Медленно и верно я понимаю, что на самом деле не так уж боюсь заражения новым вирусом: скорее всего, даже при моем статусе посттрансплантационного пациента на иммуносупрессии* я переживу болезнь непросто – но переживу. Реально пугает меня другая сторона – социальная, и больше боли и высокой температуры я боюсь опять оказаться в положении человека, которому нужна специальная медицинская помощь.
Я не так много рассказываю о процессе получения помощи и бытовом взаимодействии с лечащими врачами, потому что хочу держать свое и чужое внимание на результатах, которые в моем случае всегда положительные. То есть, как бы я ни мучалась, добиваясь помощи, я всегда ее получала и получаю; такова специфика борьбы, что результат ее – жизнь, а остальным можно пренебречь в процессе. Но сейчас я понимаю, что трудности в поиске специалистов, сценариев, препаратов, понимания принесли мне больше горя, чем недомогание и беспомощность. Что все эти «приходите завтра», «мы не знаем, как вам помочь» или «ну и что, что вы три часа лежали с болью и лихорадкой, у нас полный аврал в приемке» отбирали силы и надежду. И что потенциальная необходимость о чем-то просить и ждать, если я тяжело заболею, вызывает огромное напряжение и почти паническое желание окопаться в своей квартире, лишь бы не заразиться.
Чего же я так боюсь? Во-первых, обесценивающих и защитных слов. «Нет записи на этот день, займите живую очередь, может быть, врач примет». «Что вы тут нервничаете? У меня в коридоре еще много пациентов с более тяжелыми случаями». «Что ты кричишь, я не сделал тебе больно, не надо тут». Во-вторых, сложных для меня указаний и многоступенчатых действий. «Возьми это заключение, сделай копию, отнеси другому врачу, он даст рецепт, возьми рецепт, позвони в аптеку уточнить наличие и поезжай выкупать». (Update: «Нет в аптеке? Звоните в комитет здравоохранения») Бррр. В-третьих, как следствие первого и второго, чувства огромного одиночества и беспомощности в мире специалистов. Очень трудно, будучи больной, слушать неприятные слова и делать миллион действий, отнимающих силы, которых и без того мало. А уж если начать жалеть загруженных врачей и верить в то, что ты действительно – лишний груз…
Конечно, так не должно быть, но в реальности происходит чаще так. И можно, наверное, лечиться и жить в такой атмосфере, если ты отчаянно и крепко веришь в себя и ценность собственной жизни. А если нет? Хватит ли сил пройти весь путь со щитом в руках и в доспехах, чтобы цинизм напряжения и спешки тебя не разрушил? Я в себе в этом смысле не уверена. И понимаю, что сейчас никому особо не до лирики и что, скорее всего, на каком-нибудь этапе потенциального лечения от нового вируса мной еще раз пренебрегут. И вряд ли позже извинятся.
Я не хочу, чтобы мной пренебрегали. Поэтому сейчас выбираю личную безопасность.
*Иммуносупрессивная терапия – терапия с целью подавления нежелательных иммунных реакций организма.
Автор: Света Щелокова