Не секрет, что "царские" губернии и области были в среднем гораздо крупнее и сложнее разношёрстных регионов СССР. Многие в ХХ веке разделились на 2-3 части, но безусловный лидер тут - Ферганская область, породившая 7 регионов: в Узбекистане - Ферганскую, Андижанскую, Наманганскую области, в Таджикистане - Горно-Бадахшанскую автономию и частично Согдийскую область, в Киргизии - Джалал-Абадскую, Ошскую и Баткенскую области. Последняя возникла в 1999 году на крайнем юго-западе страны из трёх районов Ошской области, а центром её стал районный кишлак Баткен, по такому случаю повышенный до города. Ныне на всём постсоветском пространстве это один из самых маленьких (15 тыс. жителей, меньше Магас и Анадырь) и молодых (позже этот статус обрели Туркестан и Нурафшон) региональных центров.
Постсоветская Фергана не была бы постсоветской Ферганой, если бы даже крошечную Исфаринскую долину не разрезали границей пополам. Баткен стоит километрах в 20 от Исфары, между ними весьма активное движение и есть даже полноценный КПП - хотя без исключения все киргизско-таджикские границы, что я видел раньше, были абсолютно прозрачны - ходи и езди не хочу, лишь на себя пеняй в случае проверки документов! Но тем не менее погранпереход здесь довольно-таки оживлённый:
Совсем рядом Туркестанский хребет, а во льдах и рассветных лучах уж не пик ли Скалистый (5621м), высшая точка Гиссаро-Алая? Запомните эти горы, потому что именно в них родилась Баткенская область как административная единица.
Кадр выше снят на обратном пути, а въезжали мы в Киргизию вечером. Почти сразу за границей - конечно же, Манас! У киргизов, никогда не имевших наследственной знати, не строивших городов и не создававших империй, в центре идентичности - не монархи и полководцы, а герои эпоса.
Сам Манас, а может быть его сын Семетей или внук Сейтек - на коне, и как я понимаю - это копия памятника в Бишкеке, открытого ещё в 1980 году на центральном проспекте. Внизу - другие герои этой самой длинной в мире поэмы, бывшей разом и летописью киргизского переселения с Алтая на Тянь-Шань, и священным сказанием киргизского язычества, переходившего в "народный ислам". Сказанием, а не писанием, потому что несмотря на грандиозный объём, вплоть до ХХ века "Манас" был исключительно устным:
У дороги - остановка в виде юрты. Киргизы старательно подчёркивают свою сущность бывших кочевников в противовес земледельческой истории таджиков и узбеков:
Уже совсем в потёмках мы въехали в Баткен, казавшийся маленьким и заурядным. Две самые дешёвые гостиницы оказались на тихой улице за центральным парком, и одна из них, более крупная "Алтын-Ордо" ("Золотая Орда", между прочим!) явно ещё недавно называлась "Октябрьской" или "Юбилейной", а вторая занимала пару комнат, до которых нам пришлось долго и с препятствиями идти через усадьбу хозяев, школу и что-то похожее на заброшенный завод. Есть в Баткене и другие гостиницы, но мне хотелось сэкономить, и мы выбрали "Алтын-Ордо" как меньшее из двух зол, провалившись в её обшарпанном холле, тёмных коридорах и затхлых номерах прямиком в сюжеты о несчастном командировочном инженере из 1970-х...
Хотя люстра в номере очень красивая:
Ночью барабанил дождь. В магазине ко мне прицепился грандиозный пьяный киргиз, внешностью и силой похожий на глиняного голема, крепко взял меня за руку и начал мне рассказывать о том, какие мы, русские, замечательные, и как ему нравится к нам ездить. Я аккуратно вбросил тему, рассказ о которой потребовал активной жестикуляции, таким образом высвободил запястье из его каменной руки, и ретировался в гостиницу. А утро в Баткене оказалось хмурым, и в нависающих над городом горах за ночь выпал снег. Я ещё не знал, что слово "тепло" нам предстояло забыть до самого возвращения в Москву, и в следующие дни видеть Среднюю Азию холодной и дождливой.
Напротив ворот гостиницы, за которыми помимо основного здания стояли и закрытые на зиму чайные юрты, начинается небольшой парк, занесённый опавшей листвой. И первым, что мы увидели в парке, стал памятник героям Баткенских событий - небольшой войны, развернувшейся в окрестных горах на рубеже тысячелетий. Баткен расположен весьма примечательно: несказанно далеко от столиц (день пути из Оша, два дня пути из Бишкека), но между узбекским Наманганом и таджикским Каратегином. Наманган в 1990-х стал оплотом вахабизма, но разгромленное на родине да по сей день запрёщнное России "Исламское движение Узбекистана" нашло прибежище в талибском Афганистане и охваченном гражданской войной Таджикистане. Там главным оплотом исламистов был как раз-таки Каратегин, от Баткена лежащий буквально по другую сторону Туркестанского хребта (где есть даже киргизский посёлок Джергеталь), и по каратегинским сёлам да ущельям с окончанием "горячей фазы" войны узбекские исламисты и рассеялись.
Их надежды на продолжение войны до победы таяли с каждым годом, поддержка мечтавшего лишь о мире населения неумолимо терялась, в общем всё яснее становилось, что здесь исламистов рано или поздно не перебьют так переловят. И вот, 30 июля 1999 года у горного села Зардалы в верховьях реки Сох в полусотне километров юго-восточнее Баткена объявилась компания из пары десятков вооружённых до зубов бармалеев. Местных они не обижали, а лишь ходили к ним покупать еду, но вскоре киргизской разведке стало ясно, что выше по горам, в заброшенном лагере геологической партии Жылуу-Суу, тропа к которому была слишком узкой даже для коня, образовалось целое осиное гнездо.
Боевики всё прибывали и прибывали, к концу августа их было там уже больше тысячи, они держали заложников, и спускаясь на равнину, захватывали село за селом. Их требованием было - предоставить коридор в Узбекистан, к родному Намангану, но даже при взгляде на карту понятно, что такой коридор отрезал бы от Киргизии более западные районы и превратил бы их в республику полевых командиров. Ну а джихад был скорее поводом мобилизовать боевиков - истинной причиной вторжения многие аналитики называли наркотрафик и попытку создать его перевалочный пункт, неподконтрольный законным правительствам.
Успевшие за постсоветское десятилетие перессориться Киргизия, Узбекистан и Таджикистан по такому случаю ненадолго забыли распри, тем более что киргизская армия откровенно не справлялась, и к делу подключились вертолёты и бомбардировщики ВВС Узбекистана (15 августа между прочим по ошибке отбомбившиеся по нескольким сёлам в Таджикистане, к счастью без человеческих жертв). Эпицентром боёв стали Кан и Ходжа-Ачкан - сёла у выхода из Сохского ущелья, спускавшегося в населённый таджиками Сохский анклав Узбекистана, возможно бывший первой целью боевиков. К концу сентября исламисты прекратили сопротивление, и угнав с собой киргизскую скотину (в первую очередь яков) ушли. Окончанием Баткенской войны можно считать 4 ноября 1999 года, когда захваченные боевиками и вывезенные Джергеталь заложники вернулись в Киргизию.
Но и это был не конец: 11 августа 2000 года боевики вновь появились в тех же самых горах, на Сохе и Ходжа-Ачкане, и за последующие недели несколько десятков раз безуспешно пытались прорваться в Киргизию. В этот раз обе стороны воевали гораздо профессиональнее... и интернациональнее - Киргизии оказывали помощь Россия и Казахстан, за спинами боевиков маячила тень Усамы бен Ладена, а сама война была лишь частью серии набегов исламистов на Узбекистан из Таджикистана и Афганистана. В Афганистан и ушли уцелевшие боевики, там же, видимо и сгинули уже в 21 веке в боях с американцами и Северным альянсом.
В целом две Баткенские войны 1999-2000 годов для Киргизии удивительно похожи на две Чеченские войны для России, лишь в несравнимо меньшем масштабе: вторая была успешнее, понятнее населению, но вместе с тем и кровавее - на памятнике 48 имён с датами жизни, и 28 из них оканчиваются 2000 годом. Всё это граждане Кыргызстана, но двое из них - с русскими именами: в 1999 году за Киргизию погиб лейтенант Владимир Голубев, в 2000 - старлей Руслан Заярко. Они - на правой плите, а на левой - 15 выходцев из Баткенской области, погибших в 1980-х годах в Афганистане, в первой из цепочки взаимосвязанных центральноазиатских войн...
До самого Баткена та война не доходила ни разу, но сразу после первых событий, 13 октября 1999 года, в самом дальнем и сложном углу Киргизии, видимо для более детального управлениям им, была создана Баткенская область. Судите сами: от столицы досюда 2 дня пути; из полумиллионного населения области лишь 74% киргизов, ещё 14% составляют узбеки, а 7% совсем уж не характерные для других киргизских регионов таджики; 3/4 границы Баткении - государственные, причём немалая их часть не охраняется, а на её территории находится 6 анклавов (2 таджикистанских и 4 узбекистанских) с общим населением под сотню тысяч человек.
При всём том область состоит всего из 3 районов, и в ней 4 города - на западе торговая Исфана (не путать с Исфарой!) и шахтёрская Сулюкта (обе по 27 тыс. жителей), на востоке - Кызыл-Кия (44 тыс. жителей), бывший дальний город-спутник узбекистанской Ферганы. Ну а Баткен, известный как кишлак с 1934 года и лишь 2000 году ставший городом, хотя и расположен посередине, а по-прежнему самый маленький город в области.
Но всё при нём - например, Баткенский областной музыкально-драматический театр на другой стороне парка, явно переделанный из районного ДК. Баткен - наверное, самый маленький в бывшем СССР город с театром:
Напротив - областная администрация. Обратите внимание на Ильича - степень декоммунизации среднеазиатских стран обратно пропорциональна их демократичности:
На другой стороне администрации - бюсты киргизских революционеров, выглядящие как новенькие:
Не забыли сделать даже Парк Невразумительных Скульптур, чтоб уж совсем не отставать от Бишкека:
Детали дома по соседству. Баткен выглядит не кишлаком, а всё же маленьким городом-райцентром - но только с "областным" пафосом.
Вот и центральная площадь с какой-то непостижимой сетчатой конструкцией, венчающей небольшое здание - на самом деле это всего лишь магазин, а табло в "паутине" - скорее всего часы, в свободной и пофигистичной Киргизии давным-давно остановившиеся:
Куда как интереснее фигура Эркиндик - киргизская Статуя Свободы. Такая стояла в 2003-11 годах на центральной площади Бишкека, но после революции 2010 года кто-то решил, что это всё не по науке - тюндюк, то есть священный для кочевника купол юрты, нельзя держать женщинам, а левой рукой - и мужчинам нельзя! И от того, мол, что на главной площади страны такая скульптура - у Кыргызстана все проблемы! В итоге бишкекскую Эркиндик демонтировали, и я было подумал, что выселили в Баткен, но нет - молодой областной центр просто в какой-то момент решил не отставать от столицы, и теперь столичный оригинал снесён, а копия в захолустье - осталась:
От этой площади, на самом деле просто кольца, начинается бескрайний базар. С одной стороны - пятиэтажки (остались за кадром) и старые корпуса колхозного рынка:
По Баткену мы блуждали, надеясь найти хоть один банк, в котором я смог бы обналичить деньги с карточки - в Узбекистане, куда нам предстояло возвращаться, это сделать практически невозможно, а наличных до конца поездки оставалось в обрез. Нам не удалось этого и здесь, то есть к холоду прибавилось безденежье.
Вот просто немного баткенских сюжетов - будь то киргизские мужики в своих неизменных войлочных колпаках:
"Москвич" незнакомой мне модели, возомнивший себя арбой:
На улице Раззакова, переходящей в дорогу на Исфару - суровый кинотеатр "Октябрь", который в случае вторжения террористов мог бы стать городским донжоном:
И мемориал другой войны, по сей день более масштабный и ухоженный:
Дом с красивым декором фасада на той же улице, где и наша гостиница:
Ворота гимназии, на задворках которой та вторая гостиница, в которой мы не захотели ночевать:
У Баткена явно свои особые отношения с Японией. Но шутки шутками, а Первая Баткенская война сопровождалась захватом в заложники 4 японских геологов, в итоге обнаруженных живыми и здоровыми в Джергетале.
А на обросшей базаром до самой окраины улице, ведущей от кольца с Эркиндикой на юг нам встретился Упоротый Орёл:
Рядом с ним нашёлся симпатичный магазин с ещё более симпатичной продавщицей - тоненькой светловолосой русской девушкой интеллигентнейшего вида, увы, не захотевшей фотографироваться. В подвале магазина нашлось и единственное в Баткене приличное кафе с европейским интерьером, азиатской кухней, американскими мультфильмами на экране и цитатами из мусульманских хадисов на стенах и колоннах. Другие заведения общепита в Баткене ужасны, уровня "отравиться можно", и это весьма неожиданно в Киргизии, где кормят вообще-то лучше всего из среднеазиатских стран. Больше всего нас добило то, что даже принцип "хорошо там, где сидит много местных", в Баткене оказался бесполезным - местные видать настолько привыкли, что в грязном помещении им подают малосъедобную дрянь, что то приличное кафе оказалось, напротив, почти пустым.
Дальше по базару - сундуки:
Ковры со специфически киргизскими узорами:
И бараны прямо с кузовов - мясо "в живом виде":
Ворота, кажется, местного стадиона почти на выезде из города... для бывшего кишлака-райцентра Баткен совсем не так уж и уныл:
Мы собирались ловить машину до Чон-Гары, ещё одного анклава, но только у этих ворот я понял, что мы идём не по той дороге, на юг, а надо было на восток. Но Баткен так мал, что с одной окраины на другую мы без труда дошли пешком вдоль мощного и очень живописного арыка с обилием мерно крутящихся чигирей:
А это, кажется, и не чигирь (последние переливают воду из больших арыков в расположенные выше малые), а генератор. Слева за деревьями, ни больше ни меньше - международный аэропорт Баткен! Что с него летает, кроме правительственных и военных делегаций, не берусь предполагать.
А мы снова пришли на базар, разлившийся, кажется, на пол-городка:
И обнаружили там удивительное кладбище, где кресты соседствуют с мавзолеями на фоне высокого минарета:
Сама мечеть весьма внушительна:
А движуха перед ней напоминает, что местные жители весьма религиозны, хотя вообще-то киргизам это не очень свойственно:
И в общем в атмосфере Баткена есть та же тревожность, что в Гарме, Кургане-Тюбе или Андижане - это ещё одна точка напряжения Средней Азии с не слишком явным, но ощущающимся где-то в уголке сознания ожиданием Баткена-3.
По Баткенской области я почти не ездил, хотя интересна она не только анклавами. Здесь находится низшая точка Киргизии (401 метр над уровнем моря), но здесь много живописных скал в предгорьях Туркестанского и Алайского хребтов да высокогорья, прозванные альпинистами Киргизской Патогнией. В этих горах есть свои древности вроде Сохской крепости или нескольких дореволюционных мечетей, да живописная международная (!) узкоколейка Сулюкта-Пролетарск, ведущая по самым сложным на постсоветских узкоколейках профилям практически в Худжанд (но ездить по ней не стоит - пункта пропуска там нет, а проверки бывают!). Сами здешние горы сказочно богаты всевозможными мнералами и рудами, разнообразием которых не уступают Хибинам (а то и превосходят их), но главное полезное ископаемое Баткении - ртуть Хайдарканского месторождения, по запасам которой Киргизия занимает второе место в мире после Испании, а по добыче - второе после Китая.
Пейзаж окрестностей Баткена очень узнаваем - плодородная Исфаринская долина, из которой на киргизской стороне торчат тут и там одинокие острые горы. Главной достопримечательностью самого Баткена считается айгуль - очень красивый "Лунный цветок" (так переводится его название), местный эндемик, по весне распускающийся у горы Айгульташ в 15 километрах юго-восточнее города.
А это уже не Баткенская область, а Согдийская - километрах в 20 от Баткена дорога вновь пересекает Таджикистан, фактически нейтральную зону в безлюдной степи восточнее последнего таджикского села Лаккон.
