К началу 2020 года в России осталось 402 банка, из них у 266 — универсальная лицензия. В 2019-м ЦБ отозвал 31 лицензию, что стало минимальным числом с момента начала зачистки банковского сектора в 2013 году: в 2014 году, например, лицензии лишился 71 банк, в 2018-м — 67. При этом активы банковского сектора в целом остались примерно на прежнем уровне (96,6 трлн рублей) — рост составил всего 2,7% против 10,4% в 2018 году и 6,4% в 2017 году.
Почему рост активов замедлился? В предыдущие годы активы банковского сектора росли во многом за счет валютной переоценки, а в 2019-м рубль не ослаб, а даже укрепился на 8% (в 2018 году курс рубля упал на 17,8%).
Кредиты компаниям за год выросли на 1,2% против 10,5% годом ранее. «Корпоративное кредитование без учета валютной переоценки растет ниже темпов роста номинального ВВП уже несколько лет подряд, тот рост, который мы видим в отчетности, — это либо валютная переоценка, либо переоформление валютных кредитов в рублевые. Рост предыдущих лет тоже в основном связан с переоформлением кредитов», — говорит аналитик Райффайзенбанка Денис Порывай. В январе 2016 года на долю валютных кредитов корпораций приходилось 37% их совокупной задолженности перед банками, или $166 млрд, в 2019-м их доля снизилась до 13% ($70 млрд, расчеты Альфа-банка).
Порывай отмечает, что в последние годы банки все меньше кредитуют корпоративный сектор. И это двусторонний процесс. С одной стороны, компаниям не нужны деньги, так как их некуда вкладывать — экономическая ситуация не располагает к инвестициям, а на текущую деятельность им хватает ресурсов. С другой — процентные ставки на таком низком уровне, что банкам просто невыгодно кредитовать корпоративный сектор — маржа не покрывает даже расходов на организацию кредита, поясняет начальник Центра разработки стратегий Газпромбанка Егор Сусин.
«Все стремятся в розницу, там есть маржа и доходность на капитал», — говорит он. Рост розничного кредитования опережает темп роста депозитов третий год подряд: в 2019-м необеспеченные ссуды выросли на 20,8%, а депозиты населения — на 7,3%. В 2018 году была похожая ситуация: необеспеченные ссуды выросли на 22,7%, а депозиты — на 9,5%. «Население берет в долг, чтобы покупать одежду и лекарства и не снижать уровень потребления, банки охотно дают такие кредиты», — говорит Сусин.
Главный экономист Альфа-банка Наталия Орлова отметила, что в 2019 году объем розничного кредитования достиг 16% ВВП. Но ничто не предвещает роста доходов населения, способного покрыть рост долга, указывает Сусин: «Если цены на нефть и рубль пойдут вниз, то мы увидим проблемы с этим портфелем уже в 2020 году — реализуется накопленный за период роста риск портфеля, появятся неплатежи и дефолты. Если же с ценами на нефть и рублем все будет хорошо, мы увидим эти проблемы позже».
Наталия Орлова прогнозирует 15%-ный рост розничного кредитования в 2020-м. Среди прочих факторов она называет переход министра экономразвития Максима Орешкина, выступавшего против такого бурного роста потребкредитования, в Администрацию президента и потерю им интереса к этой теме.
Сам Альфа-банк, сделавший ставку на быстрый рост розничного бизнеса, поплатился за это неповышением рейтинга. Среди причин, по которым агентства приняли решение не повышать рейтинг, они назвали слишком бурный рост розничного кредитования. Именно поэтому по итогам прошедшего года Альфа-банк не попал в высшую группу надежности. Впрочем, считает аналитик Fitch Антон Лопатин, итоги 2019 года показали, что опасения агентств в отношении Альфа-банка не оправдались.