— Шахматный клуб, — воскликнула Павлина.
— Не просто шахматный клуб, — Марек поздоровался с управляющим, представил свою подругу и тот любезно пригласил их войти.
Он бывал тут не один раз. Это было видно потому, как он запросто здоровался с пожилыми мужчинами, сидевшими за столиками в свете вечерних фонарей. Как пожимал им руки, спрашивал про здоровье и сообщал всем, что он приехал совсем ненадолго и скоро вновь отправиться в колледж.
— Ну, хоть партейку сыграешь, — предложил ему один из постояльцев шахматного клуба. — Надеюсь, твоя спутница не будет против.
— Нет, я не, — запнулась Павлина и покраснела, — мы только друзья.
— Конечно, Бернард, — ответил Марек, — чуть позже. Мы еще не всех увидели.
— Ну, иди, иди, — он подмигнул ему, как охотник охотнику, и ребята снова продолжили путь.
Аллея оказалась длинной, уставленной небольшими деревянными столиками с нарисованными на них досками. Почти до самого конца на ней сидели игроки и думали, подставив руку под подбородок. Переставляли фигуры, тяжело опуская руку на часы и пристально смотря на соперника.
— Они какие-то угрюмые, — имела неосторожность заметить девушка.
— Просто сосредоточенные. Шахматисты — самые веселые люди, которых я знаю. Стоит им собраться вместе и забыть шахматные доски, как они принимаются сочинять на ходу анекдоты. Если тебе, когда-нибудь посчастливится попасть на их собрание, ты не уйдешь незамеченной. С тобой перезнакомится сотня народу, пожмет руку, расскажет о своем стиле и похвастается последними наградами. А когда придет час игры, разбредется по своим столики и молча начнет думать. А ты будешь стоять в стороне, наблюдать за фигурами и стараться предвидеть следующий шаг, и конечно ошибаться, ошибаться бесчисленное количество раз. Но тебя все равно будут любить и ждать на площадке с доской и шахматами под мышкой.
— Когда ты успел с ними познакомиться? — спросила Павлина, присаживаясь на стул, подданный Мареком.
— Пару лет назад, еще до отправки в колледж. Наш приют помогал строить площадку для клуба. Ты бы видела, что тут раньше было, — он окинул взглядом аллею и мощеную дорожку. — Одна пыль и ничего больше. Даже свету не было. Так что играть в прохладе они не могли, только днем, когда палило солнце. А ты ведь понимаешь, что старикам непросто. У них то сердце, то давление, то глаза. Но мозг — совсем другое.
Он внезапно замолк и стал расставлять на доске фигуры.
— Но я не умею играть, — воскликнула Павлина.
— Ничего, я тебя научу.
Мемуары Павлины 12.9
Дорогие читатели! Я пишу книгу. Все главы расположены последовательно по этой ссылке. Новые главы будут добавляться по мере написания книги.
