, который позже, в 1260 году, привел к тому, что наша страна стала зависеть уже не столько от единой монгольской империи, а платила дань одному из Улусов некогда единого государства, Золотой Орды.
С другой стороны, видя ослабленность русских земель как внешним завоеванием, так и внутренними распрями, активизировались европейцы-католики. Впрочем, на тот момент папские посланники доезжали и до Орды, пытаясь склонить ханов к западному христианству. Сохранились и сведения о двух посланиях Папы Иннокентия IV к Александру Невскому, в которых князю предлагается перейти в католичество и тем самым получить себе в лице Западной Европы союзников против татаро-монгол.
Восточный путь
Однако Невский выбрал «восточный путь». И причины тут были вполне очевидны. Во-первых, в ситуации европейской экспансии с Запада силами Ливонского и Тевтонского орденов, и с Востока – монголов, никакой реальной независимости Руси в ту эпоху не предполагалось в принципе. Поэтому нужно было выбирать из двух зол.
Католики предлагали поменять суть жизни Руси, веру. При этом понятно, что «католическая Русь» стала бы этакой периферией Европы или «Европой второго сорта». Да и в целом при смене христианства возникли бы массы недовольных, а это грозило и расколами, и новыми ещё более кровавыми усобицами.
Свою роль сыграл и митрополит Кирилл, тогдашний глава Русской Церкви, который однозначно высказался за «стояние в вере Православной» Александра Невского, более того, он переехал к концу жизни из Киева в Переславль-Залесский, где и скончался в 1281 году.
Вероисповедание монголов
С другой стороны, монголы никогда не претендовали на вероисповедание покоренных народов. К тому же именно в тот момент аристократия и чиновничество и Орды, и Монгольской империи в целом, были во многом христианскими, а точнее, несторианскими, по вероисповеданию.
Более того, монголы старались сохранять статус священнослужителей на завоёванных территориях, выдавая им охранные ярлыки и не облагая данью. Иными словами, европейцы хотели за свою помощь изменение быта, ментальности и культуры Руси.
Монголы же такого не требовали, а потому выбор Невского был очевиден. Тем более, что после шведов на Неве, да и Ледового побоища стало понятно, что с восточными «партнёрами» общий язык найти куда легче, чем с западными.
Побратимый сына хана
Естественно, Александр Невский преследовал и внутриполитические цели, в частности, укрепление своей власти, а именно – получения ярлыка на Великое Княжение. При этом по старшинству великим князем должен был стать брат Александра, Андрей. Но Андрей выбрал «западный путь» сотрудничества с европейцами против моголов.
В 1251 году Александр Невский в очередной раз поехал в Орду, где и получил вместо Андрея ярлык на великое княжение. Но ярлыки выдавались и перевыдавались ханами довольно часто, а Александру нужны были стабильные союзнические отношения.
А потому имеет место версия с побратимством Александра Невского и сына хана Батыя, Сартака. По другой версии, побратимство случилось чуть раньше, в 1246-м году. Эта гипотеза базируется на посланиях папского эмиссара в Орде, Плано де Карпини, который сообщал о «чрезвычайной приближенности Александра к ханскому двору».
Так или иначе, но сам факт побратимства между Сартаком и Невским крайне интересен ещё и с религиозной точки зрения. В частности, а было ли оно в полном смысле языческим? Факт этого «язычества», кстати, ставят Невскому в упрёк. Поскольку очень странный получается святой и защитник веры православной, с некоторыми отступлениями к языческой обрядовости.
Духовное братство
Однако тут не все так просто. Дело в том, что долгое время в восточных христианских церквях существовал обряд «духовного побратимства», адельфопоэзис. И в русской традиции случаи такого побратимства известны и через сотни лет после Александра Невского. К примеру, такими «духовными братьями» стали Василий II и литовский князь Казимир IV Ягеллончик.
Сартак при этом, скорее всего, был несторианином, то есть, тоже христианином. Поэтому, в общем-то, данное братание могло быть исполнено не в рамках монгольских языческих традиций, а по-христиански. Но, так или иначе, а Невский стал побратимом Сартака, и через это «названным сыном Батыя», а такое «духовное родство» считалось не просто равным, а превосходящим кровное.
В итоге в лице Сартака и его войск Невский получил себе активного и преданного союзника, который помог и «решить вопрос» с князем Андреем, родным братом Невского, лишившимся великого княжения в 1252 году не без участия войск Сартака, и дал возможность Невскому не опасаться за южные и восточные тылы, а обратить внимание на Запад и на католическую Европу, не оставлявшую попыток захватить и «окатоличить Русь».
Был ли акт братания с Сартаком и преклонения перед Батыем Невского актом безоговорочной «сдачи русских земель»? Думается, что в долгосрочной перспективе – нет. Это был вассалитет, но также и определенный союз с сохранением широкой автономии русских территорий. С другой стороны, мы не стали очередным придатком католической Европы на вторых ролях.